Николай Власов

Продолжаю по рабочей необходимости изучать биографии немецких историков и открывать там настоящие жемчужины. И спешу, конечно же, делиться ими с вами. Я как-то раньше читал труды германских коллег по цеху, не особенно интересуясь перипетиями их жизненных маршрутов. Теперь наверстываю.

Сегодня у нас на сцене – Теодор Шидер (Theodor Schieder, 1908-1984), один из крупнейших историков ФРГ второй половины ХХ века, профессор Кёльнского университета. Автор множества работ по немецкой истории последних трех столетий – от Фридриха Великого до Веймарской республики – а также ряду других сюжетов: от методологических проблем исторической науки до развития европейской системы международных отношений. А еще энергичный и талантливый организатор и администратор: был деканом и ректором, принимал участие в создании ряда исторических обществ и Билефельдского университета, долгие годы работал ведущим редактором всемирно известного «Исторического журнала», в 1967-72 годах возглавлял Союз немецких историков. Пользовался широкой известностью и признанием за пределами Германии, в 1970-е годы получил две высшие государственные награды ФРГ… Одним словом, типичный жизненный путь успешного и авторитетного западного историка.

А теперь давайте возьмем пульт и отмотаем это кино немного назад, в начало тридцатых, когда Шидер был студентом. Активный участник радикально националистической и антисемитской молодежной организации. По своим взглядам ближе к деятелям «консервативной революции», чем к нацистам, он тем не менее приветствовал приход Гитлера к власти и немало выиграл от него. В 1937 году вступил в НСДАП. Работал в архивной службе в Кёнигсберге, входил в состав экспертной группы при гауляйтере Кохе (который Эрих), разрабатывавшей, в частности, план действий на оккупированных польских территориях. Осенью 1939 года в представленном начальству меморандуме требовал массовой депортации поляков и полной «очистки» Польши от евреев. Далее обрабатывал трофейные документы, снабжая гауляйтера ценной информацией. Кох, в свою очередь, считал Шидера незаменимым сотрудником. А тот еще и активно участвовал в пропагандистской работе, выступал с публичными лекциями на тему исторической миссии немецкой нации, под занавес вступил в «Рабочую группу по изучению большевистской мировой угрозы»… Конец этой идиллии положила только Красная Армия, от которой Шидер в начале 1945 года стремительно бежал на юго-запад, в будущую американскую оккупационную зону. Закономерно, что с послевоенным трудоустройством у него возникли некоторые проблемы, однако в конце 1947 года благодаря помощи друзей удалось пройти процедуру «денацификации» и получить желанный статус человека, свободного от любых обвинений. В 1948 году он стал профессором Кёльнского университета…

А теперь можете вернуться к началу текста и сложить вместе две половинки этой биографии в их реальной последовательности.

Нацистское прошлое Шидера стало предметом обсуждения только после его смерти, фактически уже в наши дни. В девяностые вокруг него развернулась нешуточная дискуссия. Одни обвиняли покойного в том, что он был фактически активным соучастником нацистских преступлений и несет персональную долю ответственности за Холокост. Другие отвечали, что участие являлось небольшим и косвенным, что тогда все так делали и ничего, и вообще, что вы пристали к человеку, он после 1945 года исправился и стал совершенно другим! И можно было бы на этом успокоиться. Вот только ни разу за четыре послевоенных десятилетия Шидер не попытался хоть как-то публично переосмыслить первую половину своей жизни, не говоря уже о каком-либо покаянии. Он просто жил и работал, и при этом, в частности, весьма активно занимался темой страданий немцев, изгнанных с «восточных территорий» после 1945 года. И умер в своей постели уважаемым человеком. А что до посмертных споров и осуждений – знаете, мне в таких случаях вспоминается старый анекдот: «Когда Вас нет, они Вас так ругают…» — «Передайте им, что когда меня нет, они могут меня даже бить».

Был ли возможен иной, по-человечески более справедливый вариант германской истории, при котором Шидер и подобные Шидеру – а их тысячи и тысячи с такими биографиями – не жили бы после 1945 года сытой и счастливой жизнью, а были бы вынуждены страдать и каяться, расплачиваться за участие в преступлениях и искупать вину? Допускал ли этот вариант построение успешного и стабильного демократического государства в Западной Германии? Такие вопросы, конечно, можно обсуждать. Главное – в процессе обсуждения не погрузиться в мир фантазий и не позабыть о том, какой была реальность на самом деле.