ПАРОМ

двухактная драма

 

 

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ВЛАД, рефлексирующая личность с богатой фантазией. Немолод. Эмигрант четвёртой волны, в Германии очутился после распада СССР. Впечатления, что серьёзно болен и является пациентом хосписа, не производит.

ЖАННА, жена Влада, женщина из поговорки «баба-ягодка-опять». Учительница музыки.

ЭЛЬЗА ШАРРЕНБАХ, eine hübsche deutsche Frau, Krankenschwester bei dem Deutsches-Rotes-Kreuz-Hospys, Rüberheim, versteht kein russisches Wort[1].

ХАРАНИЯ, миловидная молодая особа. Перевозчица, владелица транспортного предприятия; очень похожа на Эльзу Шарренбах (см. выше), которая «versteht kein russisches Wort». То же лицо, те же движения, походка, голос, манера речи (Харанию и Эльзу играет одна и та же актриса).

КОНДРАТ, муж Харании.

АНДРЕЙ, дальнобойщик, водитель автобуса. Любовник Жанны.

БУЛЬОН, одноклассник, школьный приятель Влада. Музыкант.

МАРСИК, ещё один приятель Влада, тоже одноклассник. Научный работник.

БИЛЕТНЫЙ КОНТРОЛЁР, одет в униформу служащего Дойчебана, но никакого отношения к Дойчебану не имеет…

 

МУЗЫКАЛЬНОЕ ОФОРМЛЕНИЕ

Включает в себя одну-единственную мелодию, которая проходит рефреном через всю пьеску. Это – «Как во дворе у короля», «жалистная» дворовая песня про шута[2], который был влюблён в королеву…

 

 

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

 

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Безлюдный перрон железнодорожного вокзала небольшого германского городка, из-за левой кулисы выглядывает последний вагон стоящей электрички. Табличка с наименованием населённого пункта: «Rüberheim (Рюберхайм)».

Со сцены в зрительный зал ведут ступеньки. Над ними – табличка: «Gleis 6 (платформа 6)» [3].

На электронном табло высвечивается: «RegionalExpress nach München RE5427, Abfahrt 11:36 (электричка на Мюнхен, отправление в 11:36)»

На заднике – осенние горы, кроны деревьев с проклюнувшейся желтизной.

 

ЭПИЗОД I

Раздаётся долгий, нетерпеливый зуммер…

Его зудение перекрывается шумом стремительно приближающегося поезда. Тревожное крещендо электровозного гудка. По сцене пролетают тени сцепленных вагонов. Оглушительный перестук колёс. Кажется, это не кончится никогда… Скорый промчался, шум угасает. Врубается репродуктор: «Sehr geehrte Damen und Herren, in einer Minute ab Bahnsteige sechs begibt sich Regionalzug nach München, seien Sie vorsichtig!» (региональный поезд на Мюнхен отправляется через одну минуту с шестой платформы, будьте осторожны).[4] Задняя дверь, ведущая в фойе, распахивается, в зрительный зал вбегает миловидная женщина в лёгком платье, с рюкзачком за плечами. Стуча каблучками, бежит по проходу, время от времени оборачиваясь назад и выкрикивая: «Мужчина, скорей!» «Мужчина, давайте!». За ней гонится не очень молодой человек и кричит: «Да отстаньте же вы от меня!», «Когда ж вы, наконец, отвяжетесь?!», «Как вы мне надоели!». Он запыхался, в руках – потрёпанный чемоданчик. Женщина поднимается на сцену, подбегает к стоящему вагону и нажимает кнопку открывания дверей. Двери с шипением открываются, но внутрь женщина не проходит – она ждёт его. Поторапливает: «Давайте, мужчина, давайте!» Он, с возгласами «Отстаньте!», «Займитесь, наконец, собой!», не без труда взбирается на сцену. Чемодан распахивается, из него вываливается женское бельё в прозрачных магазинных упаковках, он бросается подбирать, она – хохочет…

Это – Влад и Харания.

ХАРАНИЯ. (К публике.) Ой, не могу! Ну, он даёт…

Двери вагона закрываются, она вновь давит на кнопку. Двери открываются.

ХАРАНИЯ. Мужчина, schnell, schnell! Сейчас уйдёт!

Он продолжает подбирать.

ХАРАНИЯ. (Нервно.) Ну!

Двери снова закрываются, она снова тянется к кнопке, но – поздно! Раздаётся лязг сцепок, электричка трогается, вагон скрывается за кулисой. Шум уходящего, набирающего ход поезда.

ХАРАНИЯ. Ну, вот! Ушёл… Что же вы так, мужчина?!

ВЛАД. (Продолжает подбирать вещи.) Это – не «что-же-я-так»! Это – «что-же-вы-так?!» Я не просил вас…

ХАРАНИЯ. (Игриво.) И что это за женское бельё?

ВЛАД. Не ваше дело, любопытная Варвара!

ХАРАНИЯ. Это наводит на определённые мысли…

ВЛАД. Думайте, что хотите, я не обязан…

ХАРАНИЯ. Кстати, я не Варвара!

ВЛАД. Конечно, не Варвара… Вы – Эльза!

ХАРАНИЯ. (Недоуменно.) Я – Эльза?!

ВЛАД. Да! Фрау Эльза Шарренбах!

ХАРАНИЯ. Какая, к чёрту, фрау? Какая Эльза?!

ВЛАД. (Оторопело.) Стоп… С чего это вы… заговорили вдруг по-русски?

ХАРАНИЯ. Вам всё расскажи, мужчина…

ВЛАД. А то всё – «kein russisch», «kein russisch»…

ХАРАНИЯ. Никакая я не Эльза!.. Меня зовут… Харания. А вас?

ВЛАД. Что вам от меня нужно?

ХАРАНИЯ. Так сразу и выложить?!

ВЛАД. С чего вам приспичило… меня опекать?

ХАРАНИЯ. Ничего мне не приспичило. Просто вижу, наш человек. Может заблудиться… в дебрях могучего дойчешпрахе… и сесть не на тот поезд.

ВЛАД. С чего вы решили… что я ваш человек?

ХАРАНИЯ. Неужели вы не понимаете, мужчина? Я вас вычислила! По глазам…

ВЛАД. По глазам?

ХАРАНИЯ. У нас ведь… совсем не такие глаза… как у них.

ВЛАД. Так кто же вы… если не Эльза Шарренбах?..

ХАРАНИЯ. …У нас в глазах боль.

ВЛАД. Я сильно похож на больного?

ХАРАНИЯ. Извините… Конечно, нет! А ещё – нашего человека можно узнать… по этому… по имиджу…

ВЛАД. К сожалению, это так… Ален Делон – не пьёт одеколон…

ХАРАНИЯ. О, так вы ещё и поэт!

ВЛАД. Как вы догадались?

ХАРАНИЯ. Ну, это же элементарно… Разговариваете в рифму.

ВЛАД. Это не я придумал… Народное.

ХАРАНИЯ. Всё равно интересно! Это ж надо – «Ален Делон не пьёт одеколон»! Смешно.

ВЛАД. Нет… Я не поэт… К прискорбию.

ХАРАНИЯ. А ещё я вас вычислила – по обуви.

ВЛАД. (Бросает взгляд на свои туфли, лицо озаряется улыбкой.) Немецкий херр фон Фуфел – не носит драных туфель?

ХАРАНИЯ. А вы говорите: «Не поэт»!..

ВЛАД. Ну, разве это поэзия? Стихоплётство… Рифмоплетень…

ХАРАНИЯ. Очень жаль… что опоздали… И всё – из-за вас.

ВЛАД. Пусть это будет последнее несчастье…

ХАРАНИЯ. Зачем вам этот дурацкий чемодан? Были бы налегке, вполне б успели.

ВЛАД. Ничего, сядете на следующий. (Смотрит на часы.) Через 22 минуты, на этой же платформе.

ХАРАНИЯ. А вы?

ВЛАД. При чём тут я? Мне на него не успеть.

ХАРАНИЯ. Как это – «не успеть»?

ВЛАД. Мне ещё в кассу, взять билет.

ХАРАНИЯ. А на том?! Хотели прокатиться зайчиком?

ВЛАД. Нет. На тот, как раз… у меня билет имеется…

ХАРАНИЯ. Мужчина, что вы несёте? Это обычный регионал-цуг… электричка nach München! Билет действителен до двух ночи!

ВЛАД. Нет… У меня билет – на тот, который ушёл… И так – всю жизнь… мне достаются билеты на ушедшие поезда…

И снова – нарастающий шум приближающегося поезда. Душераздирающий крик гудка. Снова пролетают тени сцепленных вагонов, снова оглушительный перестук колёс, она опустила голову, лица не видно, он провожает взглядом каждый вагон. Воздушная волна треплет одежду Харании и Влада. Поезд промчался, шум смолкает. Влад переводит дыхание, на лице – подобие улыбки.

ХАРАНИЯ. Не надо… Всё будет хорошо… Покажите билет…

 

Долгая пауза, он будто не слышит. Затем достаёт билет из кармана.

 

ВЛАД. Вот… Как всегда…

ХАРАНИЯ. Что – «как всегда»?

ВЛАД. Несчастливый! Отпечатанный… на банальном лазерном… нет, на лузерном(!) принтере. Утешение неудачникам. Жизнь промчалась…

ХАРАНИЯ. Промчалась?..

ВЛАД. Прислали!.. В голубом конверте. Как говорят немцы, «per Post». Акция Дойчебана! В день рождения… Совершенно бесплатно… Рюберхайм – Мюнхен. Отправление – в 11:36.

ХАРАНИЯ. Так вы сегодня именинник?!

ВЛАД. Не без того.

ХАРАНИЯ. Это ж надо, какое совпадение!

ВЛАД. О чём вы?

ХАРАНИЯ. (На мгновение замявшись.) Не каждому выпадает счастье – в день рождения… получить подарок от самого Дойчебана! Так что разрешите… И всё такое!

Влад кивает.

ХАРАНИЯ. Так как вас всё-таки величать?

ВЛАД. У меня неудачное имя.

ХАРАНИЯ. В каком смысле?

ВЛАД. Оно мне не подходит, абсолютно.

ХАРАНИЯ. Не переживайте, у меня аналогичная история.

ВЛАД. Ещё раз, извините, забыл, как вас…

ХАРАНИЯ. Харания.

ВЛАД. М-да… Харания… Не очень уютное… имя…

ХАРАНИЯ. А было так вообще – Харония!.. Почти что Хавронья! (Фиглярствует.) Хрю-хрю-хрю!

ВЛАД. Да-а… Харония… Почти что он…

ХАРАНИЯ. Кто – он?

ВЛАД. Харон…

ХАРАНИЯ. А это… кто?

ВЛАД. Мужик… сопровождающий… на пароме…

ХАРАНИЯ. (Смеётся.) Ну, знаете ли… это не очень-то и тактично… с вашей стороны! Я – что, похожа на мужика?!

ВЛАД. Нет, не похожи…

ХАРАНИЯ. (Тяжело вздохнув.) Мой первый муж… к сожалению, покойный… был архитектор. Он хорошо рисовал… и выправил мне паспорт… Пририсовал одну палочку. И вместо «Харония»… получилось «Харания»…

 

ЭПИЗОД II

Барабанная сбивка, на Харанию и Влада нисходит полумрак; в углу сцены возникает вальяжный, одетый с иголочки, загадочно улыбающийся мужчина. Это Кондрат, нынешний муж Харании (возможно, он чуть-чуть подшофе).

