Михаил Юдовский. От мокрых капель ржавеет листва…

От мокрых капель ржавеет листва.
Мы с нею – дети антивещества.
Однажды, навернувшиеся оземь
и угодив под времени сапог,
услышим мы отрывистый хлопок
одной ладони – так встречают осень.

Вульгарна, толстобедра и рыжа,
она выходит после кутежа
на сцену, избалованная прима,
накидкою из облачных клубов
играя и обломками зубов
оскалясь, как развалинами Рима.

Мне жалко не себя, но тетку жаль.
Я покрываю буквами скрижаль
последнюю, подобно Моисею,
а сам кошусь, как падает кумир,
и, став сентиментальным, этот мир
снимает шляпу, от ветров лысея.

Я в острие гляжу карандашу,
а время ждет, когда я допишу
оставшуюся строчку и исчезну.
И буква с острия карандаша
срывается – и, кажется, душа,
на цыпочки привстав, глядится в бездну.

Один комментарий к “Михаил Юдовский. От мокрых капель ржавеет листва…

  1. Михаил Юдовский

    От мокрых капель ржавеет листва.
    Мы с нею – дети антивещества.
    Однажды, навернувшиеся оземь
    и угодив под времени сапог,
    услышим мы отрывистый хлопок
    одной ладони – так встречают осень.

    Вульгарна, толстобедра и рыжа,
    она выходит после кутежа
    на сцену, избалованная прима,
    накидкою из облачных клубов
    играя и обломками зубов
    оскалясь, как развалинами Рима.

    Мне жалко не себя, но тетку жаль.
    Я покрываю буквами скрижаль
    последнюю, подобно Моисею,
    а сам кошусь, как падает кумир,
    и, став сентиментальным, этот мир
    снимает шляпу, от ветров лысея.

    Я в острие гляжу карандашу,
    а время ждет, когда я допишу
    оставшуюся строчку и исчезну.
    И буква с острия карандаша
    срывается – и, кажется, душа,
    на цыпочки привстав, глядится в бездну.

Добавить комментарий