Игра в подстановки …

По-видимомy, Гегель первым додумался до того, что слово «государь», ставшее названием книги Макиавелли, можно использовать как нечто переменное, и заменил его на слово «государство». Если передать его мысли в крайне упрощенном виде, то он считал, что государство — это нечто, что стоит повыше чисто человеческого. Соответственно, афоризмы Макиавелли о том, что государь должен быть добрым, когда можно, и суровым, когда нужно, пришлись ему очень по сердцу.

Антонио Грамши, как истинный марксист, с Гегелем был знаком, и развил его положения о примате государства. Для него переменной, подставленной вместо слова «государь«, становилась «компартия«. Возьмем один только отрывок из «Государя», возможно, наиболее известный, и прочитаем его «по Грамши», заменив слово «герцог» на слово «генсек», и слово «Александр» на слово «Предшественник», и получится у нас вот что:

“…. Обозревая действия “генсекa”, я не нахожу, в чёмможно было бы его упрекнуть… Ибо, имея великий замысел и высокую цель, он не мог действовать иначе: лишь преждевременная смерть “Предшественникa” и собственная его болезнь помешали ему осуществить намерение. Таким образом, тем, кому необходимо в новом государстве обезопасить себя от врагов, приобрести друзей, побеждать силой или хитростью, внушать страх и любовь народу, а солдатам — послушание и уважение, иметь преданное и надежное войско, устранять людей, которые могут или должны повредить; обновлять старые порядки, избавляться от ненадежного войска и создавать свое, являть суровость и милость, великодушие и щедрость и, наконец, вести дружбу с правителями и королями, так чтобы они с учтивостью оказывали услуги, либо воздерживались от нападений, — всем им не найти для себя примера более наглядного, нежели деяния генсекa …”.

Кстати, если мы продолжим нашу занятную «игру в подстановки», и в текст, написанный по мотивам Макиавелли (жившего за 500 лет до нас), подставим имена и названия должностей, подходящих к некоему хорошо знакомому нам политическому ландшафту, тоже выйдет нечто поучительное:

“…  было сочтено, что население склонно к мятежу. Министром госбезопасности был назначен Н.Ежов … Человек он был жестокий, колебаний не знал, и за время своего правления навел в весьма эффективный порядок — его ненавидели, но так отчаянно боялись, что никто не смел против него и слова сказать. Сталин … провел инспекцию, и  однажды рано утром, жители CCCP … обнаружили разрубленный пополам труп Н.Ежовa. Голова его была отрублена и надета на копье, а рядом с телом был найден тесак — и деревянная колодка, которую мясники использовали при разделке туш.

Никаких обьясненией не последовало — они возникли сами по себе. Потрясенные жители CCCP говорили друг другу, что  великий Сталин узнал о всех тех несправедливостях, которые чинил его  министр — и накaзал его должным образом. Они преисполнились основременно и глубокой благодарностью к своему спасителю, и не менее глубоким ужасом — как перед его могуществом, так и перед его способностью карать даже самых приближенных к нему лиц с молниеносной быстротой.   Oдним этим актом Сталин показал, кто здесь хозяин, и кто может как вознести, так и уничтожить …”.

Все-таки, что ни говори, а «Государь» — великая книга.