Автор: (Сегодня, 30 октября, День памяти жертв политических репрессий)
Жил на Чайковского я, потом на Шпалерной.
Что ни адрес, Софья Петровна, то скверный.
Разве что нам повезло –
те же парадные и подворотни, но зло
сникло – казалось, того и гляди растает,
даже пригрезилось: рассветает.
Так ли уж рассвело?
Тот же февраль и та же калошная слякоть,
но, кроме ветра, никто нас не смел облапать
и обыскать. Те же окна во льду…
Разве что нету
больше трамваев – огни их цветные на лбу
вылетели из памяти как в трубу.
Я узнавал номера их по цвету.
Эти «месткомы» ещё или «парторги»
шастали по словарю, точно крысы в морге,
но «треугольник»
стал геометрией вновь, покинув палату
умалишённых, но выдавали зарплату
в амбразуру окошка – в такую когда-то
ты свой голос протягивала. Где твой невольник?
Ящик ещё почтовый – письмо тебе снилось? –
«Правда» торчит… Убиенные (всё прояснилось!)
писем не пишут… Отстроились города.
Где та старуха, молящаяся, как на икону,
на ящик, взывающая к закону?
О древнегреческий хаос, эпитетом наделённый…
Организованный, да.
Организация! Всё, что бесчеловечно,
сплачивается крыснознамённо, увечно.
Нет и не будет письма.
Пушкин ошибся: и посох в руках, и сума, –
и пока ты по городу – быть ему пусту! – бродила,
Софья Петровна, автор тебя пощадила
тем, что свела с ума.
Так ли уж рассвело? Горбуны и плюгавцы
в тех же палатах, и – черви их белые пальцы,
лица их – мясо.
Так не забудем же, проходя мимо Спасо-
Преображенского, крестного её часа,
набережную – не дай повторения Бог той
ночи! – c восходом над Охтой.
Замечательный поэт Владимир Гандельсман!
Спасибо за открытие.
Здесь также уместно привести ссылку на стихотворение Владимира Гандельсмана «Шпалерная»:
Напиши стишок,
как холщовый мешок
шьют для писем
Ваням-Изям.
Как прошенья в нём
у помойки той
ночью жгут огнём.
Там постой.
В том дворе самом
жил я много лет,
где в тридцать седьмом
жёны шли след в след.
Воздух дня пропах
весь бензином там.
Чёрный страх,
стыд и срам.
Читать дальше здесь:
http://blogs.7iskusstv.com/?p=77024
Владимир Гандельсман. Элегия памяти (перечитывая Л. Чуковскую)
(Сегодня, 30 октября, День памяти жертв политических репрессий)
Жил на Чайковского я, потом на Шпалерной.
Что ни адрес, Софья Петровна, то скверный.
Разве что нам повезло –
те же парадные и подворотни, но зло
сникло – казалось, того и гляди растает,
даже пригрезилось: рассветает.
Так ли уж рассвело?
Тот же февраль и та же калошная слякоть,
но, кроме ветра, никто нас не смел облапать
и обыскать. Те же окна во льду…
Разве что нету
больше трамваев – огни их цветные на лбу
вылетели из памяти как в трубу.
Я узнавал номера их по цвету.
Эти «месткомы» ещё или «парторги»
шастали по словарю, точно крысы в морге,
но «треугольник»
стал геометрией вновь, покинув палату
умалишённых, но выдавали зарплату
в амбразуру окошка – в такую когда-то
ты свой голос протягивала. Где твой невольник?
Читать дальше в блоге.