Zemfira De Virgiliis в годовщину ухода из жизни Геннадия Шпаликова

 

Не прикидываясь, а прикидывая,
Не прикидывая ничего,
Покидаю вас и покидываю,
Дорогие мои, всего!

«Если бы мне сказали: ты умрешь через пять дней,— писал он в дневнике,— я бы что-нибудь успел, поговорил со всеми. Но мне не сказали. Я почувствовал, что умру сегодня, и вот пишу вам это, все прекрасно сознавая. Меня пугает равнодушие времени и чужие люди, чем дальше, тем больше чужих, и некому поклониться и не с кем быть. Велика Россия, а позвонить некому. Я понимаю, что это заблуждение, но совершенно искреннее. Я не знаю, зачем жить дальше.»

…Утром 1 ноября 1974 года Гена Шпаликов безуспешно старался занять денег на спиртное. Днем он побывал на Новодевичьем кладбище, где открывали мемориальную доску Михаилу Ромму. Потом они прошлись с Сергеем Соловьевым по кладбищу и расстались.

А вечером Шпаликов покончил счеты с жизнью, затянув смертельную петлю на шее из собственного шарфа. Трагедия произошла в одном из коттеджей Дома творчества писателей в Переделкине.

Драматург Григорий Горин и поэт Игорь Шкляревский были первыми, кто увидел его мертвым.

Прибыла милиция. Тело увезли. Сделали опись бумаг и вещей, которые находились в номере, опечатали и тоже увезли. До прихода милиции Горину удалось спрятать некоторые материалы с письменного стола Шпаликова, чтобы они не пропали.

Горин как врач очень жалел, что дал тогда Гене на красное, а тот просил на водку. «Если бы я дал ему на водку, — говорил Гриша, — он бы выпил больше и не смог повеситься, а так он оказался не сильно пьяный…»

Шпаликов оборвал свою жизнь, видимо, даже не вспомнив, о чем он писал в своем раннем стихотворении:

Даже без рук и ног
И с пустотой впереди
Я б добровольцем не смог
В небытие уйти.

Он не одолел пустоты, и она поглотила его… Среди оставшихся после Шпаликова бумаг, кроме рукописей, была небольшая картинка — парижский пейзаж, сберкнижка, а вместо завещания — короткое стихотворение:

Не прикидываясь, а прикидывая,
Не прикидывая ничего,
Покидаю вас и покидываю,
Дорогие мои, всего!

Все прощание — в одиночку,
Напоследок — не верещать.
Завещаю вам только дочку —
Больше нечего завещать.

Когда умер Шпаликов, на его сберкнижке лежало около двух рублей.

По материалам Лианы Полухиной