КОНДРАТ. (К публике, по-свойски.) Кстати, о мужичке… который на пароме… если кто вдруг не в курсе… Один мой приятель… Гриша… из Крыжополя… умудрился открыть в самом центре Афин… оздоровительный комплекс… Вложился в аппаратуру, в тренажёры самые лучшие… в обслугу… И – ни одного желающего! До сих пор! Потому как боятся эти греки… и порог переступить! М-да… Бизнес – штука тонкая… А Гришка – всю жизнь только считал… считал… (жест, означающий отсчёт денег) и ничего не читал… И прогорел! Потому как назвал свой центр… своей фамилией! Доставшейся ему от папаши… А фамилия у них была… (улыбается ещё шире) Харон!.. Вот так. Оздоровительный центр… «Харон»! Я у него спрашиваю: «Ты, Григорий… хоть знаешь… кто такой Харон? И с чем его… это самое? Или думаешь, что Харон – только ты? И больше никто?!». И пришлось его кой-в-чём просветить… Что Харон – это такой здоровенный… смурной старикан… в засмальцованной рубашенции… герой целой кучи поэм… и древнегреКческих(!) мифов. И что этот старикан… перевозит души новопреставленных… на лодке… или… на пароме… через подземную речку Стикс, в царство… мёртвых!.. Вот поэтому – к тебе, к Харону… и сунуться боятся!» А Гришка мне: «Ну и шо? Какое это имеет значение? У жены на работе… была маникюрша – Мила Конюшенко… Однофамилица нашего мэра – Семёна Конюшенка… И весь Крыжополь знал, какая сволочь и взяточник этот мэр Конюшенко – и ничего! Лопатой бабки гребла, от клиентов – отбою не было… Бэ-эм-вуху мужу взяла! А ты говоришь – Харон… (Пауза. Кондрат пожимает плечами и разводит руками.) Вот и всё! Такие пироги…

Загораются огни рампы, Кондрат исчезает, Харания и Влад вновь в центре внимания публики.

 

ЭПИЗОД III

ВЛАД. (К Харании.) Да… Харания – всё-таки лучше… чем Харония…

ХАРАНИЯ. Ладно! Что мы всё обо мне да обо мне? Итак, приступим! Действуем методом исключения. Если ваше имя… абсолютно вам не подходит… значит, вы… точно, не Миша! Первым делом вычёркиваем Мишу.

ВЛАД. Что-что? Не Миша?!

ХАРАНИЯ. Конечно, не Миша. Потому что «Миша»… подходит вам больше всего.

ВЛАД. Вы знаете… Я тоже всю жизнь так считал. Что должен быть… именно Мишей.

ХАРАНИЯ. Вот видите!

ВЛАД. Мама назвала меня… в память о своём родном брате… Которого потеряла…

ХАРАНИЯ. Звучит печально… Когда?

ВЛАД. Вам действительно интересно?

ХАРАНИЯ. Конечно.

ВЛАД. Летом сорок первого… в летние каникулы… они… с бабушкой… поехали к родственникам, в Ленинград… И… началась война. Обратная плацкарта у них была на конец августа, но… задержались… и попали в блокаду. Моему дядьке шёл пятый годик… Их вывезли. По льду, по Ладоге, полный грузовик людей. И на берегу… накормили какой-то идиотской кашей.

ХАРАНИЯ. Почему идиотской? С продуктами в войну… было сами знаете…

ВЛАД. Потому что нельзя было Владику – есть эту кашу! Нельзя было кашей – слипшиеся кишки набивать! Да и бабушка… Тоже… Не доглядела… И за Владиком, и за мамой. Они ж с голодухи… И всё. Мама оклемалась… младший брат – нет.

ХАРАНИЯ. Так его звали Владик?.. Владислав?

ВЛАД. Да. Владислав.

ХАРАНИЯ. Жаль… Значит, и вас – Владислав… Очень приятно.

Влад вздыхает.

ХАРАНИЯ. Но действительно… Вы правы на все сто! Какой вы Владислав?! Владислав – это обязательно блондин, румяный, с тонкими губами и обязательно в очках!

ВЛАД. Ну!

ХАРАНИЯ. А с вашим чувственным ртом и тёмным вьющимся волосом[5] – вы абсолютный Миша!

ВЛАД. А я вам о чём?

ХАРАНИЯ. Интересно… Дайте мне вашу фаркарту! (Берёт Влада за руку, в которой тот держит билет).

ВЛАД. «Фаркарту, фаркарту!..» Вы, конечно, извините, но… Так бы и сказали: «Дайте билет». Терпеть не могу русско-немецкий суржик.

ХАРАНИЯ. Нет, это вы меня извините. Здесь ясно написано: «Fahrkarte»! (Не выпуская его руки из своей, начинает рассматривать билет.)

ВЛАД. (Улыбнувшись.) Вы ищете линию жизни? Гадаете на… фаркартах?

ХАРАНИЯ. Нет, ну что вы! Я ищу время отправления.

ВЛАД. И что говорит вам моя линия жизни? Когда состоится… моё отправление?

ХАРАНИЯ. Линия жизни говорит… что время вашего отправления… в ней не указано.

ВЛАД. Значит, есть надежда?

ХАРАНИЯ. Указана только дата.

ВЛАД. И что за дата?

ХАРАНИЯ. Ой, вы меня удивляете. (Отпускает его руку.) Конечно, сегодняшняя. Взгляните.

Влад рассматривает свой билет.

ХАРАНИЯ. И где же это, ваше «бесплатно»? Тоже мне – подарок!.. Внизу цена – двадцать семь евро, пятьдесят центов.

ВЛАД. Странно…

ХАРАНИЯ. И где ваше одиннадцать-тридцать-шесть? Стоит только дата. Пятнадцатое сентября!

ВЛАД. (Внимательно рассматривает билет.) Да… Время не указано. А вот в письме… (лезет в карман, достаёт конверт) чёрным по белому: 11 часов 36 минут.

ХАРАНИЯ. Ой, бросьте! Вы пассажир? Или почтальон?

ВЛАД. В смысле?

ХАРАНИЯ. Что вы носитесь со всякими письмами? Спрячьте свою писульку и никому не показывайте!

ВЛАД. А если…

ХАРАНИЯ. Никаких «если»!

ВЛАД. …если контролёр потребует?

ХАРАНИЯ. Слушайте! Вы что? Будете показывать контролёру письмо? Вы покажете ему билет, и всё!

ВЛАД. Да… Но в билете может стоять какой-нибудь… хитрый шифр… из которого следует… что это билет… на конкретное время…

ХАРАНИЯ. Какой «шифр»? Нате, гляньте! (Вытаскивает из кармана рюкзачка свой билет.) У меня точно такой же! Рюберхайм – Мюнхен, регионал-цуг, 2-й класс. Двадцать семь с половиною евро, 15-е сентября.

ВЛАД. Что значит «гляньте»? А если этот шифр – электронный?.. И в моём билете он совсем не такой, как у вас?..

ХАРАНИЯ. Ой, я просто умираю с этих мужчин! Как вы привыкли всё усложнять!

ВЛАД. …И окажется, что без письма… этот билет… простая бумажка…

ХАРАНИЯ. Ну, вы меня и достали! Что вы берёте в голову всякую чушь?!

ВЛАД. Немцы народ обстоятельный. Почём зря не напишут.

ХАРАНИЯ. Ой, что вы знаете вообще?! Это же Дойчебан! Они снова напутали! Им некогда работать – они постоянно бастуют! И потом – охотники на поездных зайцев в этих краях… предпочитают охотиться исключительно в часы пик! Когда их угодья полны дичи. А сейчас отсиживаются где-нибудь, за бокальчиком кёльша и венской сосиской… в швабской пивной.

ВЛАД. Всё равно. Я не привык ездить зайцем.

ХАРАНИЯ. Нет, это просто ад! Только мужики! Только мужики – способны всё так испохабить! Хотите, поспорим?

ВЛАД. Нет, не хочу.

ХАРАНИЯ. Если зайдёт контролёр, сотня монет с меня!

ВЛАД. Не хочу.

ХАРАНИЯ. А если нет, тогда с вас!

ВЛАД. Ладно. Раз вы настаиваете… Но никаких монет. Мне не хотелось бы… омрачать…

ХАРАНИЯ. Так что, едем?!

ВЛАД. Будь по-вашему. Рискну.

ХАРАНИЯ. Тогда… (смотрит на часы) пройдёмте дальше. (Кивает в направлении кулисы, у которой в начале действия стоял последний вагон.) К голове…

ВЛАД. (Напевает – ни с того ни с сего.) Возьмите голову шута…

ХАРАНИЯ. Чего-чего?!

ВЛАД. (Снова напевает.) Он был влюблённый в королеву…

ХАРАНИЯ. Какого ещё шута?! К голове поезда!

ВЛАД. Правильно, только – к голове! В ногах, как говорится…

ХАРАНИЯ. Правды – нет нигде!

Влад берёт чемодан, они вдвоём проходят «дальше». Он уже зашёл за левую кулису… Она резко тормознулась и осталась на сцене. Он возвращается за ней.

ВЛАД. Харания?!

ХАРАНИЯ. Идите, я догоню!

ВЛАД. Что-то случилось?!

ХАРАНИЯ. Нет.

ВЛАД. Я подожду?

ХАРАНИЯ. (Растерянно.) Ну… Если хотите… (Апеллирует к публике: мол, никак от него не отвяжешься! Достаёт из рюкзачка мобильник, куда-то звонит. Абонент – судя по её реакции – недоступен. Звонит опять. Та же история.) (Наигранно.) Что за чепуха? Похоже, нет связи.

ВЛАД. (Кивает на задник.) Наверно, сами Альпы… служат препятствием… внезапному вашему порыву…

ХАРАНИЯ. Я попробую отойти.

ВЛАД. Да, пожалуй…

Харания уходит к противоположной кулисе, он её не видит. Она набирает номер, ждёт, пока возьмут трубку…

ХАРАНИЯ. (Держа Влада в поле зрения.) Ну, слава богу. Хоть у тебя не занято. Не могу особенно говорить. Ну что? Пшедецкие едут? …Нет? Кошмар, их же целый выводок, восемь человек!А я тебе всё время говорю! Нет ничего глупее, чем связываться со знакомыми! Порожняком его, что ли – из Мюнхена на Днепропетровск погонишь?! Восемь пассажиров выломалось, а тебе хоть бы хны! Пол-автобуса людей! …Плевать на приятелей! Задаток надо было брать! …Не «неудобно», а жену слушать нужно! Если б не я, давно б вылетели в трубу! …Ладно, Кондрат, потом. Не могу дозвониться. Срочно передай. Всё в порядке, но есть коррективы. Всё сдвигается, буду следующей электричкой. (Вдали зарождается шум приближающегося поезда.) Пусть оповестит… кого надо… И чтоб перезвонила! Давай…

Врубается репродуктор: «Sehr geehrte Damen und Herren, der Regionalzug Рассветово – München kommt auf das Gleis sechs an, seien Sie vorsichtig!» (региональный поезд Рассветово – Мюнхен прибывает к шестой платформе, будьте осторожны). Шум приближающегося поезда. Влад подхватывает чемодан, срывается с места и мчится на поиски Харании. Харания, увидев Влада, бежит ему навстречу. Шум поезда уже совсем близко. Встречаются. Взявшись за руки, бегут к левой кулисе. Затемнение.

Конец первой картины

 

КАРТИНА ВТОРАЯ

Вагон электрички. Поездные сидения, автоматическая дверь. Сверху, на полке – знакомые зрителю чемодан Влада и рюкзачок Харании.

 

ЭПИЗОД I

Влад и Харания сидят друг напротив друга, она ему что-то рассказывает, он погружён в свои мысли.

ХАРАНИЯ. …А эту халабуду уже полгода как снесли, и теперь за овощами… приходится бегать… аж в другой квартал. А на её месте – устроили детскую площадку, и теперь… целыми днями, особенно летом, там такой гвалт, что… (Влад не реагирует) что… просто… (Умолкает. Внимательно смотрит на Влада.) …Владислав!

ВЛАД. …Да!

ХАРАНИЯ. Мне кажется… вы не здесь… Вас что-то мучит.

ВЛАД. Извините, Харания… Та самая Жанна… Черешнёва… которую вы упомянули… Она, случайно не учитель музыки?

ХАРАНИЯ. Учитель.

ВЛАД. И что она преподаёт, если не секрет?

ХАРАНИЯ. Фагот.

ВЛАД. (С деланым удивлением.) Женщина? Фагот?

ХАРАНИЯ. Да. А что ж тут такого?

ВЛАД. И она – ваша соседка?..

ХАРАНИЯ. Да. По лестничной клетке.

ВЛАД. Как тесен мир…

ХАРАНИЯ. Вы её знаете?

ВЛАД. И живёте вы… на Капуцинштрассе 35?

ХАРАНИЯ. (Растерянно.) Да, на Капуцинштрассе…

ВЛАД. Вот уж не думал… Кстати, как она?

ХАРАНИЯ. Кто?

ВЛАД. Жанна.

ХАРАНИЯ. Ничего. Нормально.

ВЛАД. Замуж не вышла?

