Чем «занимателен» иврит (окончание)

Вот еще пример, который предлагает автор в качестве курьеза языка: «Один наш собрат как-то сообщил: «Шкаф с телом умершего…» Никакого детектива не было — просто у ивритского слова «арон» есть еще одно значение — «гроб»».
А еще ивритское слово «арон»(гроб, шкаф) объединяет одноимённой корень ארןсо словом «орен» сосна. И это многое объясняет. Обратимся снова к мифологии, тем древним обрядам и символам, которые связаны с растительностью.
Божество, проявляющееся в дереве – основной мотив, проходящий через легенды ближневосточных народов. Самым распространенным у народов разных культур был культ дуба. Дуб был священным деревом.
У древних евреев священный дуб и терпентинные деревья играли существенную роль в религии древнего периода.
У фригийцев объектом поклонения была сосна. Древесина сосны издавна использовалась для изготовления гробов. Согласно Дж. Фрэзеру, в древности существовал погребальный обряд укладывать покойника в углубление, выдолбленное в стволе дерева. В немецком языке до сих пор сохранилось выражение «дерево смерти», что означает гроб.
У древних египтян существовал похожий обычай. Во время обряда погребения бога Осириса срубали сосну и выдалбливали изображение Осириса, после чего опускали его в образовавшееся дупло, уподобляя покойнику.
Л. Леви-Брюль усматривает в этом обряде то древнее поверье, «которое заставляет или побуждает в Китае искать для гробов по возможности более твердую древесину или древесину вечнозеленых деревьев. Такие деревья (по представлениям китайцев) богаче жизненной силой, которую они сообщают телу, находящемуся в гробу».
Леви-Брюль приводит это описание, как пример «встречающегося столь часто сопричастия (партиципации) через соприкосновение».
У современных ученых можно также найти объяснение этому обычаю. Так, Т. Турскова (Новый справочник символов и знаков, 2003) пишет: «Сосна выделяет летучие вещества, имеющие антибактерицидное действие. Кроме того, смолистая древесина сосны надежно застрахована от гниения, в силу чего это дерево приобретает значение защиты от разложения». Но это уже пример другого мышления.
Таким образом, обобщение одноименным корнем слов арон(гроб) и сосна(орен) не случайно, а обусловлено древними архаическими представлениями, которые находят свое отражение в древнем языкотворчестве. (Что касается слова «шкаф», то оно обязано, видимо, эпохе возрождения иврита, в древнееврейском языке этого слова нет)
Но автор не останавливает на этом своего внимания. Он сосредоточен на другом. Наверно, отсюда идут и его промахи, как, например, с «недурацким глаголом от слова «дождь» (кстати , «недурацкий» пишется раздельно — не дурацкий).
Приведем еще одну выдержку из публикаций Юрия Моор-Мурадова: «Недавно пошутили в юмористической передаче второго канала «Эрец неhэдерет». Артист, талантливо изображающий певца (это нетрудно сделать, у Коби Оза необычная внешность, козлиная бородка, да и манеры своеобразные) говорит, что он является отличным кандидатом на пост министра социального обеспечения, поскольку сам родился и вырос в провинциальном городке бедноты Сдероте. «Ноладети ве-гадалти би-Сдерот». Второй участник передачи при этих его словах фыркает и бормочет: «Вырос!» («hу гадал!») Дело в том, что Коби Оз очень низенького роста. Нехорошо смеяться над внешними данными, но все равно было смешно. Коби Оз не обидится, ему только популярности прибавляется от шуток в его адрес».
Здесь обыгрывается выражение «он вырос» («hу гадал!»). В русском языке слово «вырос» тоже имеет двойное значение. Говорят, «он вырос в деревне», а можно сказать: «Ой, как ты вырос!» Но в иврите (в отличие от русского языка) от этого же корня, от которого берет свое происхождение глагол «возрастать», происходит слово «гадоль» — большой, высокий, великий, а также слова: выращивание, увеличение, опухоль, башня, лупа. Что их объединяет?
Обобщение их одноименным корнем происходит по признаку их семантической общности. В основу берется такой параметр, как рост, увеличение.
Для автора этот пример – еще одна «игра слов».
Но за всеми курьезами языка, «игрой слов» стоят определенные закономерности древнего языка, о которых автор ни словом не упоминает. И этому есть объяснение.
Касаясь феномена возрождения иврита, он пишет: «во всей этой истории с чудесным возрождением иврита меня поражало всегда только одно – огромное количество идиом.
Поражало, пока я не погрузился в английский язык.
Сталкиваясь с этим явлением снова и снова, я пришел к выводу, что львиная доля ивритских разговорных идиом не что иное, как калька с английского. Иврит воспользовался тем, что выносила другая нация, другой, более развитый современный язык. Почему именно английский? Объяснять особо не нужно – тут и три десятилетия подмандатной Палестины, совпавшие с периодом возрождения иврита, и нынешнее громадное влияние английского на весь современный мир и на все языки».
Т.е., по мнению автора, без идиом нельзя понять иврит.
«Если тебе недоступны тонкости, нюансы языка, ты не поймешь игры слов, мимо тебя пройдут остроты, колкости, инсинуации».
Все это правильно. Но при чем тут «занимательность» иврита? Так можно сказать про любой язык, который содержит и нюансы, и пословицы, и идиоматические выражения.
«Занимательность» иврита в другом – в особенностях его архаической семантики, генетически связанной с древним мышлением, в необычном характере этого мышления и его закономерностях, которые находят свое отражение в древнем языкотворчестве и способах словообразования.

Один комментарий к “Чем «занимателен» иврит (окончание)

Добавить комментарий