Юлий Даниэль. Вспоминайте меня…

Вспоминайте меня, я вам всем по строке подарю. Не тревожьте себя, я долги заплачу к январю. Я не буду хитрить и скулить, о пощаде моля, Это зрелость пришла и пора оплатить векселя. Непутевый, хмельной, захлебнувшийся плотью земной, Я трепался и врал, чтобы вы оставались со мной. Как я мало дарил! …

Юлий Даниэль. Вспоминайте меня… Читайте далее

Михаил Эпштейн. О бессилии добра в русской литературе

Недавно я начал преподавать курс по этике и литературе в своем университете. По мере того как курс переходил от фольклора к литературе и от ХIХ века к ХХ веку, обнаружилась неожиданная закономерность. В русской литературе добро предстает слабым, бессильным. Чтобы одержать победу над злом, оно должно заручиться его же помощью. Но в этом случае оно перестает быть добром, а значит, все …

Михаил Эпштейн. О бессилии добра в русской литературе Читайте далее

Давай, мужики…

давай мужики пораскиньте мозгами как тот вангоговский сеятель не всё же раскладывать вам оригами без водки не окосеете ль давай мужики не свалялась бы вата и на майдан бы все семеро а там бы и масса от жажды охвата вас поддержала бы с севера давай как один алкаши и алкашки …

Давай, мужики… Читайте далее

Джордж Элиот «Даниэль Деронда», глава 1, начало

Мужчины ничего не могут делать без элементов притворства. Наука, этот строгий прибор поверки, должна начинаться с приписывания единицы измерения; затем следует закрепиться в точке начала исследования звезд, когда сидерические[1] часы должны притвориться, что время находится в нулевой точке отсчета. Ее менее точная родственница — поэзия, как ее всегда понимали, начиналась …

Джордж Элиот «Даниэль Деронда», глава 1, начало Читайте далее