ХАРАНИЯ. Нет, ну что вы! В таком возрасте… Для этого требуется особый талант… И везение…

ВЛАД. И что, у неё никого нет?

ХАРАНИЯ. Я же сказала. Нет.

ВЛАД. Да… А я ломал голову – с чего это вы ко мне прицепились?

ХАРАНИЯ. Вот как?

ВЛАД. Думал: и где это я её раньше видел? А всё – элементарно! Мы – когдатошние соседи.

ХАРАНИЯ. …Соседи?

ВЛАД. Жанна – моя жена!

ХАРАНИЯ. Нет-нет, лично мы с вами соседями не были. Когда мы с мужем вселились, Жанночка была уже одна.

ВЛАД. Так я вас не видел?

ХАРАНИЯ. Никогда.

ВЛАД. А когда вы вселились?

ХАРАНИЯ. Пять лет назад… Ой, у меня, у самой, от души отлегло. А то знаете – проклятое женское любопытство! Как увидела вас… на вокзале, так у меня сразу … шарики закрутились – откуда я его знаю?

ВЛАД. Тогда действительно – откуда?

ХАРАНИЯ. Смешной человек! Ваша фотка у неё на стенке висит, вот!..

ВЛАД. (С горечью.) Да… Мы расстались так по-глупому…

ХАРАНИЯ. Дела давно минувших дней!

ВЛАД. Честно говоря, не ожидал… про фотографию. Приятно было… услышать…

ХАРАНИЯ. Понимаю… И сколько ж это лет, как вы расстались?

ВЛАД. Больше восьми… Нет… серьёзно… не думал. Что до сих пор… её квартиру… украшает моя физия…

ХАРАНИЯ. Да. Это так…

ВЛАД. …А где? Где висит? Может, в сортире, на гвоздике?

ХАРАНИЯ. Ой, ну какие гвоздики в наше время, тем более в Deutschland’е?!

ВЛАД. Я спрашиваю! В сортире?.. Или в подвале, в Abstellraum?

ХАРАНИЯ. А вам где больше нравится?

ВЛАД. Так где же, где?

ХАРАНИЯ. …Над кроватью.

ВЛАД. А большая?

ХАРАНИЯ. Что, кровать?

ВЛАД. Нет, фотография!

ХАРАНИЯ. Большая… Целый портрет…

Звонит мобильник Харании.

ХАРАНИЯ. Извините. (Берёт трубку.) Да, всё нормально. Не беспокойся. Ой, ты его больше слушай! Абсолютно нормально. Только чуть позже. Всё остальное – то же самое… Ну всё, давай!..

ВЛАД. (Пристально смотрит на Харанию.) И всё-таки… у вас… очень знакомое лицо…

ХАРАНИЯ. Откуда?

ВЛАД. Вы так похожи… на медсестричку…

ХАРАНИЯ. (Кичливо.) Ну, что вы! Какая медсестричка?! У меня с мужем своё собственное, отнюдь не медицинское, предприятие…

ВЛАД. Так вы не сестричка?

ХАРАНИЯ. Нет.

ВЛАД. А чем занимаетесь?

ХАРАНИЯ. Перевозками.

ВЛАД. Какими ещё… перевозками?..

ХАРАНИЯ. Кайнэ паник! разнообразными! В основном – автобусными…

ВЛАД. Странно…

ХАРАНИЯ. Что странно?

ВЛАД. Всё странно. Скажу вам честно… я собирался её навестить…

ХАРАНИЯ. Кого, Жанну?

ВЛАД. Да, Жанну. Мою жену…

ХАРАНИЯ. Так вот что за вещи у вас в чемодане!

ВЛАД. Ну, да… Не привык, знаете… с пустыми руками…

ХАРАНИЯ. А вы ей это сказали?

ВЛАД. Что?

ХАРАНИЯ. Что не с пустыми руками!

ВЛАД. Шутите?

ХАРАНИЯ. Вы сообщили ей, что хотите прийти?

ВЛАД. Как вам сказать… Мы не общаемся… больше восьми лет…

ХАРАНИЯ. Значит, не говорили?

ВЛАД. Нет, не говорил…

ХАРАНИЯ. Знаете… У меня впечатление… Что она в курсе… ваших намерений.

ВЛАД. С чего вы решили?

ХАРАНИЯ. Владислав… моя женская интуиция… никогда ещё меня не подводила…

ВЛАД. Не томите, Харания!

ХАРАНИЯ. Я же говорила… Мы с мужем… снимаем квартиру… на одной лестничной площадке с ней…

ВЛАД. Ну?!

ХАРАНИЯ. И сегодня… мы проснулись от запаха… который шёл… из её квартиры…

ВЛАД. (Испуганно.) От запаха?.. Что с ней случилось?!

ХАРАНИЯ. От запаха пирогов…

ВЛАД. (С облегчением.) Ну… Может, ждёт кого-то…

ХАРАНИЯ. Не «может», а точно, дурья вы голова! И кого, по-вашему, она может ждать? Если сегодня… у вас… день рождения!

ВЛАД. А откуда ей… это… может быть известно?

ХАРАНИЯ. …Что у вас день рождения?

ВЛАД. Нет! Что сегодня… я… буду в Мюнхене… и собираюсь зайти!

ХАРАНИЯ. Не могу сказать… Возможно, она просто знает вас… лучше, чем вы сами.

Изумление на лице Влада.

 

ЭПИЗОД II

ГОЛОС КОНТРОЛЁРА. Fahrkarte, bitte!

ВЛАД. Контролёр, я так и знал!

Харания достаёт из рюкзачка билет, Влад начинает лихорадочно шарить по карманам.

ГОЛОС КОНТРОЛЁРА. Danke… (Пауза.) …nke… (Пауза.) …nke…

Билетный контролёр предстаёт перед Владом и Харанией.

КОНТРОЛЁР. Bitte! (Берёт билет у Харании, компостирует, возвращает.) Danke… (Вопросительно смотрит на Влада.)

ВЛАД. Ein Moment… (Ищет.)

КОНТРОЛЁР. Kein Problem. (Ждёт.)

ВЛАД. (К Харании.) Посмотрите у себя, я же вам давал.

ХАРАНИЯ. Ищите, ищите. Я к нему… не притрагивалась.

ВЛАД. Ну вот. С вашими охотниками, угодьями… Сосисками… Отсидками… С несчастными зайцами-мазайцами…

ХАРАНИЯ. Успокойтесь. Он у вас.

ВЛАД. А толку? Даже если найду, всё равно он не годен!

КОНТРОЛЁР. Und?

ВЛАД. Moment…

Харания начинает рыться у себя в рюкзачке. Видно, что она делает это чисто для проформы.

ХАРАНИЯ. Вы положили его обратно в карман, ну вспомните! (Продолжает рыться.) Нет, это бесполезно. Ой, извините, вот! (Находит билет, протягивает Владу, тот предъявляет его контролёру.)

КОНТРОЛЁР. Danke! (Компостирует, проходит дальше.)

 

ЭПИЗОД III

ВЛАД. Я же говорил, он у вас!

ХАРАНИЯ. Да?! А ещё вы говорили, что он не годен!

ВЛАД. Мало ли, что я говорил! Значит, не понял чего-то!

ХАРАНИЯ. Скажите спасибо. Если б не я, вы бы, точно, его потеряли!

ВЛАД. Я?! Потерял?!

ХАРАНИЯ. Конечно, потеряли бы! Мне Жанка рассказывала, какой вы растеряха! Рассеянный с улицы Бассейной!

ВЛАД. Что она вам ещё рассказывала?

ХАРАНИЯ. Ой, много… Разве всё упомнишь?

ВЛАД. (Вздохнув.) Значит, вспоминает…

ХАРАНИЯ. (Смотрит на часы, спохватывается.) Ой! Пора! (Извлекает из рюкзачка бутылку минеральной воды.) Не желаете?

ВЛАД. Да, спасибо. Очень кстати. (Достаёт из кармана коробок, высыпает из него горсть таблеток и отправляет в рот. Запивает.)

ХАРАНИЯ. Второй завтрак?

ВЛАД. Нет, третий. Второй был сразу после первого.

ХАРАНИЯ. Понимаю. Вы завтракали во сколько?

ВЛАД. Как обычно. Ровно в восемь.

ХАРАНИЯ. Владислав, послушайте… Вы… в Рюберхайме… уже давно?

ВЛАД. Полтора года.

ХАРАНИЯ. Переехали? Или в командировке? А может, задержались в гостях… у какой-нибудь hübsche Dame?

ВЛАД. А Жанна вам что, не рассказывала?

ХАРАНИЯ. Жанна? Нет.

ВЛАД. Значит, не знает… Видите ли, Харания… Я вам расскажу… Но прошу – ни слова Жанне…

ХАРАНИЯ. (Очень неискренне.) За кого вы меня принимаете?

ВЛАД. Харания… Я в Рюберхайме… (Вздыхает. Пауза.) Сколько ещё остановок, не знаете?

ХАРАНИЯ. Без понятия.

ВЛАД. (Задумчиво.) Бульон… Эх, бульон… (Замолкает. Шум поезда, далёкие гудки. Голова Влада склоняется набок, он задремал.)

ХАРАНИЯ. (К публике, с глазами, полными счастья.) …Я ему нравлюсь! Я ему, определённо, нравлюсь! Это видно невооружённым глазом. Эх, не нужно было напоминать ему про Жанну! Она мне, конечно, подруга, но… И вообще… не закрутить ли мне с ним интрижку?! (Педалированно.) Потрясающий мужчина! (Довольная мина на лице дремлющего Влада.) Тонкий, рефлексирующий! Мне кажется, Жанна его не ценит. Как можно было его бросить?! А видели бы вы эту Жанну! Ограниченная местечковая фифа! Перековеркала ему всю жизнь!

Состав резко дёргает, раздаётся щелчок вагонного репродуктора. Звучит объявление: «Sehr geehrte Damen und Herren, nächster Halt ist Essenthurm» (следующая остановкаЭссентурм). Поезд останавливается, шипение открывающихся дверей.

 

ЭПИЗОД IV

В вагон входит человек с саксофоном, по-видимому, уличный музыкант. Он останавливается у дверей, бросает взгляд на спящего Влада. Затем подносит к губам саксофон и тихонько, субтоном, начинает наигрывать мелодию «Как во дворе у короля». Зритель ещё не знает, что это Бульон, школьный приятель Влада. Мелодия звучит всё громче. Влад проявляет признаки скорого пробуждения, Харания ретируется (рюкзачок её остаётся на полке).

 

ЭПИЗОД V

Влад открывает глаза и изумлённо пялится на приятеля.

ВЛАД. Бульон, ты?!

БУЛЬОН. Черешня?!

ВЛАД. Бульон! (Обнимаются.) Какими судьбами?

БУЛЬОН. С ума сойти! Приехал подзаработать на саксе… А тут – ты!

Снова обнимаются.

ВЛАД. Бульёша… Сколько лет, сколько зим!

БУЛЬОН. Четвертак как минимум!

ВЛАД. (Осмотревшись по сторонам.) А где…

БУЛЬОН. Кто?

ВЛАД. (Увидев рюкзак Харании.) А… ничего… Всё нормально… Слушай, Бульон! Мистика! Только что… видел тебя во сне… и тут…

БУЛЬОН. Бывает, Черешня, бывает!

ВЛАД. Этот сон… мне снится постоянно… Красноармейская… ты… Марсик…

БУЛЬОН. И Марсик?..

ВЛАД. Ты, я… Марсик… собрались у тебя, на Красноармейской… и пишем… на маг… эту песню… (Запевает.) «Как во дворе у короля и у прекрасной королевы…» (Замолкает.)

БУЛЬОН. (Подхватывает.) «…Весёлый шут там песни пел, король любил его напевы…» (Показывает Владу: теперь ты!)

ВЛАД. (Радостно.) «…Раз королева говорит: “Спой, милый шут, мне серенаду”. (В этом месте Бульон собирается подхватить, но Влад показывает: обожди, я сам! И продолжает.) “И если тронешь душу мне, дам поцелуй тебе в награду”». (Показывает Бульону: а вот теперь – ты!)

БУЛЬОН. Так это… как его… (Пожимает плечами.) С днём рождения тебя, Черешня!

ВЛАД. Бульон!..

БУЛЬОН. Горячий привет! Из родного Рассветово, от Марсика!

