Под пенье рефератов с десницей ока своего. Лев Рубинштейн о великом и могучем

Как можно в дни Вселенского Карантина не вспоминать ежедневно о Пушкине и о его «всемирной отзывчивости»? Никак невозможно. Так что поговорим о Пушкине. Считайте, что о нем.
 
В контексте понятно каких времен, событий и разговоров я вспомнил, что в пушкинском дневнике есть такое место: «В моем воображении холера относилась к чуме как элегия к дифирамбу».
 
И тотчас же вспомнил про совсем другое, имеющее уже отношение не столько к «элегии», сколько к «дифирамбу».

Много лет тому назад, задолго до эры сотовых телефонов, я набрал, как мне показалось, телефонный номер своего знакомого. Когда я попросил позвать к телефону Володю, необычайно раздраженный женский голос сказал мне, что я не туда попал. Я извинился. «Не нужны мне ваши извинения! — продолжал злобствовать и самозаводиться звонкий женский голос. — Не можете правильно номер набрать, вообще звонить не надо!» — «Я все понял и принял к сведению, но не надо все-таки так кричать», — сказал я, все еще пытаясь завершить эту нервную сцену по возможности умиротворительным аккордом.

Не тут-то было. «Кричать не надо?! — пуще прежнего взъярилась склочная тетка, — Скажите пожалуйста! А что я, по-вашему, должна делать? Рефераты я вам, что ли, петь должна?» — «Нет, спасибо, рефератов петь не надо», — сказал я, хотя и по-прежнему мирно, но все же, насколько получилось, твердо. И положил трубку. Последнее слово осталось за мной. А также за мной навсегда осталась чудесная окказиональная идиома «петь рефераты».

Читать дальше здесь:

4 комментария для “Под пенье рефератов с десницей ока своего. Лев Рубинштейн о великом и могучем

    1. В.Ф.
      24 мая 2020 at 12:37 (edit)
      Называть (с иронией!) русский язык «великим и могучим» — по-моему, дурной тон. От этого следовало бы отказаться.
      \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

      Виктор Ильич, Вы не поняли! Лев Рубинштейн с иронией отозвался о русском языке в устах толпы.

  1. Под пенье рефератов с десницей ока своего. Лев Рубинштейн о великом и могучем

    Как можно в дни Вселенского Карантина не вспоминать ежедневно о Пушкине и о его «всемирной отзывчивости»? Никак невозможно. Так что поговорим о Пушкине. Считайте, что о нем.

    В контексте понятно каких времен, событий и разговоров я вспомнил, что в пушкинском дневнике есть такое место: «В моем воображении холера относилась к чуме как элегия к дифирамбу».

    И тотчас же вспомнил про совсем другое, имеющее уже отношение не столько к «элегии», сколько к «дифирамбу».

    Много лет тому назад, задолго до эры сотовых телефонов, я набрал, как мне показалось, телефонный номер своего знакомого. Когда я попросил позвать к телефону Володю, необычайно раздраженный женский голос сказал мне, что я не туда попал. Я извинился. «Не нужны мне ваши извинения! — продолжал злобствовать и самозаводиться звонкий женский голос. — Не можете правильно номер набрать, вообще звонить не надо!» — «Я все понял и принял к сведению, но не надо все-таки так кричать», — сказал я, все еще пытаясь завершить эту нервную сцену по возможности умиротворительным аккордом.

    Не тут-то было. «Кричать не надо?! — пуще прежнего взъярилась склочная тетка, — Скажите пожалуйста! А что я, по-вашему, должна делать? Рефераты я вам, что ли, петь должна?» — «Нет, спасибо, рефератов петь не надо», — сказал я, хотя и по-прежнему мирно, но все же, насколько получилось, твердо. И положил трубку. Последнее слово осталось за мной. А также за мной навсегда осталась чудесная окказиональная идиома «петь рефераты».

    Читать дальше по ссылке в блоге.

Добавить комментарий