Несколько слов о Георгии Буркове

Детская шепелявость речи Георгия Буркова забавляла и удивляла одновременно. Непонятно было, как с таким „фифектом фикции“ он мог стать актером вообще. Ну, мультики озвучивать, куда ни шло. Но, чтобы актером…! Однако, вызывающее удивление, свойство речи было лишь подробностью всей нестандартности его натуры, сочетающей талант, поразительную органику, ум и, граничащую с вызовом, ироничность. Быть может поэтому Буркова любили два таких разных режиссера, как Шукшин и Рязанов. Именно Бурков произносит в рязановском „Гараже“ знаменитую фразу: „Я за машину Родину продал!“.
Вспоминал ли он об этом эпизоде, когда спустя несколько лет записал в дневнике: „У меня нет Родины, ибо у раба ее не может быть.“?
Друг напомнил мне недавно о дневнике Буркова, который я когда-то читал и о котором позабыл. Некоторые фразы обжигают сегодня так, как если бы я читал их впервые: „Легкость, с которой мы входим в чужие страны говорит о том, что Запад вооружился не зря. Мы — профессиональные агрессоры…“ „Если на Западе терроризм находится вне закона и не имеет никаких шансов на поблажки, то у нас терроризм является формой существования государства.“ И дальше, дальше…
Бурков прав: рабы не имеют Родины. Они не имеют также истории. Истории подлинной, а не сладенькой лжи, даруемой с „высочайшего соизволения“. Оно и понятно: рабство живо ложью. Но человека, так точно определившего сущность государственной традиции, уже нельзя числить рабом.
Георгий Иванович был гражданином. Гражданином еще не созданного, до сегодняшнего дня, государства.

Добавить комментарий