ВЛАД. Ну, ты даёшь! Я же говорю: только что! Видел во сне: Марсик – на гитаре, я на расчёске… Ты – на саксе…

БУЛЬОН. …а ещё лучше – на ударных… в смысле, на тарелках…

ВЛАД. …от бабушкиного сервиза!

БУЛЬОН. На сковородках…

ВЛАД. …на крышках от кастрюль…

БУЛЬОН. …и на бабы-Любиной выварке!

ВЛАД. Точно! Она в той выварке бельё вываривала! И помидоры квасила!

БУЛЬОН. Ага! А ещё собачку свою, Бимбу, купала!

ВЛАД. Которую ей родила престарелая Пальма, перед смертью!

БУЛЬОН. От своего же отпрыска, Рекса!

ВЛАД. А потом этот Рекс…

БУЛЬОН. …заделал потомство своей родной сестричке!

ВЛАД. Инцест принцесс! Чёрт возьми, ты тоже это помнишь!

БУЛЬОН. Мать всегда… этой визгобратии… бульонные кости относила…

ВЛАД. Кстати… Что за мослы… у вас вечно варились? Как ни придёшь – на плите вечно кастрюля, а в ней вечно мослы!

БУЛЬОН. Мослы? В кастрюле?

ВЛАД. Извини, Бульон… Но мне всё время… хотелось спросить: что там у вас варится? Но… не спросил… А теперь – жалею…

БУЛЬОН. Никакие это не мослы!

ВЛАД. А что?

 

ЭПИЗОД VI

Появляется Харания.

БУЛЬОН. Хвосты свинячьи, вот что!

ХАРАНИЯ. О! У нас прибавление?

ВЛАД. Разрешите представить. Бульон, мой школьный товарищ…

БУЛЬОН. (Указывает на себя и Влада.) Одноклассники однако…

ХАРАНИЯ. (Протягивает Бульону руку.) Очень приятно. Харания.

ВЛАД. Моя… Моя… (Запинается.)

ХАРАНИЯ. …Случайная попутчица!

БУЛЬОН. Мне тоже… приятно…

ХАРАНИЯ. (К Бульону.) Какими судьбами?

БУЛЬОН. Да вот, приехал подзаработать… а заодно и приятеля поздравить…

ХАРАНИЯ. Ну, поздравляйте, не буду мешать.

ВЛАД. (К Харании, обеспокоенно.) Вы уходите?

ХАРАНИЯ. Не волнуйтесь, я рядом. Если что – позовёте.

ВЛАД. (К Бульону.) А я Марсику завидовал…

БУЛЬОН. Марсику? Из-за семечек?

ВЛАД. Из-за семечек.

БУЛЬОН. Ха! Я ему тоже завидовал!

ВЛАД. (К публике.) Короче! Мы с Марсиком…

БУЛЬОН. …жили на Красноармейской, за детской поликлиникой, а рядом, в полуподвале… со стороны двора… там жила одна бабка. И напротив – была проходная электролампового завода…

Характерный звук, электричка въехала в тоннель, включилось тусклое электрическое освещение; в вагоне полумрак.

ВЛАД. (Взглянув вверх, на вагонные светильники – с мрачной усмешкой.) Да, именно электролампового…

БУЛЬОН. (Задумчиво глядя в окно.) Подземное царство… (Пауза.) Мир теней…

Дальше говорят наперебой – обращаясь к публике.

ВЛАД. …и ровно в ч-четыре ч-часа…

БУЛЬОН. Время «Ч»!..

ВЛАД. …Когда народ вываливал со смены, бабка уже сидела с кошёлкой семечек, рубль стакан. И минут за 15 она расторговывала всю кошёлку. Потому что…

БУЛЬОН. …семечки она жарила как никто.

ВЛАД. И продавала их…

БУЛЬОН. …только во время «Ч»!

ВЛАД. И, единственный, кого она отоваривала когда угодно…

БУЛЬОН. …был Марсик!

ВЛАД. Марсик стучался ей в форточку, передавал рубль, и за этот рубль… через ту же форточку… получал стакан семечек…

Электричка выскакивает из тоннеля, в вагоне снова наступил день.

БУЛЬОН. А нам – она кричала: «Пошли вон, собачьи дети! Покоя от вас – ни днём, ни ночью!»

ВЛАД. И он хвастался… перед нами… что бабка – даёт ему… по блату!

БУЛЬОН. Да, по блату!.. И не знали мы, что эта бабуся – не просто бабка, а Ефросинья Алексеевна Марсалина, его родная бабушка, земля ей…

ВЛАД. Бабушка Марсика?

БУЛЬОН. Да! Мамаша его отца. А отец жил где-то в Молдавии, и ни алиментов не платил, ни вообще… Марсика не признавал…

Снова щелчок динамика. Объявление: «Sehr geehrte Damen und Herren, nächster Halt ist Kasseldorf» (следующая остановка – Кассельдорф). Поезд останавливается, шипение открывающихся дверей.

 

ЭПИЗОД VII

В вагон входит Марсик.

МАРСИК. (С улыбкой, негромко; по-видимому, это школьная дразнилка Влада.) Черешнёв, Черешнёв – через Гомель в Кишинёв!

ВЛАД. Марсик!..

МАРСИК. С юбилеем, Черешнёв, через Гомель в Кишинёв! Расти большой!

ВЛАД. Спасибо, ребята… Спасибо… Марс!

Обнимаются.

ХАРАНИЯ. (К Владу.) Так у вас не просто день рождения? У вас юбилей?!

МАРСИК. (Поёт, на мотив «Как во дворе у короля».) «О, несравненный Владислав, // мы вас голубим и лелеем, // и к чёрту все дела послав, // вас поздравляем с юбилеем. //// Вы обаяния экстракт, // благословенный именинник!..

К Марсику подключается Бульон.

ОБА, ХОРОМ: И это непреложный факт – // ведь вам исполнился… шестильник!..»

ВЛАД. Ладно, пацаны, завязывайте! Вы же знаете… как я отношусь к стихоплётству! Давайте лучше нашу, «Красноармейскую»… (Запевает.) Как во дворе у короля… (К нему тотчас присоединяются Бульон и Марсик.) …и у прекрасной королевы – // весёлый шут там песни пел, // король любил его напевы. (Влад достаёт из кармана расчёску и начинает время от времени подыгрывать на ней.) Раз королева говорит: // “Спой, милый шут, мне серенаду. // И если тронешь душу мне, // дам поцелуй тебе в награду”. (Бульон берёт саксофон, в руках у Марсика появляется гитара.) И шут гитару в руки взял, // и полились его напевы. // И в ту же ночь наш шут узнал, // как сладко тело королевы. //// Но утром в спальню с палачом (После «с палачом» Бульон, дурачась, выкрикивает: «С кирпичом!!!») // король явился в страшном гневе // и, что-то пряча под плащом, // он грозно молвил королеве: //// “Шута я вовсе не любил, // а лишь любил его напевы”. // И бросил голову шута // к ногам прекрасной королевы. //// “О милый шут, о милый шут, // тебя я больше не увижу. // Тебя по-прежнему люблю! // А вас, король, я ненавижу”. //// Звени бубенчик мой звени, // гитара, пой шута напевы. // Возьмите голову шута – // он был влюблённый в королеву».

Пауза.

БУЛЬОН. Тоже полный бред!

МАРСИК. Почему?

БУЛЬОН. Потому что непонятно, кто здесь шут, а кто король.

МАРСИК. То есть?

БУЛЬОН. По мне, так король и есть настоящий шут.

МАРСИК. Отчего?

БУЛЬОН. Потому что палач – будьте уверены! – растрындел всю эту историю… по всему королевству. И король потом… всю жизнь жил с этим позором, и над ним все смеялись! Он сам – настоящий шут и есть!.. А шут – переспал с королевой… и умер, как король!

У Влада звонит мобильник.

ВЛАД. (В трубку.) Да!.. (Взволнованно.) Спасибо. (Жестом просит друзей замолчать.) …Спасибо. …И тебе здоровья. …Я чувствую себя чудесно! …Алло! Жанна! Говори громче! …Да что ж такое?! Не слышно… (Включает громкую связь.)

 

ЭПИЗОД VIII

ГОЛОС ЖАННЫ. (Тоже взволнованно.) Ты меня не слышишь?!

ВЛАД. Нет, теперь отлично!

ГОЛОС ЖАННЫ. Что – нет? Слышишь или нет?

ВЛАД. Слышу! Я тебя слышу!

ГОЛОС ЖАННЫ. Да? Рада тебя слышать!

ВЛАД. И я! И я рад тебя слышать!

ХАРАНИЯ. (К публике, не без сарказма.) Сколько лет, сколько зим…

ГОЛОС ЖАННЫ. Кто это там?

ВЛАД. Неважно! Говори, говори! Я слушаю тебя, Жанна!

ГОЛОС ЖАННЫ. Я тоже, тоже… давно тебя не слышала!

ВЛАД. Говори, я прошу!

ГОЛОС ЖАННЫ. Что говорить?

ВЛАД. Что-нибудь!

ГОЛОС ЖАННЫ. …Наша Таня громко плачет?..

ВЛАД. Да!

ГОЛОС ЖАННЫ. Уронила в речку мячик!

ОБА, ДРУЖНЫМ ХОРОМ. Тише, Танечка не, плачь! // Не утонет в речке мяч!

Оба хохочут.

ГОЛОС ЖАННЫ. Владик!

ВЛАД. Что?

ГОЛОС ЖАННЫ. В наши края не собираешься?

ВЛАД. В Рассветово – нет.

ГОЛОС ЖАННЫ. А в Мюнхен?

ВЛАД. В Мюнхен – да.

ГОЛОС ЖАННЫ. Когда?

ВЛАД. (Бросив взгляд на часы.) Через двадцать минут… буду в городе.

ГОЛОС ЖАННЫ. Приходи. Буду очень рада!

ВЛАД. Спасибо.

ГОЛОС ЖАННЫ. Так «спасибо»? Или придёшь?

ВЛАД. …Жанна, я не один, я с друзьями!

ГОЛОС ЖАННЫ. Ну, это же чудесно!

ВЛАД. Так что? Я приду?

ГОЛОС ЖАННЫ. Записывай адрес!

ВЛАД. (Изумлённо.) …У тебя – новый адрес?!

ГОЛОС ЖАННЫ. Нет, всё тот же. Просто, зная тебя…

ВЛАД. Нет, ну я ещё не совсем…

ГОЛОС ЖАННЫ. Владик!

ВЛАД. Что?

ГОЛОС ЖАННЫ. Ещё!..

ВЛАД. …Идёт бычок, качается!..

ОБА, ХОРОМ. (Бодренько.) Вздыхает на ходу! // Ох, доска качается! // Сейчас я – упаду!

Затемнение, одинокий фагот – «Как во дворе у короля», в долгую.

Конец первого действия

 

 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

 

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Вновь одинокий фагот, «Как во дворе у короля».[6] Через некоторое время к мелодии подмешивается чьё-то не очень музыкальное подсвистывание; продолжается это ещё секунд пять.

Вспыхивают огни рампы. На сцене – однокомнатный апартамент Жанны, бывшее жилище её и Влада.

Просторный салон – обеденный стол с шестью стульями, кресло с наваленными на него мужскими шмотками, платяной шкаф, зеркало, двуспальная кровать, над ней – рамка с большим фотопортретом Влада, десятилетней давности. На стене – дартс-мишень, в неё воткнуто несколько дротиков.

Входная дверь, напротив – окно.

В углу сцены – кухонная ниша (холодильник, столик, 2 табурета, на плите кастрюля, в ней что-то готовится).

 

ЭПИЗОД I

На кухне, у кастрюли, стоит красавица Жанна – макияж, передник поверх нарядного платья – и музицирует на фаготе. Это она играет «Как во дворе у короля»!

Одетый в треники и спортивную майку Андрей, её любовник – освобождает платяной шкаф от своих вещей и продолжает ей подсвистывать. Одно отделение шкафа открыто, в нём – свитера, сорочки, куртки и другие атрибуты мужского гардероба; видно, что здесь Андрей обосновался капитально. Он достаёт очередную вещь из шкафа и относит на кресло. Проходя мимо зеркала, иногда тормозится и любуется своим отражением – подбоченясь и демонстрируя бицепсы. Совместное «музицирование» (фагот + художественный свист) продолжается. Время спустя Жанна обрывает мелодию.

