Автор: «Подводя итог, отмечу, что деньги – важный инструмент оценки обществом деятельности научного работника во всех развитых странах.» (Проф. Мирон Амусья)
http://club.berkovich-zametki.com/?p=49968
Я не собирался вступать в полемику с кем бы то ни было, но в этом случае делаю исключение, по двум причинам. Во-первых, речь идет о вопросе, который считаю важным, и по которому считаю важным донести свое мнение до как можно большего количества людей. Во-вторых, Мирон Амусья — профессор, серьезный ученый-физик, знающий ситуацию изнутри, а мнения его, как правило, разумны и взвешены.
Вопрос касается темы, известной только сугубо университетским научным работникам и вряд ли знакомой широкой публике. А именно, следует ли измерять научные достижения количеством денег, которые научный работник осваивает.
Более конкретно наши разногласия касаются двух вопросов:
1. Деньги (гранты, хоздоговора, контракты с индустрией) — это средство для выполнения научной работы, или, наоборот, ее цель?
Точкy зрения, будто результаты и публикации — средствo, а гранты — цель, пoдерживают обычно посредственные ученые, которые публикуют из под палки и только потому, что публикация, по их мнению, требуется для гранта. Этой точки зрения придерживаются также многие научные администраторы. Специально оговорю, что в Америке деканы и более высокие администраторы — не ученые как в Израиле, а карьерные научные администраторы.
Настоящие ученые придерживаются противоположной позиции, что финансирование это средство выполнить работу, получить и опубликовать результат. Очень жаль, что проф. Амусья встал на первую точку зрения, согласно которой наука существует для прокрутки денег:
«В обсуждаемом вопросе я целиком на стороне декана. В СССР не было грантов, но были в чём-то подобные им хозяйственные договора. Впервые с системой грантов я столкнулся в Израиле… Но я узнал, что остальные профессора покупают компьютеры, оплачивают международный телефон, нанимают студентов, приглашают коллег в гости, обставляют свой кабинет, приобретают всякие мелочи, включая бумагу для принтера, равно как и сами принтеры, с грантов. Понято – сделано. Сейчас я имею вполне заметный счёт, и давно уже ничей не нахлебник.»
Зарплата администратора (скажем, провоста или вице-канцлера по науке) — раза в три раза больше, чем обычного профессора. Если вы беспокоитесь, что ученые по отношению к ним «нахлебники», то не беспокойтесь. Администраторы свою ложку мимо рта не пронесут.
Нахлебником профессор или доцент не является, поскольку он читает лекции, за которые студенты платят деньги. Если речь о поточных лекциях, где десятки (а иногда и сотни) студентов, зарплата профессора обычно составляет процентов 20 от дохода университета за лекции. Ну а рассуждать о принтерах ($200) и бумаге — вообще запредельное нищебродство со стороны проф. Амусьи. У меня, знаете ли, тоже принтер за счет гранта. Но мы обсуждаем не $200 нa принтер, а тех, кто прокручивает миллионы, обманывая агенства и частные компании, называясь ученым, но по сути ученым не являясь.
У меня не вызвали умиления рассказы проф. Амусьи о его денежных успехах, а скорее чувство неудобства за него. В Израиле, по рассказам всех моих знакомых. ситуация сложная, нередко научные работники метут улицы, многое основано на «витамине Пи». Вот проф. Бормашенко пишет («Ученый в разрезе»): «ХХХ позвонил кому следует, ибо в Израиле без звонка другу детства не возьмут и бесплатного сотрудника, владеющего тайной философского камня.» http://7i.7iskusstv.com/2017-nomer10-bormashenko/
Стоит ли нарочито хвастаться связями, как это делает уважаемый Мирон? А тем более выступать за науку как средство для личного бизнеса.
2. Второй вопрос — о том, нужно ли отдавать профессорские позиции (вакансии) людям, которые почти ничего не публикуют (то есть не имеют результатов), но имеют деньги. Таких не имеющих отношения к науке людей, к сожалению, очень много вокруг. По крайней мере в том университете, где я работаю. А я работаю в исследовательском университете, гордящемся принадлежностью к списку R1.
