Генрих Боровик о Хемингуэе

Генрих Боровик — один из тех, кто дружил с семьей Хемингуэя, когда первый был корреспондентом АПН в Америке. Боровик часто вспоминал о своих встречах с Хемингуэем, отвечая на вопросы ведущих телеканалов России.  Затрагивался, в частности, вопрос о положении Хемингуэя в Америке и в бывшем Советском Союзе. Отмечалась колоссальная популярность американского писателя в СССР, совершенно несопоставимая с его положением на родине. Американские писатели, говорил Боровик, сильно завидовали Хемингуэю и старались его принизить, поставить вровень с собой.

В частности, они не верили, или говорили о том, что не верят в то, что он воевал во многих войнах. Между тем, это действительно так. Хемингуэй участвовал в Первой мировой войне, в Гражданской войне в Испании, он плавал на своем судне в Атлантике во время Второй мировой войны, выискивая немецкие суда,  и сообщал об их местопребывании ВМФ Америки, наконец, он брал Париж вместе с маки. Мало кто из писателей имел такую боевую биографию. Потому, считает Боровик, его и не любили писатели — американцы, он был как бы на голову выше их.

Хорошая знакомая Хемингуэя, американская очеркистка и писательница Лилиан Росс в своем очерке «Портрет Хемингуэя» писала об одном из таких горе-писателей: «Он [Хемингуэй] назвал имя одного писателя, который писал о войне и считал себя вторым Толстым, но напоминал Толстого лишь тем, что бегал по траве босиком: «Он и выстрела-то никогда не слышал, а хочет тягаться с Толстым, артиллерийским офицером, который сражался в Севастополе и отлично знал свое дело, был настоящим мужчиной, будь то в постели, за бутылкой или же просто в пустой комнате, когда он сидел за столом и думал».

И эта нелюбовь писателей—американцев, предположил Генрих Боровик, могла быть одной из причин для самоубийства Хемингуэя. Лично я в это предположение не верю. Мне кажется, что для такого действия, если оно действительно было, у Хемингуэя имелись другие, более личные и в тоже время более глубокие причины.