ЛЕНА БЕРСОН. Я боюсь больниц, я боюсь чумы, я боюсь войны…

Я боюсь больниц, я боюсь чумы, я боюсь войны.
Как вниидешь в рай, оглядишься там, помолись за ны.
Разберёшься как подключить вай-фай, чем закрыть матрас,
А потом, как сможешь, найди кого попросить за нас.

Извинись за наш (я – Тебе, Ты –
мне) бестолковый торг:
Мол, надеюсь, только давай не зря – обеспечь курорт;
За потуги эти, семь раз отмерь и один отвесь,
Но проверь сначала, что кто-то там, в смысле, кто-то есть.

Извинись за свой неуместный вид,
все равно каюк.
Я не знаю места, где все свои, но спроси, а вдруг.
Почему, спроси, за чужую речь можно лечь костьми,
Если нечем в той, что была моей, говорить с людьми,
Раздирая горло, ползти в нору, бормоча на ру…

Насмеши: так долго учу другой, что скорей умру.
Пусть поищет способ, глотая рев, он же должен быть,
Чтоб они забыли глагол «стрелять» и глагол «убить».
Объясни, что больше не страшен ад, что страшнее тут,

Что они убили тебя, потом – и Его убьют,
Что в железных лужах цветет мазут и не видно дна,
Что когда мы были в последний раз…
Что у нас война.