Поверить ли кукушке-вруше,
кофейной гуще, карт раскладу?
Всё тише музыка, всё глуше,
но нет конца ей, нет с ней сладу.
Она сказанье и немотство,
надежда посреди печали,
гармония и сумасбродство,
мелодия конца в начале.
Она над миром и войною,
над раем сказки, жизни адом,
над пеплом и над купиною,
над фимиамом и над смрадом.
Она порыв, прорыв, jam session
души и бога тет-а-тета,
и жестом палочки подвешен
над ней прозрачный лучик света.
С собой в разлуке, в смертной м́уке
ты при нулях, как ни итожь.
Но музыкант согреет руки –
и оживаешь, и живёшь.
© 15.01.2018
Фото Александра Избицера
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10156023664949293&set=a.10151241104979293.486590.708439292&type=3
Виктор Каган. Александру Избицеру
Поверить ли кукушке-вруше,
кофейной гуще, карт раскладу?
Всё тише музыка, всё глуше,
но нет конца ей, нет с ней сладу.
Она сказанье и немотство,
надежда посреди печали,
гармония и сумасбродство,
мелодия конца в начале.
Она над миром и войною,
над раем сказки, жизни адом,
над пеплом и над купиною,
над фимиамом и над смрадом.
Она порыв, прорыв, jam session
души и бога тет-а-тета,
и жестом палочки подвешен
над ней прозрачный лучик света.
С собой в разлуке, в смертной м́уке
ты при нулях, как ни итожь.
Но музыкант согреет руки –
и оживаешь, и живёшь.
© 15.01.2018