«Самый странный язык»(добавление от Амоса Оза)

Недавно прочитала книжку «О евреях и словах», которая написана Амосом Озом в соавторстве с дочкой Фани Оз-Зальцбергер.
Для меня было большой неожиданностью увидеть, что изложенные в ней древние представления о времени у евреев совпадают с таковыми у племени аймара, описанными в статье «Самый странный язык».

Авторы пишут:
«Современное сознание «глядит вперед» или « движется вперед» к светлому будущему и «уходит корнями» в прошлое.

Иврит же выдвигает совершенно другую идею. Говоря на иврите, мы буквально стоим посреди потока времени спиной к будущему и лицом к прошлому. Само наше положение тела отличается от позиции, с которой западная цивилизация рассматривает время.

Этим удивительным открытием мы обязаны современному ученому-талмудисту, раввину Адину Штейнзальцу, чью мысль развила писательница Шуламит Харэвен в своем блестящем эссе «Язык как мидраш». « Штейнзальц когда — то дал такое определение еврейскому времени: это как если бы человек, говорящий на иврите, стоял на берегу реки, обратив взгляд вверх по реке, против течения»,- пишет она. Ивритское слово «кедем» означает «древность», но производное от него «кадима» — это «вперед». Ивритоязычный человек в прямом смысле слова смотрит вперед в прошлое.

Поэтому «кадима» — уникальное лингвистическое существо, прогрессивное и в то же время отрицающее прогресс. Евреи веками стояли в потоке времени лицом к прошлому и спиной к будущему.

Аналогично «лефаним» означает и «давно» и «перед» – или, если буквально, «к лицу».
Харэвен также подмечает, что «ахарейну» означает « после нас» в двух смысла: «позади нас» и «в будущем».

И еще.
«А теперь давайте рассмотрим другой еврейский подход ко времени. В нем нет линейности, даже линейности задом-наперед. Он вообще отрицает хронологию как идею.

«Для Торы не существует «рано» и «поздно». Этот принцип сформулировал один из мудрецов Мишны, рабби Элиэзер, сын рабби Йосе из Галилеи. Он положил начало целому канону еврейского искусства толкования… Повторяя фразу рабби Элиэзера на разные лады, они настаивали на том, что суть Торы – не принадлежит времени».

Как следует из этого, Амос Оз усматривает в этих представлениях о времени особенность еврейского ума, несравнимого ни с каким другим. К такому выводу приходит Амос Оз, будучи, видимо, не знаком с языком индейцев аймара, а также с исследованиями Лихачева о «летописном времени», которые говорят о том, что эти представления о времени относятся к эпохе мифологических верований. На удивление мы видим полное совпадение языковых конструкций иврита с языком аймара.

А теперь в подтверждение этого цитата из Выготского о детском мышлении, поскольку известно, что детское мышление имеет сходство с древним архаическим мышлением:

«Ребенок, который словом «прежде» обозначает временные отношения «прежде» и «после» или употребляет слово «завтра» одинаково для обозначения и завтрашнего и вчерашнего дня, образует полную аналогию к тому давно отмеченному исследователями факту, что и в древних языках — еврейском, китайском и латинском – одно и то же слово соединяло в себе два противоположных значения».

В заключение, наверное, нужно сказать, что все изложенное служит еще одним доводом в пользу особенностей древнего архаического мышления и неразрывно с ним связанного древнего словотворчества.