Дмитрий Быков. Ленин и соцсети

«Выпускать пар через смайлики, подменять живое дело сетевой болтовней — не просто безответственно, но архивредно». Так писал Ленин об интернете.

То есть ничего подобного Ленин, конечно, не писал. Но обязательно написал бы, одобряя так называемый закон Клишаса — принятый в первом чтении закон о распространении фейковых новостей и оскорблении власти. Этот закон окончательно перекрывает воздух любой публичной критике власти. Потому что, если захотеть, оскорбление и фейк можно увидеть даже в сетованиях на плохую погоду. Интернет, ставший сегодня единственным пространством общественной дискуссии, предполагается выжечь. И это не повод для страхов: это очень хорошо, товарищи. Это по-ленински. Люди вылезут из сети и начнут собираться сначала на кухнях, а потом на улицах.

Проблема ведь еще и в том, что в сети, как во всяком подполье, нравы неважные: отсутствие личной ответственности, виртуальность, почти гарантированная анонимность учат хамству, да вдобавок все эти разговоры ничего не меняют. Пора закрыть этот клапан, пригрозить арестом за личное мнение, штрафом — за непроверенный слух, пора поставить под контроль все формы сетевой жизни, чтобы активизировать несетевую. Кухонные и кружковые разговоры они пока прослушивать не научились, а доносчиков внедряют из рук вон непрофессионально: они колются. Пока еще дело «Нового величия», хоть и развалившееся, запугивает молодых; но будет время, когда переписываться в открытом доступе станет попросту небезопасно. И вот тогда люди начнут встречаться, сперва разговаривать, а потом и действовать.

Собственно, уроки русских революций в том и заключались: вытесняя людей из публичного пространства, вводя драконовскую цензуру и ограничивая количество университетов, власть создала ситуацию, когда общественная жизнь ушла в подполье и в конце концов взорвала все здание российской государственности. Нелегальные марксисты страшней легальных. Русская революция во многом случилась потому, что большевики с меньшевиками не могли тратить все свое время на бесконечный sratch — этим новым словом мы обогатили мировую речь. Принимая «законы Клишаса», российские власти готовят новое поколение аналитиков — уже не диванных.

И это блестяще подтверждает старую мысль о том, что в терминальной стадии любая система гениально выбирает самоубийственные шаги. А выйдя из интернета, как знать, мы и в самом деле перестанем склочничать и научимся договариваться. В реале-то оно проще.

Один комментарий к “Дмитрий Быков. Ленин и соцсети

  1. Дмитрий Быков. Ленин и соцсети

    «Выпускать пар через смайлики, подменять живое дело сетевой болтовней — не просто безответственно, но архивредно». Так писал Ленин об интернете.

    То есть ничего подобного Ленин, конечно, не писал. Но обязательно написал бы, одобряя так называемый закон Клишаса — принятый в первом чтении закон о распространении фейковых новостей и оскорблении власти. Этот закон окончательно перекрывает воздух любой публичной критике власти. Потому что, если захотеть, оскорбление и фейк можно увидеть даже в сетованиях на плохую погоду.

    Интернет, ставший сегодня единственным пространством общественной дискуссии, предполагается выжечь. И это не повод для страхов: это очень хорошо, товарищи. Это по-ленински. Люди вылезут из сети и начнут собираться сначала на кухнях, а потом на улицах.

    Проблема ведь еще и в том, что в сети, как во всяком подполье, нравы неважные: отсутствие личной ответственности, виртуальность, почти гарантированная анонимность учат хамству, да вдобавок все эти разговоры ничего не меняют. Пора закрыть этот клапан, пригрозить арестом за личное мнение, штрафом — за непроверенный слух, пора поставить под контроль все формы сетевой жизни, чтобы активизировать несетевую. Кухонные и кружковые разговоры они пока прослушивать не научились, а доносчиков внедряют из рук вон непрофессионально: они колются. Пока еще дело «Нового величия», хоть и развалившееся, запугивает молодых; но будет время, когда переписываться в открытом доступе станет попросту небезопасно.

    И вот тогда люди начнут встречаться, сперва разговаривать, а потом и действовать.

    Собственно, уроки русских революций в том и заключались: вытесняя людей из публичного пространства, вводя драконовскую цензуру и ограничивая количество университетов, власть создала ситуацию, когда общественная жизнь ушла в подполье и в конце концов взорвала все здание российской государственности. Нелегальные марксисты страшней легальных.

    Русская революция во многом случилась потому, что большевики с меньшевиками не могли тратить все свое время на бесконечный sratch — этим новым словом мы обогатили мировую речь. Принимая «законы Клишаса», российские власти готовят новое поколение аналитиков — уже не диванных.

    И это блестяще подтверждает старую мысль о том, что в терминальной стадии любая система гениально выбирает самоубийственные шаги. А выйдя из интернета, как знать, мы и в самом деле перестанем склочничать и научимся договариваться. В реале-то оно проще.

Добавить комментарий