Автор: 
Фильм появился в сети почти сразу после премьеры в РФ, но внутренний голос шептал «Погоди» и я слушал его целый месяц и вот нарушил.
Зря!
… В 1957 году в Каннах были показаны «Ночи Кабирии»; этот фильм вошел в списки лучших картин по разным версиям и сразу после “Аноры” я его пересмотрел и сразу же скажу, что «Ночи» мое кино, а «Анора»- нет. Это не значит что Анора провальный фильм — я далек от выставления оценок, просто расскажу почему «Анора» мне не понравилась и дело не в длительности постельных сцен и не в лексике, просто этот фильм ориентирован на малознакомый мне круг зрителей, предпочитающих такое зрелище — но сначала теория.
**
Бахтин писал про современный авантюрно-бульварный роман, что «В нем нет ни философской, ни социально-политической проблемности, нет психологии; <…> вместо нашей скучной жизни нам предлагают, правда, суррогат, но зато интересной и блестящей жизни. Эти авантюры можно сопереживать, с этими героями можно самоотождествляться; такие романы почти могут стать заменою собственной жизни. <…>. Отсюда возможность таких явлений, как замена собственной жизни запойным чтением романов или мечтами по романному образцу (герой «Белых ночей»), как боваризм, как появление в жизни модных романных героев — разочарованных, демонических и т. п.»
Заменив «роман» на «фильм» (в данном случае «Анора») с удивлением увидим, что слова Бахтина точно описывают «случай Аноры», когда зрителю предлагают историю, в которой сначала будет секс, наркотики, швыряние деньгами, роскошные вечеринки, женитьбу сына богатеев на стриптизерше, а затем длинные поиски пропавшего героя и монолог героини в конце (обычно в амер. фильмах это происходит в суде (как в «Народ против Гарри Флинта»), ну а здесь в конторе адвоката, где аннулируется ее брак) — это все к тому, что сценарий слеплен по стандартным рецептам.
**
… Во многих рецензиях как зрителей, так и критиков обязательно помянут «Красотку» с Гиром и Дж. Робертс, хотя сопоставление в высшей степени сомнительно — «Красотка» построена по стандартному образцу «Парень встречает девушку, парень теряет девушку, парень возвращает девушку» (как, к слову «Золушка» или «Повесть о деве Февронии» или сказки всех времен и народов).
Но в «Аноре» парень не только не борется за свою избранницу (назвать ее девушкой язык не поворачивается), а при первой опасности убегает от нее к очередной стриптизерше — впрочем до того, как мы это увидим, пройдет час экранного времени, в котором героиня сначала отстаивает свое право быть женой, а затем в компании недотеп- розыскников (двух армян и одного русского вышибалы) мечется по городу в поисках Ивана Захарова (так зовут героя) — он сын богатых родителей из России, ему 21 год и он интересуется только выпивкой, вечеринками и компьютерными играми да еще проводит время в стрип-клубах, хотя в сексе не больно опытен и Аноре приходится его учить.
А еще отец-олигарх грозит вернуть сына в Россию и кем этот недоросль может работать остается за кадром — и тут надо отметить важный момент — еще совсем недавно герой-мужчина в кино был мужчиной, обладавшему исконно мужскими качествами и им можно было восхищаться, а вот Ваня идеал подростка вообще без главного мужского качества быть опорой для избранницы.
Но в подростковом возрасте об этом еще не задумываются и потому могу представить зрителей, с завистью наблюдающих «сладкую жизнь».
**
Они торчат под рейв и чем-то пудрят носы
Они не такие, как мы
А. Макаревич
У молодого зрителя — в отличии от меня — другая оптика — вот что пишет о Каннах и о фильме критик Москвитин (Родился 24 марта 1988 года в Иркутске. Закончил с отличием специалитет Байкальской Международный Бизнес-школы ИГУ, а также бакалавриат University of Maryland University College. Лауреат премии имени Михаила Левитина «Лучшему молодому кинокритику» (2013) от Гильдии киноведов и кинокритиков России.):
«Основным тезисом Каннского кинофестиваля стал кризис власти. Не только политической, любой другой. Причину режиссеры увидели в кризисе маскулинности и мужчинах, которые больше не справляются с вызовами времени, в котором они живут. Фестиваль предлагал передать власть женщинам: в каждом из фильмов женщины решали проблемы, которые создавали мужчины, перехватывали инициативу, побеждали мужчин».
И он же о фильме, в котором плайбой сын богатых родителей женится на проститутке-стриптизерше «… фильм на этом [женитьбе-БР] не заканчивается, а только начинается — и из подростковой «Красотки» превращается в упоительное полукриминальное роуд-муви. Русские родители летят в Америку с целью разлучить новобрачных Рому и Юлю» [Для непонятливых- Ромео и Джульету-БР].»
