АЛЛА БОССАРТ / АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ

Алла Боссарт

***
Еще один мелькнул, как тать,
трехсот… да, девяносто третий.
В какой валюте их считать?
В лишенных крова? В мертвых детях?

В полубезумных стариках,
припавших к черным пепелищам?
В крестах, воткнутых впопыхах,
где больше никого не ищут?

В чем счесть его, тот календарь,
те день за днем, весну и зиму,
дотла сожженных, без следа
домов, и школ, и магазинов,

где яблоневый пенный грех,
где мальвы ростом выше крыши,
где с корнем вырванный орех
горит среди дуплистых вишен?

Как обездоленных собак
исчислить, как зарыть все трупы?
Мой век: Тбилиси, Карабах,
Херсон, Одесса, Мариуполь…

Мой век – расстрелянный аул.
Мой век – расстрелянные толпы.
Что вы считаете, ау?
Какие, в жопу, супер-топы?

От нас, взращенных на крови,
не жди, мой Боже милосердный,
надежды, веры и любви,
понюхай этот воздух серный!

Взгляни на этот карнавал,
на эти рыла, клювы, пасти…
Как Ты вообще обосновал
создание такой напасти?

Крошится небо на куски,
а к нам летят благие вести
и самолетов косяки,
беременные грузом двести.

24.03.23

Александр Габриэль

***
Счастье есть. Надежда нас не обманула.
Время в силах совладать с любой бедою.
Хорошо-то как без пушечного гула.
Хорошо-то как со светом и водою.

И, возможно, осознал не до конца ты,
что ушла война и не вернётся боле.
Всё спокойно. Год две тысячи тридцатый.
Год, свободный от страдания и боли.

В этом мире, привыкающем к основам,
детский смех возносит к небу птичья стая…

Облака летят над городом Ростовом
вдоль границы Украины и Китая.