Сергей Чупринин. ОРЛОВА (УРОЖД. ЛИБЕРЗОН) РАИСА ДАВЫДОВНА (1918—1989)

 

О. выпустила несколько книг об американской литературе (1962, 1967, 1971, 1975), роман о Джоне Брауне в серии «Пламенные революционеры» (1975), исследование, посвященное Герцену (1982), но в историю пробуждения мысли вошла прежде всего мемуарами. Или, еще вернее сказать, исповедью дочери века.
Ей было что вспомнить, в чем покаяться и от чего освободиться.

«Детство было розовым. Любящие родители, няня, отдельная комната и отсвет красных знамен». Путь социализации, как у всех: «из пионеров в комсомол, из комсомола в партию – прямая протоптанная дорога», — так что, — говорит О., — «я никогда не была беспартийной». Ифлийская юность (1935-1940) первой отличницы и первой активистки, когда качества друзей и недругов вымерялись под салютом всех вождей. Ответственная работа в ВОКСе (Всесоюзном обществе культурных связей с зарубежными странами) (1940-1947), где случалось и сослуживцев на собраниях топить, и с великим трудом, уже даже получив агентурное имя «Мария», ускользать от стыдных обязанностей сексота. И аспирантура в ИМЛИ (1947-1951), где как раз в это время надо было добивать космополитов в параллель с работой над диссертацией «Образ коммуниста в американской литературе 1945-1950 годов».

Могла бы, кажется, в разум войти, когда — из-за пятого пункта в анкете соискательницы? — эта правильная диссертация в марте 1951 года была провалена, и место преподавательницы удалось найти только в Таллиннском пединституте. Так ведь нет же: как и раньше, «верила во все, вплоть до заговора “врачей-убийц”» и «горько оплакивала смерть Сталина».

И кто знает, как бы О. прожила последующие годы, не произнеси Хрущев тайный доклад на XX съезде и не сведи ее судьба уже навсегда с Л. Копелевым, совсем недавно вернувшимся после 9-летней отсидки в лагерях.

Всё то, что О. загоняла в подсознание, все те мучительные вопросы, страхи, несогласия, в которых она, член ВКП(б) с 1942 года, страшилась признаться самой себе, вырвались на поверхность. Только «с 1956 года, — вспоминает дочь своего века, — я начала понимать, что произошло с ними и с нами». И, натура деятельная, она начинает действовать: на партийных собраниях в Союзе писателей поторапливает родной ЦК с реформами, а в редакции журнала «Иностранная литература», где О. с 1955 по 1961 год заведовала сначала отделом критики, потом информации, бьется за публикацию Э. Хемингуэя, А. де Сент-Экзюпери, В. Кёппена, других сомнительных классиков.

Она еще коммунистка и готова была бы идти за партией, но у партии на каждый шаг вперед приходится два шага назад, и логика высвобождающейся мысли сдвигает О. к тому, что позднее назовут «еврокоммунизмом» или «социализмом с человеческим лицом».

И Копелевы — уже, конечно, и только так, Копелевы, — умеющие «по-настоящему отправлять один из самых великих и прекрасных культов – культ дружбы», не в одиночку проходят этот путь. Квартиры у них меняются, но в каждой собираются единомышленники – вчерашние зека и правоверные еще вчера писатели, а со временем и иностранцы – от Г. Белля до западных славистов, переводчиков и журналистов. Здесь инкубатор будущего диссидентства, и отсюда, хлопотами, а частности, О. к всемирной славе выходит рассказ А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича».

Важно отметить, что сектой фрондеров этот круг отнюдь не назовешь. Кто-то действительно подчиняет свою жизнь борьбе с правящим режимом, а кто-то в этой борьбе впрямую не участвует. И еще важно отметить, что, — процитируем послесловие к книге «Мы жили в Москве», — «восхищаясь мужеством профессиональных тираноборцев, Орлова и Копелев с неизменным пониманием, с неизменной благодарностью говорят и о тех, кто не вышел на площадь, не бросил прямого вызова властям, не подвергался в силу этого репрессиям, а служил делу свободы и делу культуры только стихами и переводами, только научными исследованиями и редакторскими усилиями или пусть даже только словом поддержки, только неучастием в предписывавшейся сверху фальши и лжи».

Каждый выбирает по себе, и Копелевы, стремительно пройдя еще в 1960-е годы путь от еврокоммунизма к антикоммунизму, выбрали открытое противостояние: письма протеста, распространение сам- и тамиздата в особо крупных объемах, публичные заявления, интервью западным средствам массовой информации. Ну и получили, конечно: запрет на чтение лекций и публикации в официальной печати, исключение из партии и Союза писателей, всё более настойчивое подталкивание к эмиграции.
«Я, — рассказывает О., — не хотела никуда уезжать, ни на минуту не испытывала такого желания», но «после того как нам разбили окна, когда повторялись угрозы и проклятия по телефону, когда начали вызывать в КГБ наших друзей и знакомых, после высылки Сахарова и статьи в «Советской России» «Иуда в маске Дон-Кихота» (5 февраля 1980 г.), в которой нашу квартиру назвали «вражеским гнездом», наши родные и друзья настаивали, что мы должны уехать…»

И они – по приглашению Г. Белля и для чтения лекций в ФРГ – 12 ноября 1980 года уехали, с тем чтобы ровно через два месяца, 12 января 1981 года прочесть указ о лишении их советского гражданства «за действия, порочащие высокое звание гражданина СССР».

Началась новая жизнь, для которой Копелев был будто создан – выпускал книги, преподавал, вел знаменитый Вуппертальский проект, а О. сосредоточилась на работе за письменным столом – обратилась к немецким читателям с разъясняющей брошюрой «Двери открываются медленно» (1984), дописала для соотечественников мемуары «Воспоминания о непрошедшем времени» (1983) и вместе с мужем «Мы жили в Москве» (1987-1989), «Мы жили в Кельне» (2003).

Те самые книги, которые и сейчас неплохо бы каждому прочесть, чтобы понять, как изживаются иллюзии и мысль становится свободной.

Соч.: Мы жили в Москве. 1956-1980 / В соавт. с Л. Копелевым. М.: Книга, 1990; Мы жили в Кельне / В соавт. с Л. Копелевым. М.: Фортуна Лимитед, 1993; Воспоминания о непрошедшем времени. М.: Слово, 1993; Двери открываются медленно. М.: Независимая газета, 1994; «Родину не выбирают…»: Из дневников и писем 1964-1968 годов // Знамя, 2018, № 9; «До нового XX съезда мы не доживем»: Из дневников 1969-1980 годов // Знамя, 2019, № 7.
Лит.: Гофман Е. Люди рефлексии: К столетию со дня рождения Раисы Орловой, Григория Померанца и Ефима Эткинда // Знамя, 2018, № 8.