Белые цветы шагают по черным дорогам –
белые, белые, а дороги черные, черные.
Все мы ходим под Богом, все умираем под Богом.
Но цветы – такие смелые, а дороги – такие неторные.
Птицы – такие тихие, тихие,
сидят вдоль обочин, молчат, не чирикают.
А кто-то небо раскрашивает шутихами,
а кто-то рот набивает лесной черникою.
Сердце – тише, чем птица, невидимее апостола,
не молчи, не молчи, залейся отчаянным свистом!
А бессмыслица – такая яркая, такая пестрая.
А смысл – такой тусклый, что в нем никакого смысла.
Белые цветы шагают по черным дорогам,
маленькие, хрупкие, непокорные.
Все мы ходим под Богом – с дураками под боком.
А дороги – такие черные, такие черные.
Михаил Юдовский
Белые цветы шагают по черным дорогам –
белые, белые, а дороги черные, черные.
Все мы ходим под Богом, все умираем под Богом.
Но цветы – такие смелые, а дороги – такие неторные.
Птицы – такие тихие, тихие,
сидят вдоль обочин, молчат, не чирикают.
А кто-то небо раскрашивает шутихами,
а кто-то рот набивает лесной черникою.
Сердце – тише, чем птица, невидимее апостола,
не молчи, не молчи, залейся отчаянным свистом!
А бессмыслица – такая яркая, такая пестрая.
А смысл – такой тусклый, что в нем никакого смысла.
Белые цветы шагают по черным дорогам,
маленькие, хрупкие, непокорные.
Все мы ходим под Богом – с дураками под боком.
А дороги – такие черные, такие черные.