Рита Бальмина. Июль и улей рынка «пишпишим»…

Июль и улей рынка »пишпишим»
Мы на крючке арабской вязи Яффо
По вязкому асфальту зашуршим —
Шершавой ржавой жиже. Жар шарава
Лоб выплавляет потом на зрачки,
Вобравшие орущий торг толкучий:
Когда вонючи мусорные кучи,
Нос не спасут защитные очки.
Старик-старьевщик в куфие рябой,
Нас безуспешно зазывая в лавку,
За рукава потащит за собой
К захламленному черт-те чем прилавку.
Ускорим шаг, чтобы в тени ограды
Кривой аркады оказаться — в гуще
Из винограда, киви, авокадо,
Еще зеленых, но уже гниющих,
Где жабры торжища дрожат жарищей,
Гортанна речь, лужёных глоток вопли.
Мы здесь не просто так, мы прозы ищем,
И праздности, и астраханской воблы.
Но рыбный ряд — кальмары и креветки,
Миноги и моллюски, раки, крабы,
И запах тины, гнилостный и едкий.
В парах гашиша торгаши-арабы,
Гривасты, угрожающе игривы
И агрессивны до возни крысиной.
Но ветра неожиданным порывом
Ломается хребет хамсина,
В лицо швырнув отбросы, шелуху,
Обрывки фраз, газет, картонной тары.
Ты отрываешься, витаешь наверху,
Взмываешь и летишь над Яффо старым,
Возносишься все выше и паришь —
Ты, с кем в обнимку сквозь обман шагала,
А под тобой невидимый Париж
И старый Витебск, видевший Шагала.

2 комментария для “Рита Бальмина. Июль и улей рынка «пишпишим»…

  1. Виктору фром Бруклин.
    Рита Бальмина — большой поэт. Стихотворение так и дышит жаром, чувствуешь, как все вокруг плавится.
    Но у каждого свой рынок «пишпишим». Вы не находите?

  2. Рита Бальмина

    Июль и улей рынка »пишпишим»
    Мы на крючке арабской вязи Яффо
    По вязкому асфальту зашуршим —
    Шершавой ржавой жиже. Жар шарава
    Лоб выплавляет потом на зрачки,
    Вобравшие орущий торг толкучий:
    Когда вонючи мусорные кучи,
    Нос не спасут защитные очки.
    Старик-старьевщик в куфие рябой,
    Нас безуспешно зазывая в лавку,
    За рукава потащит за собой
    К захламленному черт-те чем прилавку.
    Ускорим шаг, чтобы в тени ограды
    Кривой аркады оказаться — в гуще
    Из винограда, киви, авокадо,
    Еще зеленых, но уже гниющих,
    Где жабры торжища дрожат жарищей,
    Гортанна речь, лужёных глоток вопли.
    Мы здесь не просто так, мы прозы ищем,
    И праздности, и астраханской воблы.
    Но рыбный ряд — кальмары и креветки,
    Миноги и моллюски, раки, крабы,
    И запах тины, гнилостный и едкий.
    В парах гашиша торгаши-арабы,
    Гривасты, угрожающе игривы
    И агрессивны до возни крысиной.
    Но ветра неожиданным порывом
    Ломается хребет хамсина,
    В лицо швырнув отбросы, шелуху,
    Обрывки фраз, газет, картонной тары.
    Ты отрываешься, витаешь наверху,
    Взмываешь и летишь над Яффо старым,
    Возносишься все выше и паришь —
    Ты, с кем в обнимку сквозь обман шагала,
    А под тобой невидимый Париж
    И старый Витебск, видевший Шагала.

Добавить комментарий