Очень много людей, которые никакой научной работой никогда в жизни не занимались, но с удовольствием занимают уютные кресла профессоров, голосуют в ученых советах и так далее. К сожалению, по каким-то причинам уважаемый проф. Амусья поддерживает этих людей:
«А на мой взгляд это правильно, поскольку удивление вызывает научный сотрудник, который, имея хорошие работы, не проявляет заинтересованности в их развитии, привлечении других, более молодых исследователей к своей теме, что требует получения гранта.»
Много что в жизни вызывает удивление, но важность научных результатов нужно оценивать по этим результатам, а не по тому, сколько денег ученый освоил. Гр. Перельман доказал гипотезу Пуанкаре, и его оценивают по этому результату. А не потому, сумел ли он выбить деньги на офисную мебель, как предлагает Мирон, и не по тому, привлекает ли он более молодых учеников.
У нас перепроизводство PhD, для которых не хватает вакансий. И сам по себе размер вашей группы и количество выпущенных учеников тоже еще ни о чем не говорит. Если у вас действительно большая группа, то это свидетельство того, что вы хороший администратор. Но административные и научные достижения — разные вещи.
Выбивание денег зачастую связано с мелким обманом, выдаванием желаемого за действительное, невыполнимыми обещаниями, лестью, групповщиной, а порой просто с мафиозными откатами и отмыванием денег. Заметим, что речь обычно о казенных, то есть налоговых деньгах, перераспределяемых через государство. Что же удивительного, что не все хотят этим заниматься (вот я, например, не хочу)? И чем же тут уважаемый Мирон гордится («Понято – сделано»), что удалось уж не будем уточнять какими путями что-то где-то «надыбить»?
Уважаемый Мирон гордится тем, что в Америке его пригласили наблюдателем на какую-то панель в NSF, распределявшую гранты. Я бывал на таких панелях в области нанотехнологий, и не со совещательным голосом. Деньги достаются не самым лучшим проектам. Вся эта деятельность переполнена лицемерием, блатом, quid pro quo (ты-мне-я-тебе), непотизмом, местничеством, круговой порукой. По ссылке ниже я привожу примеры вопиющей коррупции в NSF, и это только те, что были (с большой неохотой) ими же разоблачены. Мне кажется, у любого нормального ученого NSF вызывает отвращение, как вызывает отвращение любое воровство. A вот у проф. Амусьи — восторг?
Ну и добавлю, что с огорчением отмечаю хвастливый тон уважаемого Мирона. Но раз уж он столь настойчиво говорит о своем «вполне заметном грантовом счёте» и высокой (как у депутата Кнесета) зарплате, положенной ему деканом (я знаком с его деканом модаей-hа-тева, был у него на саббатикле, поскольку тот занимается трением; в иерусалимском университете декан — ученый, а не карьерный администратор). Кого вы хотите впечатлить рассказами о своей зарплате и грантах? Вынужден сказать, что уверен, что у меня зарплата больше, чем у Мирона, дом больше, машина мощнее, и грантов тоже больше, и цитируемость тоже выше (да, я проверил в Гугл-сколаре, прежде чем это утверждать, у него 6835, а у меня 7581). Думаю что и сбережений на счету у меня больше, хотя я моложе (нет, миллиона пока нет). Давайте не будем мериться чем-либо и уподобляться одному из персонажей Гостевой, физкультурнику родом из Бердичева, который, будучи стариком за 70, хвастался, что у него секс каждый день. 🙂 Не затевайте соревнования на том поле, где вы не выиграете!
Человек, который собрался все измерять деньгами, не должен быть нищебродом и рассуждать о копеечных расходах на принтеры, бумагу и телефонные разговоры.
Мне нравятся ваши публикации, но нелепая поддержка жуликов от науки, удобно рассевшихся в профессорских креслах, и любящих мерить все деньгами карьерных администраторов, видимо — какая-то форма стокгольмского синдрома, когда интеллигент стремится идентифицироваться с ворами. Вы процитировали Бродского, воры вам милее, чем кровопийцы (политкорректно заменив слово «ворюга» на «толстосум»). Это хорошая поэзия, но как этическая позиция человека, наделённого материальной ответственностью, апология воровства — крайне циничнa и аморальнa.
Мои материалы по теме денег и науки на английском языке можно прочитать по ссылкам ниже.
* Можно ли считать отмывание денег научной работой? http://people.uwm.edu/nosonovs/2017/05/28/506/
Более конкретно наши разногласия касаются двух вопросов:
1. Деньги (гранты, хоздоговора, контракты с индустрией) — это средство для выполнения научной работы, или, наоборот, ее цель?