… На мой взгляд сказать про героев Шекспира «Рома и Юля» все равно что назвать Георгия-Победоносца Жорой — но главное, что герои Шекспира умирают не вынеся разлуки — в фильме пока родители летят в Штаты, а их приспешники пытаются заставить новоиспеченных супругов аннулировать брак, герою удается удрать и большую часть фильма Анора отбивается в одиночку — и все- таки это упоминание Ромео и Юлии симптоматично — те остатки той другой (не буду писать высокой) культуры не дают покоя и сравнивать хочется с Шекспиром и потому появляется загадочная фраза ««Анора» — лучистое и легкое, смешное и искреннее в своем человеколюбии кино <…> прекраснодушная история о банде аутсайдеров, о сломанных цветах, о городе потерянных детей, о земле кочевников и о доброте незнакомцев».
Красиво, только это о чем?
Но это не все — в конце рецензии будет «Западные СМИ дружно хвалят фильм за его умение замечать, утешать и воспевать самых незащищенных людей на свете и делать это с подлинной эмпатией, без спекуляций. Российские критики же принялись спорить о том, романтизирует ли фильм русскую душу в 2024 году и эксплуатирует ли стереотипы о наших людях.»
После таких слов неловко называть героиню проституткой — то ли дело стриптизерша (еще достойнее танцовщица), и далее до Ромео и Юлии; правда в российской традиции проституток величали путанами или ночными бабочками — слово проститутка ведь так ранит нежную душу зрителя, а хотя Анора и соглашается провести неделю с Ваней за 15 тыс. зеленых (начинали с 10, но сошлись на 15), так всякая работа должна быть оплачена!
И, чтоб не возвращаться, уж совсем детскими представляются ликования «Русские в Голливуде! Блокада прервана!» не помня, что ранее в Каннах награждали наших «Летят журавли» и не замечая наших певцов и танцоров, по прежнему выступающих за рубежом, хотя русскими назвать персонажей можно, но что в них русского?- вот у Вани даже для выпивки нет водки и хоть бы матрешка на столе! Да что изменится, если героя назвать Айвеном и дать ему родителей из Канады или Австралии (об Алексее Серебрякове умолчу- актер такого калибра в минутной роли без слов надобен только для пиара).
**
Чем старше рецензент, тем больше вероятность неприятия фильма — вот Антону Долину 48 лет и фильм ему не понравился — он смотрел ориг. версию и полагает, что в росс. прокате урежут секс, наркотики и мат, а без этого все не то — хотя как они в Каннах могли понять русский мат неясно, как неясно почему именно мат придает такую значимость картине.
**
«Последнее танго в Париже» вышло на экраны в 1972, наша «Маленькая Вера» в 1988 и совпала с появлением в нашей стране видеомагнитофонов, после чего сексуальные киносцены в избытке хлынули на телеэкраны — сначала устраивались квартирники, потом крутили в каких-то полулегальных павильончиках, а потом появился Интернет и на порносайты не заходил разве что ленивый, так что постельные сцены стали привычными и в сети в избытке любительских съемок совокупления — просто включается видеокамера или телефон и заливается в сеть (эти любительские съемки легко отличить по неподвижности камеры).
Это к тому, что за полвека вырос другой зритель, для которого порно сцены стали элементом повседневности и их просмотр можно чередовать со спортом или эстрадой и то что в обозримой истории было за гранью публичности и приличия стало если не нормой, то допустимым, как голые вечеринки или обсценная лексика.
Мы оглядываясь видим лишь руины.
И. Бродский
… В последней сцене Анора благодарит громилу Игоря единственным привычным ей способом — стягивает трусы и взгромождается ему на колени. Камера долго держит в фокусе их ритмично двигающиеся тела без попытки поцелуев или диалога — просто секс, ничего личного.
А что еще ждать от проститутки?
Но этот финал критики предпочитают не обсуждать, хотя за несколько секунд до конца Анора с рыданиями припадет к Игорю и это единственный за весь фильм не надуманный кадр.
А потом сразу титры и конец.
Р. S.
Когда моей дочери было лет 12 она взахлеб прочла Гарри Гаррисона про планету Пир и сожалела, что книга не входит в школьную программу. Недавно она забрала у меня коллекционное издание своего любимого «Доктора Живаго».
Но она росла в другое время, а в изменение вкусов теперешних молодых зрителей я не верю — когда-то Виктор Шкловский заметил, что «бесполезно рассказывать о вкусе дыни людям, всю жизнь жующим шнурки от ботинок».