Автор: Ну и до кучи еще одна мысль из серии «впечатления о прочитанном». Я, как и многие, пытаюсь понять секрет эпохи 1920х, в определенном смысле интеллектуальной вершины цивилизации. Не то чтобы за прошедшие сто лет не появилось новых идей, но все же именно тогда была какая-то высочайшая концентрация осмысления во всех областях.
Наткнулся на любопытную статью К. Кобрин «Человек 20-х годов» , который пишет, что прочитав фразу из записок Лидии Гинзбург понял, почему в 1920е была популярна короткая стрижка:
“Это люди с наивным отношением к миру… Они думают, что, для того чтобы получить настоящие губы, нужно стереть с них губную помаду и что настоящая голова — та, с которой снят скальп… Не знаю, как назвать это мышление…” Выбритая голова — паллиатив черепа, с которого сняли скальп, символ редукции, редукции, являющейся ключевой характеристикой определенного исторического типа мышления»
https://magazines.gorky.media/nlo/2006/2/chelovek-20-h-godov-sluchaj-lidii-ginzburg-k-postanovke-problemy.html
Само цитируемое высказывание Л.Г. еще более поразительное:
«Каждая процедура погребения (независимо от своих особенностей) скрывает в себе конфликт между ритуальной и вещественной природой вещей. Ритуал — театрален, а театральность символична. В театре и храме зритель должен видеть не предметы, а некоторые признаки предметов. Одни предметы имеют только блеск, другие — только форму, а третьи — только благоухание.
Труднее всего с людьми. Священнослужитель во время службы мыслится в качестве структуры, состоящей из прекрасно расчесанной бороды, облачения, голоса, произносящего ритуальные слова, и какой-то гипотетической настроенности, соответствующей этим словам. Религиозное и эстетическое сознание равно не пропускают в эту структуру представления о человеческом организме, о человеческих ощущениях (тепла, холода, неудобства), о сепаратных мыслях, таких, которые могут быть отделены от строя молитвенной речи. Все это принадлежит к числу действительных, но заштатных фактов, как то, что у священника под рясой — брюки и у актера под гамлетовским камзолом — сорочка из кооператива. Об этих заштатных фактах размышляют люди, размышляющие также над тем, что под розоватой кожей юного лица, в сущности, находится голый череп и что у самого образованного человека есть кишки.
Это люди с наивным отношением к миру. Они уличают действительность. Уличают любовь прыщиком на носу любимой женщины, уличают смерть запахом тления, литературу уличают гонорарами и опечатками. Они начинают догадываться, что их обманули, что кишки и есть подлинная реальность, а молодая кожа и ямбы — шарлатанская выходка. Они думают, что, для того чтобы получить настоящие губы, нужно стереть с них губную помаду и что настоящая голова — та, с которой снят скальп. Так по жизни бродят люди, уверенные в том, что, сдирая с вещей кожу и кожицу, они получают сущность. Не знаю, как назвать это мышление. Во всяком случае, это тип мышления, противоположный символическому.
Погребальная процедура пытается превратить неудобное мертвое тело в символический предмет, снабженный только необходимыми качествами, как и все другие атрибуты погребения. И мертвое тело своей тяжестью, своей косностью, своим гниением сопротивляется инерции ритуала, стремящейся вовлечь его в хорошо налаженную систему.»
(И дальше)
https://nemaloknig.net/read-1825/?page=148
Мне не до конца понятно, что все это значит. Но какая-то точка между формализмом (в духе Шкловского) и сциентизмом (современным, англоязычным) здесь явно намечена. И дело даже не в том, что символизм (и формализм) здесь противопоставлен редукционизму. Тут больше. Само стремление проникнуть в суть вещей, в глубину, стереть внешнее и случайные черты, здесь обoрачивается потерей этой самой сути вещей. Тут и правда задумаешься, что наш мир — лишь поверхность, крышка от котла Геенома (נמצא כל העולם כולו ככיסוי קדירה לגיהנם). 🙂
К. Кобрин пишет, что, прочитав фразу из записок Лидии Гинзбург, понял, почему в 1920е была популярна короткая стрижка:
“Это люди с наивным отношением к миру… Они думают, что, для того чтобы получить настоящие губы, нужно стереть с них губную помаду и что настоящая голова — та, с которой снят скальп… Не знаю, как назвать это мышление…” Выбритая голова — паллиатив черепа, с которого сняли скальп, символ редукции, редукции, являющейся ключевой характеристикой определенного исторического типа мышления»