Леонид Григорьян. Колыбель

1.

В Армении я не был никогда.

Жил вдалеке, не помышлял о встрече.

Гремучий кипяток армянской речи

Не обжигал отрекшегося рта.

Мой прадед в русском городе осел,

Перебродив, как варево хмельное.

Обкатывался, старился, русел

И понемногу становился мною.

И я по древним звездам не тужу,

Не мучусь о взметнувшемся пространстве,

И девушкам медлительным славянским

В глаза светло-зелёные гляжу…

Но отчего к моим ушам, вискам

Вдруг подступает этот странный ропот

И горных рек дикарские синкопы,

И чабанов просторечивый гам?

И кто мне растолкует, почему

Приросшее к степной земле становье

Мне кажется придуманным присловьем

К селенью ноздреватому тому?..

Но выжженный библейский материк

Овладевает, кличет, плодоносит.

И горсть земли к моим губам подносит

Седая мама – добрая майрик…

2.

Живу как все. Печалюсь и смеюсь.

Вдыхаю травы, уличную копоть.

Но с каждым днём всё более боюсь

Начальное бессмысленно прохлопать:

То главное, невидимое сплошь,

О чём напомнит проблеск или дрожь,

А то и вздрог, единственный, единый,

И голос голубиный и глубинный.

Он тих, но непреложен, как обряд.

Едва шепнёт, взыскующе торжествен,

И руки завороженно творят

Какие-то загадочные жесты:

То, что забыл мой прадед или дед,

Когда своё гнездовье позабросил –

Прорвавшиеся через прорву лет

Движенья обихода и ремёсел…

Какая-то старинная игра,

Какой-то взмах охоты стародавней,

Повадки косаря и гончара,

И бочара, и резчика по камню.

Нет, не распался заповедный круг,

Знать, потому и затопляет вдруг

Какой-то жар, подвздошный и мгновенный,

Глухой мольбы, молитвы сокровенной.

2 комментария для “Леонид Григорьян. Колыбель

  1. Леонид Григорьян. Колыбель
    ********
    И кто мне растолкует, почему
    Приросшее к степной земле становье
    Мне кажется придуманным присловьем
    К селенью ноздреватому тому?..

    Но выжженный библейский материк
    Овладевает, кличет, плодоносит.
    И горсть земли к моим губам подносит
    Седая мама – добрая майрик…
    **
    Движенья обихода и ремёсел…
    Какая-то старинная игра,
    Какой-то взмах охоты стародавней,
    Повадки косаря и гончара,
    И бочара, и резчика по камню.
    Нет, не распался заповедный круг,
    Знать, потому и затопляет вдруг
    Какой-то жар, подвздошный и мгновенный,
    Глухой мольбы, молитвы сокровенной.
    —————————-
    Леонид Григорьян. Из книги судеб.
    Коренной ростовчанин, родился 27 декабря 1929 года. Окончил романо-германское отделение филфака РГУ, тридцать пять лет проработал
    заведующим курса латинского языка в Ростовском мединституте.
    Автор шестнадцати поэтических сборников, переводил армянских и французских поэтов, прозу А. Камю, Г. Шевалье, Ж.-П. Сартра.
    …«45»: Поэт Леонид Григорьян скончался 30 августа 2010 года. Похоронен в родном городе – Ростове-на-Дону…
    https://45parallel.net/leonid_grigoryan/
    Здесь мы сохраняем последовательнось эссе, опубликованных на сайте при жизни поэта, а ниже, после рецензии Татьяны Бек, приводим тексты,
    присланные в редакцию-45 уже после кончины поэта, хотя многие из них написаны давным-давно.
    Юнна Мориц, дружеская переписка с которой продолжалась долгие годы, как-то посвятила поэту стихотворение –
    **
    В Ростове, где юмор так свеж и румян,
    Живёт трубадур Леонид Григорьян.
    Он утром студентам читает латынь –
    Язык медицины и римских твердынь,
    Поэмы, комедии, драмы, стихов,
    А также схоластики древних веков.

    Потом он съедает в буфете обед –
    Салат из капусты и пару котлет,
    И кофе с цикорием пьёт не спеша,
    Прокуренной грудью со свистом дыша, –
    Как будто свисток проглотил латинист,
    Чтоб юных студенток смешил этот свист!

    А что он за птица? Лоснится на нём
    Пиджак из раскопок Троянских времён, –
    Наверное, Шлиман поймал на крючок
    В пучине столетий такой пиджачок.
    А что там на разные свищет лады
    В груди дымовой, наподобье трубы?
    А каждая птица там свищет своё,
    На струнах бренчит, серенады поёт,

    И в шляпе крылатой, в крылатом плаще,
    В крылатом снегу и в крылатом дожде,
    В крылатой ночи на крылатом ветру,
    В крылатых дворах на крылатом свету –
    В крылатом пятне под крылатым окном, –
    Крылатые сны разгоняя крылом,
    Клянётся – душою на синих крылах! –
    В крылатой любви на крылатых словах.
    ***
    Вот что написал в своё время о Григорьяне автор известного «Провинциздата» (исходное название романа – «У нас в Подонске»)
    филолог Олег Лукьянченко:
    «…А в нагрудном кармане изданный в Париже и переплетённый в Ростове томик с «Доктором Живаго», тайно ощупываемый в
    предвкушении куда более радостного праздника, ждущего впереди… Самиздатовские, забугорные Мандельштам и Ходасевич, Солженицын и
    Набоков, раритеты серебряного века – через вторые и третьи руки попадали к нам из неиссякаемого источника по имени Леонид Григорьян, и его заочное влияние, излучение культурной ауры действовало неизмеримо мощнее, чем стандартные безжизненные прописи филфаковских преподавателей».

  2. Леонид Григорьян. Колыбель

    В Армении я не был никогда.

    Жил вдалеке, не помышлял о встрече.

    Гремучий кипяток армянской речи

    Не обжигал отрекшегося рта…

Добавить комментарий