2. Второй вопрос — о том, нужно ли отдавать профессорские позиции (вакансии) людям, которые почти ничего не публикуют (то есть не имеют результатов), но имеют деньги.
========
По-моему ваши разногласия лежат в одном социологическом вопросе: является ли Поиск Научной Истины общепринятой нормой в Западной Науке.
Вы утверждаете, что за это надо серьёзно бороться (и я с Вами полностью согласен) — а для уважаемого Мирона Амусьи это данность, вроде восхода и захода солнца.
Benny: «а для уважаемого Мирона Амусьи это данность, вроде восхода и захода солнца.»
Думаю, Вы во многом правы. Такие «розовые очки» характерны для многих людей старшего поколения, которые оказались приняты благодаря прошлым достижениям еще в СССР, без конкурентной борьбы за позицию, а потом за теньюр (квиют).
На мой взгляд, крайне неэтично, если полный профессор, влиятельный, с зарплатой как у депутата Кнесета, говорит молодым талантливым зависящим от него коллегам по кафедре: «удивление вызывает научный сотрудник, который, имея хорошие работы, не проявляет заинтересованности в их развитии, … что требует получения гранта» Что означает подобная фраза от старшего коллеги? В стандартных фондах вроде ISF и BSF получить грант почти невозможно, там все поделено. Фактически это звучит как требование любым способом задурить голову какой-нибудь организации или сомнительному фонду и принести денег, чтобы не быть «нахлебником» (ведь старшиe коллеги вас приняли на работу и будyт решать вопрос о вашем теньюре).
А если это сопровождается сентенциями «ворюга мне милее кровопийцы» и «хорошо бы к старости накопить несколько миллионов», то однозначно читается как указание младшему зависимому талантливому коллеге «слямзи денег где хочешь и занеси мне». Я не думаю, что уважаемый М. Амусья это имел в виду, но получилось именно так цинично.
Кстати. с зарплаты полного профессора в 120-150 тыс за 20 лет работы накопить один миллион можно (если жена тоже работает и если откладывать по 50 тыс в год), а вот три-четыре миллиона, как думает Амусья, не получится. И то это если не разводиться (при разводе ваши накопления и доходы обычно уполовиниваются, а недвижимость обнуляется). А разводятся в Америке очень многие. Так что накопленные к пенсии два-три миллиона, о которых пишет МА — больше из области фантастики.
… Я не думаю, что уважаемый М. Амусья это имел в виду …
=======
100% agree.
Дорогой Михаил, если можно, не убирайте этот текст, он важен вне связи с проф. Амусьей. Хорошо бы подготовить отдельную статью для «Семи искусств». Тема очень актуальна.
С этим материалом произошло серьезное недоразумение. Я узнал, что уважаемый Мирон Янкелевич Амусья существенно старше, чем я его представлял. Когда действующий материально-ответственный администратор, распределяющий деньги налогоплательщиков, говорит «ворюга мне милей, чем кровопийца» — это совсем не то же самое, как когда пенсионер говорит эту же фразу. Аналогично и все остальные рассуждения (о зарплатах, грантах и прочем) звучат очень по-разному в зависимости от того, кто их высказывает. Я отреагировал, предполагая, что проф. Амусья на самом деле понуждает более молодых ученых заниматься шахер-махером и приносить деньги сомнительными способами, как это вытекает из его слов.
Однако есть профессора, которые на самом деле придерживаются позиции, что научная работа существует, чтобы приносить деньги. Обычно это инженерные профессора, занимающиеся бизнесом под видом науки. Среди физиков-теоретиков я таких не встречал до сих пор. Именно против таких университетских дельцов и направлен мой критицизм. Почему проф. Амусья стал вдруг их защищать, я не знаю, но из его биографии очевидно, что сам он человек совсем другого склада и к научным дельцам не относится, а скорее всего, просто далек от американской университетской политики раздела денег и ресурсов. Поэтому и спор мой с ним не имеет смысла.
Свой текст, раз уж я его написал, я решил еще не сутки здесь оставить, а потом уберу под глаз. За обвинения в нищебродстве, в само-идентификации с ворами, обсуждениe, кто из нас больше зарабатывает и имеет крупнее гранты и подобное приношу свои искренние извинения — я совсем не имел в виду состязаться с заслуженным человеком 1934 г.р. Мы в разных весовых категориях.