Автор: Изо всех сил стараешься заснуть, пересчитываешь чертову прорву овец, умножаешь их, делишь и даже берешь интеграл по замкнутому овечьему контуру, наконец, засыпаешь — и сразу, еще и глаза не успели до конца закрыться, тебя выталкивают на космический мороз из шлюза орбитальной станции в одном шлеме от скафандра на голое тело. Невероятным усилием воли разлепляешь уже успевшие намертво склеиться глаза и с облегчением видишь за окном покосившуюся баню, у которой хорошо бы заменить нижние венцы, скворечник, прибитый на длинной жерди к крыше бани, собачью будку с торчащим из нее кончиком хвоста, голый клен с висящей на второй сверху ветке луной, снег, лежащий на бане, скворечнике, будке, кончике хвоста, клене и луне, красные, голубые и зеленые искры, которыми он сверкает в медово-лимонном лунном свете, черную ледяную пропасть неба с разбросанными по нему пригоршнями звезд, а среди них маленький, еле заметно подмигивающий огонек орбитальной станции, из которой тебя вместе с тщательно пересчитанными овцами выгоняют на космический мороз в одном шлеме от скафандра на голое тело. Овцы им, видите ли, мешают. Блеют громко и станцию загадили. Вот и выгоняйте овец. Я-то здесь причем?
3 комментария для “Михаил Бару. Пробуждение”
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
» Овцы им, видите ли, мешают. Блеют громко и станцию загадили. Вот и выгоняйте овец. Я-то здесь причем?»
————————————————————————
— причем? — При том, что не следует в космосе гадить, пардон.
Овцы-то Бару М… барум-варум…?
Чудак!
Просто потяни на себя одеяло и спи дальше. А днём в сельпо купи второе. Аб гемахт!
Михаил Бару. Пробуждение
Изо всех сил стараешься заснуть, пересчитываешь чертову прорву овец, умножаешь их, делишь и даже берешь интеграл по замкнутому овечьему контуру, наконец, засыпаешь — и сразу, еще и глаза не успели до конца закрыться, тебя выталкивают на космический мороз из шлюза орбитальной станции в одном шлеме от скафандра на голое тело. Невероятным усилием воли разлепляешь уже успевшие намертво склеиться глаза и с облегчением видишь за окном покосившуюся баню, у которой хорошо бы заменить нижние венцы, скворечник, прибитый на длинной жерди к крыше бани, собачью будку с торчащим из нее кончиком хвоста, голый клен с висящей на второй сверху ветке луной, снег, лежащий на бане, скворечнике, будке, кончике хвоста, клене и луне, красные, голубые и зеленые искры, которыми он сверкает в медово-лимонном лунном свете, черную ледяную пропасть неба с разбросанными по нему пригоршнями звезд, а среди них маленький, еле заметно подмигивающий огонек орбитальной станции, из которой тебя вместе с тщательно пересчитанными овцами выгоняют на космический мороз в одном шлеме от скафандра на голое тело. Овцы им, видите ли, мешают. Блеют громко и станцию загадили. Вот и выгоняйте овец. Я-то здесь причем?