ЖАННА. (Из кухни.) Андрюша!

АНДРЕЙ. Да!

ЖАННА. Тефтельки хочешь?!

АНДРЕЙ. Пока нет.

ЖАННА. Сейчас поставлю, соус уже закипел.

Откладывает фагот в сторону, начинает забрасывать в кастрюлю шарики из фарша.

ЖАННА. …Андрюша!

АНДРЕЙ. Да!

ЖАННА. Ты портрет повесил?!

АНДРЕЙ. Вспомнила, Жанка! Уже час, как висит!

ЖАННА. А мишень?!

АНДРЕЙ. Сейчас уберу.

Андрей снова начинает насвистывать.

ЖАННА. (Через некоторое время.) …Андрей, иди сюда!

АНДРЕЙ. Что?! (Подходит.)

ЖАННА. Андрей!.. На холодильнике – что?

АНДРЕЙ. Тоже убрать?

ЖАННА. А ты как думаешь?

АНДРЕЙ. По-моему, кайн криминал… Неужели у тебя на кухне, Жанночка, не может лежать коробка хороших сигар?

ЖАННА. Кубинских, «Vasco da Gama»?! Ты считаешь, я похожа на женщину, способную курить эти термоядерные?

АНДРЕЙ. Ну, мало ли…

ЖАННА. Думаешь, он вообще… олух? Ничего не понимает?

АНДРЕЙ. Так убрать?

ЖАННА. Да, убрать.

АНДРЕЙ. Давай.

ЖАННА. У меня руки в фарше.

Андрей берёт с холодильника коробку сигар и выходит из кухни. Подходит к креслу, вытаскивает из горы шмоток зимнюю куртку с меховым воротником и прячет в неё сигары. Заворачивает вещи в простыню и завязывает в узел.

АНДРЕЙ. Ну, я пошёл!

ЖАННА. Ты всё собрал?

АНДРЕЙ. Всё. Осталось – свитера и рубашки. И там подтяжки всякие… Да! И домкрат тут где-то валялся…

ЖАННА. Хорошо, давай, туда и обратно!

Андрей взваливает узел со своими шмотками на плечи и выходит из квартиры.

 

ЭПИЗОД II

Жанна, торопливо вытирая руки о передник, выбегает из кухни на авансцену. Осматривается, убеждается, что Андрея уже нет.

ЖАННА. (К публике, проникновенно.) Ограниченный, самовлюблённый червяк… позирующий перед зеркалами! Он думает, что я его люблю… Нет! Я не люблю его нисколько! Просто… природа берёт своё, только и всего… Как говорится, ничего личного!.. Ты должен понимать это, родимый… Женщина не может быть одна, она должна о ком-то заботиться… Но в душе моей… лишь ты, мой единственный… Если бы ты только знал… как одиноко, как пусто мне без тебя! Как кляну себя… за то, что мы расстались! Только я, я одна… виновата во всём! (На глаза наворачиваются слёзы.) Я не могу, не могу без тебя жить… Владик!.. Знаешь ли ты это? Помнишь ли ты? Как встретились мы в первый раз?.. Я шла… по улице Каштановой, ты шёл… по противоположной стороне… Шёл дождь… светлый майский дождь… Ты увидел меня, подбежал… и спросил… Владик!.. Ты помнишь, что ты спросил?!

 

ЭПИЗОД III

Портрет Влада срывается со стенки и с грохотом падает на пол.

ЖАННА. Ну ничего, ничего нельзя ему поручить! Вбить гвоздь в стенку, и то по-человечески не может! (Вытаскивает из-за кровати портрет, смотрит, не повредился ли. Бережно укладывает портрет на кровать. Взгляд её падает на кроссовки, стоящие у стены.) Кроссовки! Он точно… хочет меня подставить!.. (Становится на колени, заглядывает под кровать.) И тут чёрт-те что!.. Он, что? Издевается?!

 

ЭПИЗОД IV

Входит Андрей, в руках – «опорожнённая» простыня.

АНДРЕЙ. (Увидев заглядывающую под кровать Жанну.) Жанка, кого ты там ищешь? Думаешь, я кого-то вожу?

ЖАННА. Вот!.. (Вытаскивает из-под кровати ботинки.) Этого только не хватало! (Встаёт с колен.) Мужские, 44-й размер! А вон… (указывает пальцем) – твои кроссовки! В туалете – электробритва, дезики «for men»… и книжка «Трус не играет в хоккей»!

АНДРЕЙ. Да уберу я, уберу… (Расстилает простыню на кресле, забирает ботинки, кроссовки и укладывает их на простыню.)

ЖАННА. Давай, поторапливайся! Они вот-вот придут. Гвоздя в стенку вбить не можешь! Вон, смотри! (Указывает на пустое место, где прежде висел портрет.)

АНДРЕЙ. (Бросив взгляд на стенку.) С гвоздём всё нормально. Торчит, как подорванный…

ЖАННА. (Подбегает к кровати, внимательно рассматривает стенку и убеждается, что гвоздь никуда не делся.) Да, действительно… гвоздь… А почему портрет упал?

АНДРЕЙ. Не знаю.

ЖАННА. Тогда повесь… пожалуйста!

АНДРЕЙ. Так «повесь»? Или «поторапливайся»?!

ЖАННА. Давай, Андрюша, в темпе!

АНДРЕЙ. (Поводит носом.) По-моему, что-то горит!

ЖАННА. Тефтели! (Убегает на кухню, откидывает крышку кастрюли.) Сгорели!

АНДРЕЙ. Ничего, поедят…

Ногами в обуви становится на кровать, вешает портрет на гвоздь, затем слазит с кровати и начинает сносить на простыню всё, что ещё не забрал. Раздаётся звонок в дверь.

ЖАННА. (Испуганно.) Андрей!

АНДРЕЙ. Что?

Снова – несколько звонков подряд.

ЖАННА. Это они! (В панике мечется по комнате.)

АНДРЕЙ. И что?

ЖАННА. Что делать?!

АНДРЕЙ. Кайнэ паник, Жануля! Со мной не пропадёшь! (Хватает простыню со своими вещами и по-пластунски забирается под кровать.) Давай, открывай!

 

ЭПИЗОД V

Жанна, заметно нервничая, открывает дверь. Входит Харания, за плечами – всё тот же рюкзачок.

ХАРАНИЯ. Привет.

ЖАННА. Ты что, одна?

ХАРАНИЯ. Одна…

ЖАННА. Хух… (Переводит дух.)

ХАРАНИЯ. (Видит не накрытый стол.) Ой, да у тебя тут… конь не валялся!

АНДРЕЙ. (Дурашливо, не своим голосом.) Не валялся?..

ХАРАНИЯ. (Осматривается по сторонам, никого не обнаруживает.) Они будут… (смотрит на часы) где-то через час.

ЖАННА. Ну, слава богу.

ХАРАНИЯ. Тебе помочь?

АНДРЕЙ. (Снова дурашливо.) Ага! Помоги. А то нога затекла… (Посмеиваясь, вылезает из-под кровати.)

ХАРАНИЯ. (Помирает со смеху.) Ну, ребята, вы даёте… а они ведь могли легко… прийти со мной!

ЖАННА. Где они? Что случилось?

ХАРАНИЯ. Ничего не случилось. Просто юбиляру… вздумалось продышаться… Посмотреть на осенний Мюнхен. (К Андрею.) Андрюша, ты куда вещи складываешь?

АНДРЕЙ. Куда Кондрат сказал.

ХАРАНИЯ. И куда он тебе сказал?

АНДРЕЙ. Одёжу – к тебе в кабинет. И обувку… туда же.

ХАРАНИЯ. Зачем? Я же оставила коробки!

АНДРЕЙ. Он не говорил…

ХАРАНИЯ. Ничего! Ничего нельзя ему поручить! Я же специально купила коробки!

АНДРЕЙ. (Хмуро.) Надо будет, переложу.

ХАРАНИЯ. Жанна, так тебе помочь?

ЖАННА. …Так, Харанечка, не всё сразу!.. Перекусишь?

ХАРАНИЯ. Не откажусь.

ЖАННА. Против оливье ничего не имеешь?

ХАРАНИЯ. Нет! Ой, Жанка, послушай… А такого, чтоб пахло зашибись, у тебя, случайно, нет?

ЖАННА. Как это – «зашибись»?

ХАРАНИЯ. Ну, чего-нибудь печёного… Или самых банальных… жареных пирожков?

ЖАННА. Харанечка, фрау Фальке говорит – ему нельзя… Ни жареного, ни печёного.

ХАРАНИЯ. Что за фрау?

ЖАННА. Его лечащий врач.

ХАРАНИЯ. Ах, даже так… А ты с ней на связи?

ЖАННА. Звоню, каждый день.

ХАРАНИЯ. (Сама с собой, проникновенно.) Ну вот… Она его действительно любит, помнит… не может жить без него… У врачихи интересуется, знает буквально всё… А он думает – она забыла о нём… (К Жанне.) Так что? Ничего печёного?

ЖАННА. Ничего.

ХАРАНИЯ. Вот чёрт!

Вопросительный взгляд Жанны.

ХАРАНИЯ. А я ему сказала: запах!.. зашибись!..

ЖАННА. Кому?

ХАРАНИЯ. Ему и сказала.

ЖАННА. Ты что, с ним говорила?

ХАРАНИЯ. Так получилось… (Внезапно замечает портрет Влада на стене.) Ой, отлично! Смотрится, будто всю жизнь здесь висел!

ЖАННА. Да, действительно…

ХАРАНИЯ. Хм! Моя идея!

ЖАННА. Спасибо, Харанечка. Так что ты ему сказала?

ХАРАНИЯ. Я сказала…

ЖАННА. О господи!.. Андрей!

АНДРЕЙ. Да! (Он уже собрал вещи и внимательно слушает разговор.)

ЖАННА. Ты всё собрал?

АНДРЕЙ. Да, всё!

ЖАННА. Так иди!

Андрей осматривается, закрывает дверцу шкафа, берёт узел и направляется на выход. Жанна провожает его до двери.

 

ЭПИЗОД VI

Жанна выставляет на кухонный стол несколько тарелок с закусками, чистый стакан и початую бутылку вина.

ЖАННА. Хараня, садись.

Харания усаживается, наливает себе вина, выпивает, закусывает.

ЖАННА. (Подходит к столу, стоящему в салоне, и начинает, про себя, считать «рассадочные места».) Так… Влад – раз. (Указывает пальцем на один стул.) Я, рядом – два. (Указывает на соседний стул.) Марсик – три, Бульон – четыре. Итого четыре персоны! (Пауза.) А эти… (кивает на два лишних стула) пусть отдохнут… (Отставляет лишние стулья в сторону, к стене, и начинает сервировать стол.)

ХАРАНИЯ. (Жуя.) Ты, Жануля, просто молодец… Это была… здоровая… идея. Чтобы я поехала для подстраховки. А то бы этот… твой Владик… сел бы не на тот поезд… Или вышел бы… чёрт знает где.

ЖАННА. Да… он у меня такой…

ХАРАНИЯ. Блаженненький он какой-то!.. Для начала попёрся не на ту платформу…

ЖАННА. «Блаженненький», «попёрся»!.. Ты, конечно, прости, но нужно выбирать выражения… Мы с тобой – подмётки его не стоим!

ХАРАНИЯ. Да ладно тебе, с твоими «подмётками!» Если б не я – так вообще бы… в Линдерхоф или в Фюссен приехал… И то, что ты мне его фотку дала, так тоже… – очень правильно сделала! В общем, когда я поняла… что сейчас он… уедет «не в ту степь»… так я к нему подбежала… и спрашиваю: «Мужчина!.. Вы по-русски говорите?», а он: «Да, немножко».

ЖАННА. (С улыбкой.) Это он всегда… так шутит…

ХАРАНИЯ. А я ему: «Мужчина, мне просто повезло! Не подскажете, часом – как на шестую платформу пройти? А то я тут первый раз и заблудилась окончательно».

Жанна прерывает процесс сервировки, проходит на кухню и присаживается напротив Харании.

