Зачем жила я все это время?! 

Почему не знала про «Армена и Федора»? То есть знала, но почему-то не смотрела, будучи косным потребителем. 

А сейчас, послушав Армена Захаряна у Дудя, пришла к выводу, что это — реальный луч света в темном царстве нашей глубинки, которой является всё сообщество таких же, как я, средних, т.е. косных, потребителей всех стран.  

Луч знания, великолепной просвещенности, уникальной культурной оснастки, свободы мысли и внутренней гармонии. 

Блестящий интеллектуал, при этом — отличный юмор и ноль снобизма. В который раз убедилась, что говорить просто о сложном может только очень крупный знаток.

Три часа приключения мысли.  

Настоящее захватывающее l’aventure.

Прекращайте иссушающую политологическую жвачку и бегом на водопой к «Армену и Федору», в дивный мир большой литературы!

Я этого инопланетянина (не Дудя, разумеется, а его гостя) слушаю с самых первых его лекций, когда нас, его слушателей, можно было по пальцам перечесть.  Он тут признается,  что довольно продолжительное время мечтал о том, чтобы перейти барьер в «300» подписчиков.

Длился этот период «сбычи мечт» бесконечно долго — полтора года! Но  «Армен и Федор» не отступился, планку аристократическую на потребу охлосу не снизил, и вот  теперь, его «сам»  Дудь на интервью позвал, и, надо, сказать, что Дудь, три часа кряду толковавший с гостем ТАКОГО калибра, ничуть не опозорился. И вопросы правильные задавал и  смотрел на этого сказочного Армена с каким-то нежным восторгом… Ну, теперь количество подписчиков у Армена возрастет эскпоненциально… Хотя кто Дудь и кто Армен… «Ты, Каштанка, насекомое существо и больше ничего. Супротив человека ты всё равно, что плотник супротив столяра…». 

На вопрос кто такой Федор, Дудь получил очаровательно уклончивый ответ.

А вот с какой лукавой неопределенностью Армен ответил на тот же вопрос много раньше, в другом интервью: 

— А чем занимается Федор? 

— В «Одиссее» есть эпизод, когда Одиссей со своими спутниками плывет мимо сирен. Одиссей очень хочет послушать их пение, но он знает, что любой человек, который сделает это, отправится на камни и разобьется. Поэтому просит привязать себя к мачте, чтобы они проплыли мимо сирен, а он бы мог их послушать и не погибнуть. Так вот, Федор — человек, который привязывает меня к мачте, чтобы я мог послушать сирен, и делает так, чтобы мы не погибли.

— То есть Федор — редактор?

— Скажем так: в журналах есть выпускающий редактор, а Федор — редактор направляющий.

А вот так он ответил в более раннем интервью на вопрос о редком совершенстве  его русского языка:

— Когда смотришь ваши видео, нельзя не обратить внимание на ваш безупречный русский язык. Где вы научились так говорить?

—  Я выпускник филфака РУДН. Но научился так говорить не там. Есть авторы, пишущие под вдохновением. У них текст льется потоком. А есть, например, Маркес и Джойс, которые могли полдня посвятить одному абзацу. Я стараюсь подражать их стилистическому совершенству. То есть я не просто открываю рот, а из него льется эта филологическая песня. Работая над текстом, я с огромным удовольствием подбираю слова так, чтобы они звучали гармонично. Мне нравится проделывать эту работу.