Когда я был не кем-нибудь, а мной –
земной и до земного неземной,
многоугольник, запертый в овале,
я серебро и золото ковал,
и ангелов по пьяни целовал,
и те меня ответно целовали.
Мне в сердце заплывали острова,
и сенокосным веером трава
сама ложилась пóд ноги – и песней,
и самой вдохновенной тишиной,
когда я был не кем-нибудь, а мной,
земней земли, небесного небесней.
С тех пор немало выпало снегов,
прошло дождей и рек из берегов
с тех пор немало вышло. Но запомни:
материю судьбы моей кроя,
конечно, я не тот. Но это – я.
И ничего иного не дано мне.
Михаил Юдовский
Когда я был не кем-нибудь, а мной –
земной и до земного неземной,
многоугольник, запертый в овале,
я серебро и золото ковал,
и ангелов по пьяни целовал,
и те меня ответно целовали.
Мне в сердце заплывали острова,
и сенокосным веером трава
сама ложилась пóд ноги – и песней,
и самой вдохновенной тишиной,
когда я был не кем-нибудь, а мной,
земней земли, небесного небесней.
С тех пор немало выпало снегов,
прошло дождей и рек из берегов
с тех пор немало вышло. Но запомни:
материю судьбы моей кроя,
конечно, я не тот. Но это – я.
И ничего иного не дано мне.