ХАРАНИЯ. А он говорит… идёмте со мной… мне тоже на шестую. А я ему: «Нет! Если я пойду с вами, то на шестую я никак не попаду, потому что дальше – только вторая и первая, я там уже была. А у меня билет на Мюнхен, на 11:36». А он: «Да не может такого быть! И мне туда же!». Тогда, говорю, давайте за мной, говорю, и не отставайте!.. И успели бы, вполне бы успели – так у него по дороге… сломался чемодан. Короче – опоздали! Нужно звонить тебе, чтобы ты этих гавриков предупредила… чтоб не садились – на ту, что ты им сказала! Чтоб ехали следующей – чтобы встреча… состоялась! А при нём балакать нельзя… он просечь может… Короче, звоню тебе. У тебя занято. Ну позвонила своему… Кондратику… чтоб передал… Короче, твоего Влада я… не издаля вела, а всю дорогу вместе… А дальше – как ты наметила. Сначала Бульон зашёл… в Эссентурме… Якобы случайно… Рад был твой Влад – немерено! Потом – Марс. Тоже, «совершенно случайно». И тоже, от счастья – полные штаны…

ЖАННА. (С любовью.) Так что? Это действительно подняло ему настроение?

ХАРАНИЯ. Ой, Жанка… Не думала, что ты до сих пор сохранила к нему чувства… Он, поди, и не догадывается – что это ты весь этот спектакль для него устроила… Чтобы его, любимого, потешить… И влетело тебе это – в «ого-го»!.. А сама… понимаешь ли… копейки считаешь…

ЖАННА. Ой, брось ты, Хараша. Просто хотела… доставить ему радость…

ХАРАНИЯ. Хорошая ты, Жанка.

ЖАННА. Мы прожили с ним…

ХАРАНИЯ. И душевная!

ЖАННА. Всё вышло так нелепо…

ХАРАНИЯ. И всё-таки, сколько ты вбухала… в это мероприятие?

ЖАННА. Тебе это нужно?

ХАРАНИЯ. Просто хочу себя проверить.

ЖАННА. Как?

ХАРАНИЯ. По моим подсчётам… эта канитель… обойдётся тебе… в две с половиной штуки, еврюганов! Не считая стола!

ЖАННА. Ты что, считала?!

ХАРАНИЯ. Авиабилеты на двух гавриков! Из Рассветово! Сюда и обратно! Тыща-восемьсот! Это раз!.. Гостиница! На трое суток! Триста монет, это два! Электричка – мне, Владу и этим двоим – ещё триста монет! Да плюс телефон с заграницей… на стольник, наверно, натрындела. Итого две с половиной! Минимум!

ЖАННА. Ну, что ты, Харанечка! Откуда ж у них деньги? Марсик – мэнээс… Кому он там нужен? Не знаю, как он концы с концами… Бульон – с филармонией… по области утюжит… Курам на смех. И триста раз им спасибо… Что нашли время, приехали… (К публике.) Этой стерве… это знать… совсем не обязательно… Бульон… кроме билетов и гостиницы (!) попросил двести евро гонорара… плюс сто пятьдесят… на ремонт саксофона… а Марсик, так тот ещё – суточные… и плюс планшет, для внучки!..

Вверху, на колосниках, высвечивается больничная койка, в ней – лежащий пластом Влад. Жанна и Харания его не замечают.

ВЛАД. (Бредит.) Ну и экскурсийка!.. Чушь… собачья… Марсик… Бульон… суточные… гонорар… планшет… какой-то Андрей… Всё бред…

Койка с Владом «гаснет», беседа продолжается как ни в чём не бывало.

ХАРАНИЯ. Ладно, Жануля, не обижайся, уже и пошутить нельзя! …Так моя помощь требуется? Или как?

ЖАННА. (Вновь принявшись за сервировку.) Если хочешь… протри ножи… вилки…

ХАРАНИЯ. Да, конечно! Сколько приборов? Четыре?

ЖАННА. Да, четыре! Я, Влад, Бульон и Марс!

Жанна и Харания молча занимаются делом. Харания, закончив протирку, выходит в комнату. Осматривается.

ХАРАНИЯ. (Обратив внимание на дартс-мишень, висящую на стене.) Жанна!

ЖАННА. Что?

ХАРАНИЯ. Тебя в этом пейзаже… ничего не смущает?

ЖАННА. Ох, ничего себе!.. Я ж ему говорила!

ХАРАНИЯ. Хорошо, что я заметила…

ЖАННА. Ещё раз, через сколько они будут?!

ХАРАНИЯ. Ну… минут сорок у тебя ещё есть.

ЖАННА. (Набрав номер на мобильнике.) Андрей?.. Ты где?.. Что случилось? (К Харании.) Подумать только! Уже успел!

ХАРАНИЯ. Крепко?

ЖАННА. Не знаю. Ему же в рейс! (В трубку.) Андрей, зачем тебе это?

ХАРАНИЯ. Жануля, это они с Кондратиком, рубль за сто, мальчишник себе устроили… Да плюнь ты, нельзя же постоянно…

ЖАННА. (Прикрыв трубку ладонью.) А чего он пьёт?

ХАРАНИЯ. Что ты хочешь? Нормальный мужик.

ЖАННА. Знала б, никогда… Никогда б тебя не послушала!

ХАРАНИЯ. Этот ещё ничего… а до него был… так вообще… не просыхал…

ЖАННА. (В трубку.) Андрей, ты ещё здесь? …Пожалуйста, зайди. …Ладно. Давай, по-быстрому! (Кладёт трубку.) (К публике.) Когда эта стерва… поселилась здесь, на одной лестничной площадке со мной… разве могла я предположить… что моя жизнь… так решительно пойдёт под откос?.. Она прожужжала мне все уши, что я должна быть с ним, и как он скрасит моё одиночество… и вот… Он живёт в Горловке, у него там жена-лахудра, трое детей, а здесь он останавливается на постой… раз в неделю… на пару суток перед обратным рейсом… И это – уже третий год… (Умолкает – чтобы не расплакаться.)

ХАРАНИЯ. (Тоже – к публике.) Когда на наш с Кондратиком бизнес… наехала одна сволочь… из Днепропетровской мэрии… нам оставалось одно… бежать из этой, проклятой богом, страны. Что-что, а отжимать бизнесы эти твари умеют… Бизнес мы сохранили, но стоило это… До сих пор не можем оправиться… Нет средств даже на гостиницу для водителя… которому нужно обеспечить здесь пристанище… между рейсами…

ЖАННА. (К публике.) И поэтому она… уговорила меня однажды… по-соседски… приютить шофёра на одну ночь, потому что ей… у себя, видите ли… некуда его положить…

ХАРАНИЯ. (К публике.) Ещё бы! Как мёд, так и ложкой! Привела ей в хату мужика… и «мы», видите ли, ещё недовольны! И никто её не уговаривал. Строит из себя целку…

ЖАННА. (К публике.) Я… приютила его…

ХАРАНИЯ. (К публике.) Ночь, комната, а в ней – баба и мужик! Знала – на что идёт!

ЖАННА. (К публике.) Она приволокла мне на кухню раскладушку… Потом оказалось – это не день, и не два, а ещё, и ещё… Поначалу он был тише воды ниже травы, а однажды ночью… повёл себя… неадекватно… и оказался… у меня в постели… Я не знаю… как это произошло… Но… произошло. С тех пор…

ХАРАНИЯ. (К публике.) Вот и делай людям хорошее! Видели бы вы её после той… неадекватной (!) ночи! Всю жизнь должна быть благодарна! И за Андрюшу своего, и за своего Владика со товарищи, которых я сегодня ей… на блюдечке с голубой каёмочкой…

Звонок в дверь.

ЖАННА. (Громко.) Иду, иду!

 

ЭПИЗОД VII

Жанна открывает, входит Андрей, он неестественно весел.

ЖАННА. Андрюша, я же говорила – ми-шень, ми-шень! (Указывает на дартс-мишень.)

АНДРЕЙ. С нашим удовольствием!

ЖАННА. Давай!

АНДРЕЙ. (Становится на стул, снимает со стенки мишень. Спрыгивает на пол.) Вот и всё. А ты боялась…

ЖАННА. Андрюша, как ты там? Ещё не проголодался?

АНДРЕЙ. Да, пожалуй, пора… бросить чего-нибудь в топливный бак… (Хлопает себя по животу.)

ЖАННА. Минутку, Андрюша! (Подходит к холодильнику, достаёт палку колбасы.) Подожди, это не всё… Перекусите там с Кондратом…

ХАРАНИЯ. Не выдумывай, Жануля! Неужели ты думаешь, что я оставила Кондратика на голодном пайке?! У меня там всё есть. Борщ, котлеты, сметана, оладушки, а ещё…

 

ЭПИЗОД VIII

Робкий стук в дверь. Все трое в замешательстве. Харания прикладывает указательный палец к губам, подавая знак «Тсс! Никого нет!». Дверь отворяется. В квартиру, «вперёд ногами», въезжает больничная койка. На ней возлежит обессиленный Влад в белой больничной рубашке. За ним как ни в чём не бывало входят Бульон и Марсик. В течение всего последующего действа Влад остаётся в койке.

ВЛАД. (Довольно бодро, вопреки своему положению.) Здравствуйте, тысяча извинений! Дверь была не заперта…

АНДРЕЙ. Добро пожаловать, коли так.

ЖАННА. Ой, Владик? А чего так рано?!

ВЛАД. Там дождь начался… Ребята… промокнут… (С ухмылкой, к своему портрету над кроватью.) О! Кого я вижу!..

ЖАННА. Рада тебя видеть…

ВЛАД. И я тебя… (Пауза.) Ты не представляешь себе… как я рад… тебя видеть… (Замечает Харанию.) …Харания, и вы здесь? Очень рад. Очень! И сколько же нам… отмерено… здесь пробыть?..

ХАРАНИЯ. Ой, ну какое это имеет значение?.. Когда впереди… целая вечность!

ВЛАД. Спору нет. Я между прочим… подумал об этом сразу… как только услышал ваше настоящее имя… Харония!.. И всё же… должен вам сказать, вы – очаровательная… (улыбается) случайная попутчица! …Жанна, а это кто? (Об Андрее.)

ЖАННА. А это… это Андрей… её… (показывает на Харанию) муж! (Удивление на лице Харании и Андрея.) А это… Владика одноклассники… Бульон… И Марсик.

АНДРЕЙ. Очень приятно!

ЖАННА. (Продолжает представлять.) Владик, мой муж… ну, и Харания… жена Андрея…

ХАРАНИЯ. …В общем-то …мы уже знакомы …и, тем не менее… (Здоровается за руку с Бульоном и Марсиком.) Очень приятно!.. Ну, тогда мы с моим мужем… (Выразительно смотрит на Андрея.) Пойдём!

Андрею явно в кайф, что Харания (жена Кондрата) назвала его своим мужем.

ХАРАНИЯ. Так… Андрей, я сказала… Пошли!

ВЛАД. (Испуганно.) Харония, как?! Вы… покидаете… нас?..

ХАРАНИЯ. Кайнэ паник, Владик! Лично тебя… я никуда не покидаю!

ВЛАД. Прошу вас, не уходите… Посидим… как люди… У меня сегодня… юбилей…

АНДРЕЙ. А чего?! Я не против! Тем более – стол!.. (Подходит к столу, зачерпывает ложку салата, хватает кусок чего-то мясного и отправляет в рот.) Сила! То, что доктор прописал!

ВЛАД. (Еле слышно.) Доктор… Прописал… (Закрывает глаза.)

ЖАННА. Нет-нет, Владичек… Они, к сожалению, торопятся… Да, Хараня?!

ХАРАНИЯ. Да, мы торопимся…

АНДРЕЙ и ВЛАД. (Хором.) Куда?!

ХАРАНИЯ. (К Андрею.) …Ты забыл? Мы обещали… быть… у Шульцев… на презентации… миллендиумов…

АНДРЕЙ. Каких ещё миллендиумов?!

ХАРАНИЯ. Ну, этих… декоративных…

АНДРЕЙ. Ах, декоративных… Тогда да…

ВЛАД. (Качая головой.) Ну и ну… Чтобы на самом, как говорится, верху… и такой… бардак?!

ХАРАНИЯ. Давай, Андрей, пошли!

ЖАННА. (К Андрею.) Минутку, я дам вам с собой!

ХАРАНИЯ. Что?

ЖАННА. Колбасу, холодец, оливье с креветками… (Бежит на кухню, роется в холодильнике.)

АНДРЕЙ. (К Харании.) Супруга, любимая! Давай останемся! Прошу тебя!

