Пушкин («Арион») и Пастернак («Нас мало. Нас может быть трое»): попытка сопоставления

 

Пушкин. Арион Пастернак. Нас мало. Нас, может быть трое
1     Нас было много на челне; Нас мало. Нас, может быть, трое
Донецких, горючих и адских
Под серой бегущей корою
Дождей, облаков и солдатских
Советов, стихов и дискуссий
О транспорте и об искусстве.Мы были людьми. Мы эпохи.
2     Иные парус напрягали,
Другие дружно упирали
В глубь мощны веслы. В тишине
На руль склонясь, наш кормщик умный
В молчанье правил грузный челн;
Нас сбило и мчит в караване,
Как тундру под тендера вздохи
И поршней и шпал порыванье.
Слетимся, ворвемся и тронем,
Закружимся вихрем вороньим,
И — мимо!
3     А я — беспечной веры полн, —
Пловцам я пел…
— Вы поздно поймете.
4     Вдруг лоно волн
Измял с налету вихорь шумный…
Погиб и кормщик и пловец! —
Лишь я, таинственный певец,
На берег выброшен грозою,
Так, утром ударивши в ворох
Соломы — с момент на намете,-
След ветра живет в разговорах
Идущего бурно собранья
Деревьев над кровельной дранью.
5     Я гимны прежние пою
И ризу влажную мою
Сушу на солнце под скалою.

 

1 – действующие лица;

2  — действия участников;

3 – поэт: прямая речь;

4 – конец или результат;

5 – будущее поэта.

1

            У Пушкина действующих лиц много, но нет никакой их характеристики.

У Пастернака три действующих лица и о них сказано достаточно много – они горючие, как донецкий уголь, и они «адские», возможно, горячие и вспыльчивые, постоянно читают стихи и ведут дискуссии «о транспорте и об искусстве». Все это делает их людьми и эпохами. А эпохи, как известно, преходящи.

 

2

У Пушкина все действующие лица работают, отчаянно борются за выживание и, возможно, за лучшую жизнь. Среди них есть руководитель – «кормчий умный», который мало говорит, но молча правит.

У Пастернака все идет по воле ветра, само. Людей «сбило и мчит» и кружит «вихрем вороньим», но все «мимо», безрезультатно.

 

3

У Пушкина поэт – «беспечной веры полн», он поет своему окружению, услаждает слух.

У Пастернака поэт прозревает и предупреждает: «вы поздно поймете», но его предупреждение – это предупреждение очень большого скепсиса, оно совершенно неперспективно.

 

4

У Пушкина все действующие лица погибают, спасается лишь он, бездельник-поэт, «таинственный певец». Возможно, что именно он предопределен судьбой для дальнейшей жизнедеятельности.

У Пастернака все совершенно бесперспективно. Люди — солома, таскаемая ветром, легко и в момент забрасывающим их на намет. От людей, да и от ветра остается лишь «разговоры деревьев». Короче – все плохо, любая деятельность бессмысленна.

 

5

У Пушкина поэт по-прежнему поет. Он сушит свои одежды и, как у Робинзона, у него есть хоть небольшая, но надежда на спасение.

Пастернак не строит даже предположений о будущем. Для него его нет.