ТАТЬЯНА ХОХРИНА. ВТОРАЯ ИСТОРИЯ О ДЕТСКОЙ СОЦИАЛИЗАЦИИ. КОМИЧЕСКАЯ…

У моих родителей были друзья юности, чудесные, интеллигентные молодые ученые-физики, родители двух дочерей. Через много лет вдруг обнаружилось, что их младшая дочь вышла замуж, родила сына Илюшу и поселилась в новом составе в соседнем с нами доме. Родительские друзья все сокрушались, что ни Илюша, ни моя Катя не ходят в детский сад, не состоят ни в каких коллективных формированиях, не воспитываются членами общества и в своем чудовищном индивидуализме не найдут понимания среди сверстников, рискуя прозябать в одиночестве. Поэтому хорошо бы для начала их хоть друг с дружкой познакомить.

Тут как раз и повод подвернулся: и я, и Илюшина мама записали наших детей в секцию спортивного рок-н-ролла в районный дом детского творчества. Рок-н-ролл там был тот еще, но это была хоть какая-то возможность приобщить наших эгоистов-индивидуалистов одновременно к спорту, музыке, танцам, а главное — жизни в коллективе. Вот на первом сборе мы с Илюшей и познакомились.

Катя моя была почти на год старше, целых пять с половиной лет, испытания няньками уже прошла, дедушки-бабушки были давно социализированы и работали, поэтому тайм-аут взяла я и социализацией Кати занималась сама. А Илюшу на танцы и все другие формы развития таскала бабушка. Не родительская подруга, а мама их сильно немолодого зятя. Бабушка была тем более в годах, не скрывая, носила довольно явную бороду почти как на каноническом портрете старика Хэма, была детский врач в отставке и записной оптимист. Рискую нарваться на обвинения в антисемитизме, но все же скажу, что Илюшина бабушка была классическим образцом задорной и разносторонне увлеченной неуемной еврейской старухи в перекрученных чулках, стрептоцидном взрыве остатков волос, недельном меню на пузе безумного сиреневого пальто и вчерашнем желтке на бороде. Она была гигиенист по профессии, но ей были чужды пошлые обывательские представления о личной привлекательности.

Розалия Самойловна (так звали бабушку Хэма) носилась с Илюшей везде и всюду, развивая его в самых неожиданных направлениях и местах, но нигде долго не задерживаясь. Внука она скромно оценивала как абсолютного гения, называла его с почтением «особенный ребенок» и «наш штучный мальчик» и справедливо считала, что перед ним открыты все пути. По правде сказать, Илюша особенно ничем от других сверстников не отличался, да и внешне был, как говорила моя бабушка Циля, «мечта погромщика» — длинный, довольно унылый, носатый, кудрявый и лупоглазый мальчуган, но бабка Розалия столбенела одинаково и от его способностей, и от его несказанной красоты. Хотя других детей оценивала куда сдержаннее и любила делать так называемые еврейские комплименты: «Вы, видно, болеете — что-то плохо выглядите!» или «Следите, чтоб у Вашей девочки не было малокровия — что-то такая вялая и пастозная…» Собеседники вздрагивали, а счастливая и гордая Розалия Самойловна волокла свое сокровище к новым высотам.

Пару месяцев наши дети походили на танцы, и вдруг Розалия с Илюшей исчезли. Мы решили, что они нашли что-то более выдающееся для своих талантов, но через месяц парочка появилась снова. Мы отзанимались и выдвинулись в сторону дома. Я поинтересовалась, где же они пропадали. И бабка, с привычным звенящим восторгом в голосе сообщила: «Илечка был в больнице, в Русаковке, у него был аппендицит с перетонитом!». Я похолодела от страха и сочувствия и начала сокрушаться, что не знала об их беде, а то воспользовалась бы своими связями в этой самой Русаковке и создала бы Илюше особые условия.

Бабка смерила меня презрительным взглядом, громко объявила, что она категорический противник всяких связей, блатов и протекций, что была счастлива, что Илюша прошел с болезнью суровую, но полезную школу взросления, оказавшись в клинике в палате на восемь мальчишек, среди которых он был самым младшим. Я ужаснулась, но бабка этого не заметила, трепеща от гордости.

— Вы не представляете, Танечка, как я была рада, что Иленьке выпал шанс испытать себя в коллективе! Это так полезно, так обогащает опыт! Мальчик был в больнице две недели, а повзрослел на целую жизнь! Он стал просто взрослый парень, наш Иля! Он теперь все понимает, он тонкий, интеллигентный, серьезный человек! Все эти мальчики там в палате были поражены его смекалкой и восприимчивостью, с радостью приняли в свою компанию и говорили с ним как с ровней. Он стал совершенно самостоятельным и столькому у них научился….

В это время Илюше надоело ждать, когда бабка выговорится и мы пойдем уже домой, и он раздраженно лупил прутом по огромной луже. Грязные брызги разлетались вокруг, оседая на самом Илюше и на нас всех. Катя сказала: «Илюш, перестань лупить по луже!», но он ее проигнорировал, только язык показал. Тогда я его попросила: «Илюха, ну что ты в самом деле, ты нас всех изгваздал уже, заканчивай давай!», но и мой призыв не достиг цели. Розалия Самойловна поняла, что сейчас наступит час Х, когда она делом нам подтвердит свои слова и мы сами убедимся, как повзрослел, поумнел, социализировался и расширил эрудицию Илюша, побывав целых две недели в компании ребят постарше. Бабка победоносно нас оглядела, откашлялась и произнесла: «Илюша, детка, бабушке Розе не нравится, что ты машешь прутом и поднимаешь брызги! Перестань, ты же взрослый парень!».

Взрослый парень примерно пяти лет, только что прошедший суровую школу социализации, искоса оглядел всю нашу компанию нехорошим взглядом, остановил его на сияющей бабке, прищурился, сплюнул в ту же лужу и усталым голосом бывалого человека негромко, но жестко произнес: «Завали пасть, старая блядь!». И, загребая грязную воду носками ботинок, потащился, не оглядываясь, в сторону дома.

2 комментария для “ТАТЬЯНА ХОХРИНА. ВТОРАЯ ИСТОРИЯ О ДЕТСКОЙ СОЦИАЛИЗАЦИИ. КОМИЧЕСКАЯ…

  1. ТАТЬЯНА ХОХРИНА. ВТОРАЯ ИСТОРИЯ О ДЕТСКОЙ СОЦИАЛИЗАЦИИ. КОМИЧЕСКАЯ…

    У моих родителей были друзья юности, чудесные, интеллигентные молодые ученые-физики, родители двух дочерей. Через много лет вдруг обнаружилось, что их младшая дочь вышла замуж, родила сына Илюшу и поселилась в новом составе в соседнем с нами доме. Родительские друзья все сокрушались, что ни Илюша, ни моя Катя не ходят в детский сад, не состоят ни в каких коллективных формированиях, не воспитываются членами общества и в своем чудовищном индивидуализме не найдут понимания среди сверстников, рискуя прозябать в одиночестве. Поэтому хорошо бы для начала их хоть друг с дружкой познакомить.

    Тут как раз и повод подвернулся: и я, и Илюшина мама записали наших детей в секцию спортивного рок-н-ролла в районный дом детского творчества. Рок-н-ролл там был тот еще, но это была хоть какая-то возможность приобщить наших эгоистов-индивидуалистов одновременно к спорту, музыке, танцам, а главное — жизни в коллективе. Вот на первом сборе мы с Илюшей и познакомились.

    Читать дальше по ссылке в блоге.

Добавить комментарий