ИРИНА ЕВСА / ВАДИМ ЖУК / ЖЕНЯ БЕРКОВИЧ

Ирина Евса

Хата с белым садиком.
Синагога с цадиком.
Церковь на холме.
Ведьма на Хоме.

Святки. Свечка. Книжица.
Снег висит, не движется.
— Погадай, мой свет,
есть мы или нет.

— Зря закрыл неплотно я
окна: беспилотная
хтонь, мороча мглу,
рыщет по селу.

Ель, огнём увитая.
Девочка убитая
в лесополосе.
Отползите все.

Вадим Жук

И ворона в платье старом,
И ледок на лужице.
Тень твоя над Бабьим Яром
Кружится и кружится.

Раздирает грудь тоска.
Раздвигает рот улыбка —
Может, жизнь твоя — ошибка?
От виска и до виска
Ходит в голове тоска.

В левый забредёт висок
На часок.
В правый входит босиком
С молотком.

И ворона ходит боком
В серокрылом, в чернооком.

7 декабря 2024

Женя Беркович

Когда они все собрались за столом,
И каждый был весел и пьян,
Но все ощущали какой-то излом,
Какой-то серьезный изъян,

В горке негромко звякнул хрусталь,
Скатерть легла на стол.
«Все скоро вернутся!», запела сталь.
«Не все», отвечала соль.

Когда говорили о тех, кто пришел,
И кто не вернулся назад,
Когда они грудью ложились на стол
И падали мордой в салат,

Им открывалась дымная даль,
Их заполоняла боль.
«Всё будет прекрасно!», смеялась сталь.
«Не всё», улыбалась соль.

Когда уходили один за другим
В стальное соленое Там,
Ушел Олександр, ушел Ибрагим,
И смерть у них шла по пятам,

А кто-то не вышел, просто устал.
Просто сорвал мозоль.
«Все кончится к маю!», сказала сталь.
«К какому?» — спросила соль.