Облапывает Харанию, целует её в губы. Та продолжает играть роль жены Андрея, поэтому ни оттолкнуть его, ни дать ему элементарно по морде не может. Влад продолжает лежать с закрытыми глазами, двое его друзей отводят взгляд, слышатся шаги Жанны. Андрей срочно отлипает от Харании. Из кухни выходит Жанна с тарелкой гостинцев.

ЖАННА. Вот, возьмите! (Протягивает Андрею.)

ХАРАНИЯ. (Ещё не пришедшая в себя после поцелуя.) Жанна… (Хватается за голову, потом опускает безвольно руку.)

ЖАННА. Хараня… Тебе нехорошо?

ХАРАНИЯ. Нет, мне… очень… очень… очень… нехорошо. Жанночка… Давай, я… я… тебе… сейчас помогу…

АНДРЕЙ. Решено, Жанна! Мы с супругой никуда не идём!

ЖАННА. Не идёте?

ХАРАНИЯ. Идём… Идём… Конечно, идём…

АНДРЕЙ. Лично ты, Харанечка, как хочешь. А я остаюсь. Выпью за здоровье именинника. И прочее…

ХАРАНИЯ. Пошли, Андрей, пошли! Не выдумывай.

АНДРЕЙ. Сказал – как отрезал!

ХАРАНИЯ. Тогда я пошла сама!

ВЛАД. Харония, а как же я?

ХАРАНИЯ. Я сказала, кайнэ паник! Всё идёт по расписанию.

ЖАННА. (Официальным тоном.) Извините, это, конечно, не моё дело, Андрей… Николаевич… Но мне кажется, это не совсем прилично… устраивать в доме совершенно чужой женщины… ваши семейные разборки. Я настоятельно прошу вас… Андрей Николаевич… немедленно… покинуть этот дом.

АНДРЕЙ. Пожалуйста! Я покину его… раз и навсегда!

ВЛАД. Жанна… Зачем ты так?..

ЖАННА. Владик, извини! Разреши мне самой… быть хозяйкой… в своём доме!.. Харания, если ты… не можешь забрать… своего мужа, так хотя бы… останься с ним! Нужно же, чтобы этим… твоим кадром… кто-то управлял…

Довольный Андрей хватает два стула, отставленные Жанной, и переносит их к столу.

ЖАННА. (С заметным смущением.) Дорогие гости… прошу всех… к столу!

Проходят к столу. Жанна приносит 2 дополнительных прибора, идёт к холодильнику за спиртным. Обычный предзастольный гомон, гости расселись, два стула за столом остаются свободными: один стул – хозяйки, второй – для юбиляра.

АНДРЕЙ. (К Владу, глумливо.) В чём дело? Как я понимаю, ваше место тут. (Показывает на пустующий стул, предназначенный для юбиляра.) Проходите, садитесь. Будьте как дома!

ВЛАД. Спасибо за приглашение.

АНДРЕЙ. Не хотите сюда (показывает на стул для юбиляра) – садитесь на этот! (Показывает на стул, предназначенный хозяйке.)

ВЛАД. Видите ли… это место… Для Жанночки…

АНДРЕЙ. Для Жанночки? Нет проблем, щас устроим! Эй, Марсик!.. Там, на кухне – два табурета, один с журавушкой, другой с лосём. Будь любезен, подгони… тот, что с журавушкой. Это Жанкин любимый!. Я знаю, шо говорю!

Марсик поднимается из-за стола.

ЖАННА. Марсик, не надо.

АНДРЕЙ. Правильно, Марсик, не надо! Сегодня она постоит! Правда, Жанка? Постоишь?

ВЛАД. (Мрачный, как туча.) Молодой человек… Мне кажется… моя жена… была права, когда просила вас… покинуть… этот… этот…

Звонок в дверь, Жанна идёт открывать.

 

ЭПИЗОД IХ

Жанна открывает, входит Кондрат. Он, как и Андрей, в состоянии лёгкого подпития.

КОНДРАТ. Ой, прошу прощения! Юбиляра, естественно, с юбилеем… (Кивает.) А Андрея… Андрея… Сколько его можно ждать?.. Андрей, ты куда пропал?!

АНДРЕЙ. Ха! А вот и Кондратий!

ХАРАНИЯ. Кондрат, забери его… (Кивает на Андрея.) Я тебя умоляю.

ЖАННА. Знакомься, Владик… Это… Кондрат… э-э-э… родной брат Харании!

ХАРАНИЯ. Кондрат, ты – мой брат! Мой родненький братишка! Ты меня понял, да?! Так вышло, я потом тебе всё объясню! А это (показывает на Андрея) мой муж, поэтому вопросов задавать не надо, а забери его с собой, и всё! Я тебя очень прошу…

КОНДРАТ. Хараша, я врубился. Святое дело! Дураков здесь нет.

ХАРАНИЯ. (К Кондрату.) Давай, забирай!

АНДРЕЙ. (К Кондрату.) Давай, присоединяйся! Там, на кухне – табурет… Тот, что с лосём. А с журавушкой – не трожь!

КОНДРАТ. (Хочет что-то спросить.) А…

АНДРЕЙ. (Перебивает.) На стул не смотри, это – для именинника. Сегодня, как видишь, мы с ним. Мысленно.

КОНДРАТ. Ну… (Отправляется на кухню.)

АНДРЕЙ. (К Жанне, стоящей у кровати Влада.) Видишь, Жанка?! Всё зашибись! А ты боялась!

ВЛАД. Я же сказал… Вон!.. Из этого дома…

АНДРЕЙ. Ну вот! Ещё чего! Мне завтра в рейс, никуда я не пойду.

Появляется Кондрат с табуретом.

АНДРЕЙ. Кондратий, присаживайся!

КОНДРАТ. (Пройдя к столу.) Подвиньтесь! (Садится.)

АНДРЕЙ. Ну что! Наложено у всех?.. Кондратий, тебе удобно?

КОНДРАТ. Порядок в танковых войсках!

ВЛАД. Жанночка… Ты же устала… Иди присядь. Туда, к столу… рядом со мной…

Жанна проходит за стол.

АНДРЕЙ. Другой коленкор! Есть предложение налить.

КОНДРАТ. (Берёт со стола бутылку, читает этикетку.) О! Джон Уоркер!

ХАРАНИЯ. Кондрат, прошу тебя… Держи себя в руках.

КОНДРАТ. Давненько не брал я в руки шашек! (Наливает полстакана.)

ХАРАНИЯ. Ну вот… Стоит моему братику оказаться за столом без жены, он становится неуправляемым.

ЖАННА. Андрей, прошу вас, скажите ему! Может, он хотя бы вас послушает?

АНДРЕЙ. Действительно, что случилось? Почему вы, уважаемый, без своей половины?

КОНДРАТ. Супруга дама занятая… ей сейчас не до меня.

АНДРЕЙ. Ах, половине – не до тебя? А до кого, если не секрет?

КОНДРАТ. Моя деловарша – вся в делах. Вот и сейчас – обтяпывает очередной свой шахер-махер…

ЖАННА. Кондрат! Как вы можете говорить такое о жене? В её… (Осекается.) В присутствии посторонних людей?

ХАРАНИЯ. (К Кондрату.) Не забывай, братик, если б не эта твоя, как ты говоришь, деловарша… ты б давно уже…

КОНДРАТ. Не забываю, Хараша! Я с этим живу! Ххх! (Опрокидывает стакан.)

АНДРЕЙ. Куда?! А тост?.. Просьба налить стаканы! (Пауза.) А сейчас… скажет супруга юбиляра.

ЖАННА. Дорогой Владик!..

АНДРЕЙ. Стоп!.. (Наливает в стакан Влада водки и накрывает куском хлеба.) Теперь – давай!

ЖАННА. (Потупив взгляд.) За тебя, Владик! Пусть… всё будет хорошо.

Выпивают не чокаясь.

АНДРЕЙ. Так! После первой и второй – перерывчик небольшой! Слово – Марсику… Однокашнику… Просьба наполнить… Давай, Марсик!

МАРСИК. (Поднимается, откашливается.) Дорогой Влад! В этот знаменательный… для тебя день… о тебе… только хорошее… Ты родился… в простой рабочей семье… и благодаря своей жажде знаний, благодаря своей настойчивости… окончил – сначала Рассветовскую 27-ю школу с золотой медалью, затем технологический факультет Рассветовского политеха с красным дипломом, а затем – получил распределение в Рассветовский НИИ Гидропривод, где впоследствии под твоим чутким руководством посчастливилось потрудиться многим, известным ныне на всю страну, специалистам, таким, как… Но… – сейчас не о них. В настоящее время… в одном из научных центров Голландии… разработан уникальный прибор… о котором говорит весь мир… Не мне вам рассказывать, как важно знать женщине… об актуальном состоянии своего организма… и как важно ей иногда… узнавать о наступлении беременности сразу… как только это случилось… С помощью этого прибора, друзья… (извлекает из кармана нечто похожее на мобильник) по одной капле мочи… женщина может определить не только факт… оплодотворения… но и пол будущего ребёнка… А кроме того – цвет глаз, цвет волос и даже – цвет кожи. Но! Это ещё не всё! С его помощью вам станет известно IQ будущего ребёнка и предрасположенность его к той или иной творческой профессии. Прибор, как видите, легко помещается в дамской сумочке… и стоит всего-навсего 949 евро! Купить такие экспресс-диагностеры вы можете у меня, прямо сейчас…

КОНДРАТ. Ха-ха-ха, ой, не могу!

ВЛАД. Марсик?! Он не был… Он никогда не был таким…

МАРСИК. …купить не только для себя, но и в подарок вашим знакомым, прия

АНДРЕЙ. Не, Марсик! Нам с Харанькой… (обнимает Харанию за талию) такое уже ни к чему. Да, Харанька? Правильно я говорю?

КОНДРАТ. (К Андрею.) Руки – окороти!.. Рыб… подземных… кормить мне будешь…

МАРСИК. …Но это ещё не всё! Приобретя у меня такой прибор, вы получите в подарок… совершенно бесплатно, маникюрный набор с двумя парами ножниц и четырьмя пилочками для ногтей…

ВЛАД. Шут!.. Торгаш!.. Позорник…

МАРСИК. И это тоже ещё не всё! Помимо маникюрного набора, тоже бесплатно, баллончик дезодоранта… для интимных мест, а кроме того…

АНДРЕЙ. Короче!.. За юбиляра!

Снова выпивают не чокаясь. Марсик, недовольный тем, что ему не дали договорить, садится. Начинают закусывать. К Жанне, на стул, предназначенный для юбиляра, подсаживается Бульон.

 

ЭПИЗОД Х

Конфиденциальный разговор между Бульоном и Жанной.

БУЛЬОН. Ну что, хозяйка? Ты довольна?

ЖАННА. Да, спасибо.

БУЛЬОН. Рассчитаемся?

ЖАННА. Конечно. (Вручает Бульону конверт.) Это ваш.

БУЛЬОН. Как договаривались?

ЖАННА. Как договаривались. А это Марсику. (Передаёт второй конверт.)

Бульон пересчитывает и удовлетворённо кивает.

БУЛЬОН. Да, кстати! Судя по всему… тебе с Владом… этот прибор тоже… не сильно нужен… Так что, если что, как говорится… могу заночевать…

Слёзы обиды на лице Жанны. Конфиденциальный разговор окончен. Бульон проходит на место, отдаёт Марсику конверт.

 

ЭПИЗОД ХI

ВЛАД. Жанна! Жанночка!

ЖАННА. Да! (Подбегает к постели Влада.)

ВЛАД. Ну вот… Жанночка… и свиделись… Спасибо тебе… за всё… А мне… пора…

ЖАННА. Ты что, уходишь?..

ВЛАД. Да, ухожу…

ЖАННА. Так рано?..

ВЛАД. Предрешено, ничего не попишешь… (К Харании.) Ну что, Харония… случайная попутчица?! Труба зовёт?!

ХАРАНИЯ. Минуточку, Влад. Расслабься… Ещё по одной и в путь!

 

ЭПИЗОД ХII

АНДРЕЙ. В таком разе, давай, Бульон… Ещё один однокашник…

Бульон встаёт.

БУЛЬОН. Позвольте… от всей души…

ВЛАД. …Не надо! …Не надо!

