Михаил Юдовский. Все мы живем от заветного до беззаветного…

Все мы живем от заветного до беззаветного.
Пальцы мои хотят коснуться запретного,
сжать этот полный рубиновых зерен гранат.
Ноют – запястье, хребет и коленная чашечка.
«Ну, и куда ж ты летишь, моя певчая пташечка?».
Да, я лечу – потому что пернат.

Я улетаю из рая нерайскою птицею,
я приземляюсь на голую ветвь небылицею
и небылицы – пою, и пою, и пою,
и прожигаю отверстия в этом сиреневом
воздухе – в этом сутулом пространстве шагреневом.
«Чью же ты жизнь прожигаешь, мой певчий?»
«Свою».

Я не сфальшивлю – ни нотою, ни полунотою.
Сердце гранатовым плодом с такою охотою
бьется на ветке, что этот гранатовый бой
слышен повсюду. И голос за адскою печью
спросит насмешливо: «Мальчик пернатый и певчий,
чем-то пожертвовать можешь?»
«Конечно – собой».

 

 

 

 

Один комментарий к “Михаил Юдовский. Все мы живем от заветного до беззаветного…

  1. Михаил Юдовский

    Все мы живем от заветного до беззаветного.
    Пальцы мои хотят коснуться запретного,
    сжать этот полный рубиновых зерен гранат.
    Ноют – запястье, хребет и коленная чашечка.
    «Ну, и куда ж ты летишь, моя певчая пташечка?».
    Да, я лечу – потому что пернат.

    Я улетаю из рая нерайскою птицею,
    я приземляюсь на голую ветвь небылицею
    и небылицы – пою, и пою, и пою,
    и прожигаю отверстия в этом сиреневом
    воздухе – в этом сутулом пространстве шагреневом.
    «Чью же ты жизнь прожигаешь, мой певчий?»
    «Свою».

    Я не сфальшивлю – ни нотою, ни полунотою.
    Сердце гранатовым плодом с такою охотою
    бьется на ветке, что этот гранатовый бой
    слышен повсюду. И голос за адскою печью
    спросит насмешливо: «Мальчик пернатый и певчий,
    чем-то пожертвовать можешь?»
    «Конечно – собой».

Добавить комментарий