АНДРЕЙ. Хозяин барин! Тогда… слово предоставляется… нашему уважаемому Кондратию Кардионычу. Мужу своей… деловой супруги…

Кондрат берёт стакан, поднимается (он уже хорошо приложился).

ВЛАД. Бред!.. Жанна!.. Всё бред… Не хочу!.. Не хочу… всего этого… знать! (Пауза.) Жалкая, пошлая, комедия! С каким-то хамьём… С друзьями… которые ради денег… Бездарный водевиль… с фотопортретом… одураченным мужем… прятаньем любовника под кроватью!.. Ты слышишь, Жанна?! Не может… этого… быть… Никогда… не поверю!..

КОНДРАТ. (К Владу.) Ну, ты кончил?

АНДРЕЙ. Да, кончил! Валяй, Кондратий!

КОНДРАТ. (Пристально глядя на юбиляра.) Так вот, уважаемый!.. Давно хотел тебе сказать…

ВЛАД. Харония!..

ХАРАНИЯ. Да!

ВЛАД. Вы можете… заставить своего мужа… замолчать?!

ХАРАНИЯ. Андрюша, прошу тебя… больше – ни слова!

ВЛАД. Да не его! А этого!.. Кондратия!

ХАРАНИЯ. (Растерянно.) Кондратия? Но…

ВЛАД. Да-да, своего «Кондратика»!.. А якобы ваш… «Андрюша»… как я понял… увы! Совсем не ваш… объект поклонения…

КОНДРАТ. Ну, ты понял, а я нет! Так что… друзья… разрешите продолжить. Хотя… Я о другом… Юбиляру, как говорится… наше вам с кисточкой! И – до ста двадцати!.. (Пауза.) Это не я придумал… Это тост такой… Всегда – имениннику желают… до ста двадцати!

ВЛАД. Бред!..

КОНДРАТ. …И вот, значит, одна бабка… таки дожила до ста девятнадцати… И приходит к ней… поздравить с днюхой… её любимый внук, и говорит… Дорогая бабушка… будь счастлива и… желаю тебе… до ста двадцати!

АНДРЕЙ, ХАРАНИЯ, КОНДРАТ, БУЛЬОН, МАРСИК (Хором, от всей души.) Ха-ха-ха-ха!

КОНДРАТ. Так что, как говорится… без обид… А что касается бывшей жёнушки достопамятного юбиляра, так все уже поняли, что она за бля…

ВЛАД. А-а-а!!! (Заглушает окончание последнего слова, вскакивает со смертного одра.) Вон!.. Все – вон!!!

Порывом ветра растворяется окно, входную дверь вышибает; подхваченные воздушным потоком Харания, Андрей, Кондрат, Марсик, Бульон (они легки, как пушинки!) – гротескно хохоча, гримасничая и кружась, проявляя невероятную лёгкость и пластичность, выметаются вон из жилища. Больничная койка укатывается вслед за ними.

В квартире остаются лишь Влад и Жанна…

Жанна и Влад смотрят друг на друга. Больше им не нужен никто. Начинают хохотать, Влад снова на ногах.

 

ЭПИЗОД ХIII

Беседуют два хохочущих от счастья человека.

ВЛАД. Ну вот…

ЖАННА. А помнишь, как…

ВЛАД. Что?.. Что?..

ЖАННА. В Рассветово…

ВЛАД. Что – в Рассветово?

ЖАННА. Мы отмечали годовщину…

ВЛАД. В шашлычной, на ипподроме!..

ЖАННА. И как к нам подсела эта Людка… твоя бывшая подружка…

ВЛАД. Никакая она мне не подружка…

ЖАННА. Ну да, рассказывай!..

ВЛАД. Медсестричка она!.. У нас, в медпункте…

ЖАННА. Знаем мы этих медсестричек! Не знал потом… на какой козе ко мне подъехать…

ВЛАД. Ну вот, начинается…

ЖАННА. А в Ялте? Что ты мне тогда сказал? Это тоже медсестри…?

Дослушать Жанну до конца Влад не успевает. Снова – тени сцепленных вагонов, оглушительный перестук колёс. Свет в глазах бредящего Влада начинает мигать, затем – резко убывает. Затемнение.

 

КАРТИНА ВТОРАЯ

 

ЭПИЗОД I

Поезд промчался, шум угасает. В углу сцены вспыхивает настольная лампа (остальная часть сцены затемнена). Хоспис. За столом «сестринского пункта» сидит Эльза в медицинском халате. Звонит телефон, Эльза снимает трубку.[7]

ЭЛЬЗА ШАРРЕНБАХ. Ja, einen schönen guten Tag, Deutsches-Rotes-Kreuz-Hospys, Rüberheim. Was kann ich… (Пауза.) (Улыбается.) Nein, ich bin keine Melanie, ich bin Elsa Scharrenbach… …Melanie macht Urlaub… (Пауза.) Wann?.. Jetzt gucke ich…[8]

 

ЭПИЗОД II

Эльза ищет чтото на экране монитора. Входит Жанна, одетая в чёрное.

ЭЛЬЗА ШАРРЕНБАХ. (В трубку.) Sie kommt am achtundzwanzigsten September… (Пауза.) Ja, gerne![9] (Кладёт трубку.) (К Жанне.) Einen schönen guten Tag, was kann ich für Sie tun?[10]

ЖАННА. Guten Tag… Ich bin Zhanna Tschereschnöv, Frau von…[11]

ЭЛЬЗА. Von Herrn Tschereschnev?[12]

ЖАННА. Ja… von Wladislav Tschereschnev… Ich möchte…[13]

ЭЛЬЗА. Ich habe Sie niemals gesehen…[14]

ЖАННА. Es tut mir sehr Leid… Ich wohne nicht hier…[15]

ЭЛЬЗА. Noch einmal, wie war Ihr Vorname?[16]

ЖАННА. Ich heiße Zhanna… Tschereschnev[17]

ЭЛЬЗА. Zhanna?! Warum Zhanna?..[18]

ЖАННА. (Удивлённо.) Entschuldigung?[19]

ЭЛЬЗА. Ich habe gemeint, das Sie «Harania» heißen.[20]

ЖАННА. Wieso – Harania?![21]

ЭЛЬЗА. (Отмахнувшись.) Ach, Quatsch! Im Fieberwahn hat Ihr Mann – irgendeine Harania gerufen… Und mich… (улыбается) Harania genannt. Ich war sicher, daß Sie…[22]

ЖАННА. Nein, ich bin keine Harania.[23]

ЭЛЬЗА. Ja, Frau Tschereschnev…[24] (Не успевает договорить, раздаётся больничный зуммер – тот самый, что звучал в начале пьесы. Мигает сигнальное табло.)

ЭЛЬЗА. So, das Zimmer neun… Herr Niemez… (К Жанне.) Moment mal, Entschuldigung…[25] (Устремляется за кулисы.)

Через некоторое время зуммер смолкает. Жанна поворачивается лицом к публике, хочет что-то сказать, затем отводит взгляд в сторону. Долгая гнетущая пауза. Появляется Эльза.

ЭЛЬЗА. (С дежурным состраданием.) Ja, Frau Tschereschnev, traurig… Aber es ist so… Dies ist vorgestern passiert… Man kann nichts dagegen machen… Länger als ein Jahr habe ich ihn besorgt… Ich verstehe Sie… verstehe Sie gut… (Пауза.) Vor dem Sterben hat Ihr Mann etwas geredet, viel geredet… aber… (пожимает плечами, смеётся) es tut mir sehr leid… Ich verstehe kein russisch! Kein russisches Wort! Noch einmal, es tut mir Leid… (Разводит руками, смеётся.) Wirklich![26]

 

На этой весёлой ноте пьеса заканчивается. Вспыхивает свет. В центре сцены – взявшиеся за руки Контролёр, Кондрат, Марсик, Бульон, Андрей, Влад.

Эльза и Жанна берутся за руки и присоединяются к ним. Поклоны. Вновь – одинокий фагот, «Как во дворе у короля».

 

Конец

 

АВТОРСКАЯ РЕМАРКА

Всё происходящее на сцене – вплоть до второй картины второго действия – ни что иное, как перемещение героя в Царство Мёртвых. Воспоминания, рефлексии, грёзы, предсмертный бред – вперемешку с сомнениями и всё ещё теплящимися надеждами… Представившаяся «перевозчицей» миловидная молодая особа по имени Харания (очень похожая на медсестру Эльзу Шарренбах) – Харон в юбке, переправляющий героя  (как водится, на пароме!) в Царство Мёртвых.

 

Koblenz, 2017

 

 

Текст песни (слова и музыка народные):

 

Как во дворе у короля

и у прекрасной королевы –

весёлый шут там песни пел,

король любил его напевы.

 

Раз королева говорит:

«Спой, милый шут, мне серенаду.

И, если тронешь душу мне,

дам поцелуй тебе в награду».

 

И шут гитару в руки взял,

и полились его напевы.

И в ту же ночь наш шут узнал,

как сладко тело королевы.

 

Но утром в спальню с палачом

король явился в страшном гневе

и, что-то пряча под плащом,

он грозно молвил королеве:

 

«Шута я вовсе не любил,

а лишь любил его напевы».

И бросил голову шута

к ногам прекрасной королевы.

 

«О милый шут, о милый шут,

тебя я больше не увижу.

Тебя по-прежнему люблю!

А вас, король, я ненавижу».

 

Звени бубенчик мой звени,

гитара, пой шута напевы.

Возьмите голову шута –

он был влюблённый в королеву.

 

[1] Миловидная немецкая фрау, медсестра при хосписе Германского Красного Креста в Рюберхайме, по-русски ни слова не понимает (нем.)

[2] Ноты и текст песни приведены в самом конце.

[3] Необходимость русского перевода на табличках (здесь и далее) – на усмотрение постановщика.

[4] Режиссёру-постановщику (здесь и далее). Что касается объявлений из репродуктора и немецкого текста, произносимого действующими лицами, то при необходимости – дубляж может осуществляться посредством «голоса за кадром» по аналогии с кинематографом.

 

[5] Режиссёру-постановщику. «Чувственный рот и тёмный волос» особого значения не имеют. Здесь должно быть упомянуто несколько внешностных характеристик персонажа по имени Влад.

[6] Режиссёру-постановщику. Музыкальная заставка – в той же манере и тональности, в том же регистре, что и в финале первого действия (дабы дать публике понять: дальнейшие события есть непосредственное продолжение только что увиденного).

[7] Режиссёру-постановщику. Дубляж немецкого текста, произносимого действующими лицами, может осуществляться посредством «голоса за кадром», «бегущей строкой» или титрами на экране – по аналогии с кинематографом.

[8] Добрый день, хоспис «Германский Красный Крест», Рюберхайм. Чем могу вам помочь? …Нет, никакая я не Мелания, я – Эльза Шарренбах… Мелания в отпуске… Когда?.. Сейчас посмотрю… (нем.)

[9] Она выйдет 28 сентября… Да, пожалуйста! (нем.)

[10] Добрый день. Чем могу быть Вам полезна? (нем.)

[11] Добрый день… Я – Жанна Черешнёва, жена… (нем.)

[12] Господина Черешнёва? (нем.)

[13] Да… Владислава Черешнёва… Я хотела бы… (нем.)

[14] Я вас никогда не видала… (нем.)

[15] Мне очень жаль… Я живу не здесь… (нем.)

[16] Ещё раз как ваше имя? (нем.)

[17] Меня зовут Жанна… Черешнёва. (нем.)

[18] Жанна?! Почему Жанна?.. (нем.)

[19] Извините, не поняла. (нем.)

[20] Я думала, вас зовут Харания. (нем.)

[21] Как так – Харания?.. (нем.)

[22] Ах, ерунда! В бреду ваш супруг звал какую-то Харанию… И меня… Харанией называл… Я была уверена, что вы… (нем.)

[23] Нет, никакая я не Харания. (нем.)

[24] Да, фрау Черешнёва… (нем.)

[25] Так, 9-я палата… Херр Нимец… Извините, минуточку… (нем.)

[26] Да, госпожа Черешнёва, печально… Но это так… Это случилось позавчера… Ничего не поделаешь… Я ухаживала за ним больше года… Я понимаю вас… хорошо понимаю…Перед смертью ваш муж говорил, много говорил… Но… Мне очень жаль… Я не понимаю по-русски! Ни слова! Ещё раз – мне жаль… Действительно! (нем.)

 

Добавить комментарий