***
Когда они ввели налог на воздух
и начались в стране процессы йогов,
умеющих задерживать дыханье
с намереньем расстроить госбюджет,
я, в должности инспектора налогов
натряшийся на газиках колхозных
(в ведомостях блокноты со стихами),
торчал в райцентре, где меня уж нет.
Была суббота. Город был в крестьянах.
Прошелся дождик и куда-то вышел.
Давали пиво в первом гастрономе,
и я сказал адье ведомостям.
Я отстоял свое и тоже выпил,
не чтобы особо экономя,
но вообще немного было пьяных:
росли грибы с глазами там и там.
Вооружившись бубликом и Фетом,
Я сел на скате у Гремячей башни.
Река между Успеньем и Зачатьем
несла свои дрожащие огни.
Иной ко мне подсаживался бражник,
но, зная отвращение к поэтам
в моем народе, что я мог сказать им.
И я им говорил: «А ну дыхни».
Примечание: авторская орфография и синтаксис сохранены.
Борис Тененбаум — 2016-07-13 20:48:14(272)
Мне Л. Лосев напоминает Хармса.
==
Да, наверное — отношение к иронии у них похоже.
——————————————————————————
Лосев современнее Хармса, более, что-ли, политизирован;
м.б. поэтому он много симпатичнее (мне).
Прошу прощения у дам (как там у Булгакова «Дамы здесь ни при чем, дамам это все равно»).
La pornographie naive
Как-будто черепаха
сидит в пещере паха.
Вытягивает шею,
завидевши траншею.
Во глубину стремится,
пока не заструится
в ответ на это рвенье
как-будто наслажденье.
Тогда мгновенно никнет
и вновь сидит, не пикнет,
высиживает яйца
и сам себя стесняется.
Мне Л. Лосев напоминает Хармса. Особенно здесь:
Петренко вскочил в половине восьмого.
Неясен был сон и кошмарен к тому ж.
Петренко сказал непечатное слово,
включив над собою мучительный душ.
Пока пригорала и булькала каша,
Петренко будил своих сына и дочь.
Вставали в кроватках Витюша и Даша.
За окнами медленно таяла ночь.
Текла по кастрюльке горелая пенка,
и ложки скрипели, и после восьми,
жуя на ходу, одевался Петренко
и долго и нежно прощался с детьми.
И, пообещав им игрушки и сласти,
спешил на работу, оставив детей
во власти двух женщин, живущих во власти
дурных настроений и странных идей.
Мне Л. Лосев напоминает Хармса.
==
Да, наверное — отношение к иронии у них похоже.
***
Знаем эти толстовские штучки:
с бородою, окованной льдом,
из недельной московской отлучки
воротиться в нетопленый дом.
«Затопите камин в кабинете.
Вороному задайте пшена.
Принесите мне рюмку вина.
Разбудите меня на рассвете».
Погляжу на морозный туман
и засяду за длинный роман.
Будет холодно в этом романе,
будут главы кончаться «как вдруг»>:
будет кто-то сидеть на диване
и посасывать длинный чубук,
будут ели стоять угловаты,
как стоят мужики на дворе,
и, как мост, небольшое тире
свяжет две недалекие даты
в эпилоге (когда старики
на кладбище придут у реки)-
Достоевский еще молоденек,
только в нем что-то есть, что-то есть.
«Мало денег, — кричит, — мало денег.
Выиграть тысяч бы пять или шесть.
Мы заплатим долги, и в итоге
будет водка, цыгане, икра.
Ах, какая начнется игра!
После старец нам бухнется в ноги
и прочтет в наших робких сердцах
слово СТРАХ, слово КРАХ, слово ПРАХ.
Грусть-тоска. Пой, Агаша. Пей, Саша.
Хорошо, что под сердцем сосет…»
Только нас описанье пейзажа
от такого запоя спасет.
«Красный шар догорал за лесами,
и крепчал, безусловно, мороз,
но овес на окошке пророс…»
Ничего, мы и сами с усами.
Нас не схимник спасет, нелюдим,
лучше в зеркало мы поглядим.
Все знают, что гусары ходили к цыганам, например, в «Яр» и приглашали цыган в кабинет.. Но, и цыгане в свободные от выступлений вечера приглашали в гости своих постоянных заказчиков.
Очень любопытные воспоминания одного из последних гусар России.
http://regiment.ru/Lib/B/12/3.htm
«Яр» славился знаменитым цыганским хором. После выступления на сцене цыган можно было пригласить в кабинеты. Особым шиком считалось снять кабинет на двоих и заказать цыган. Удовольствие, конечно, не из дешевых, но уж гулять так гулять! Цыганский хор был и в ресторане «Стрельна». В огромном зале под стеклянной крышей среди множества тропических растений стояли небольшие столики. Зимой, когда Москва утопала в снегу, приятно было выпить шампанское в такой экзотической обстановке.
Цыгане пели не только в «Яре» и «Стрельне», но и в частных домах. Их ночные выступления порой затягивались до утра и всегда заканчивались песней: «Спать, спать, нам пора отдохнуть». Рестораны находились в Петровском парке, туда со временем переселилось и большинство московских цыган. Быт московских хоровых цыган практически ничем не отличался от быта зажиточных русских мещан. Богатые цыгане из хористов имели собственные дома, держали русских кухарок, горничных, дворников, посылали детей в частные гимназии. Их более бедные родственники жили во флигелях этих домов или в наемных домах. В свободные от выступлений вечера цыгане приглашали в гости своих постоянных заказчиков. Я никогда не заказывал цыган и не ходил к ним в гости, в отличие от некоторых моих полковых товарищей, которые во время войны часто вспоминали, как они ходили в гости к цыганам с цветами, коньяком и конфетами.
Вот еще из Льва Лосева, для размышлений. Судя по всему о готовящейся депортации?
АПРЕЛЬ 1950
Вижу: вот он идет с медосмотра
С дифтерийной прививкой в плече,
И ребенка жидовская морда
Розовеет и жмурится в нежном апрельском луче.
Как известно, в периоды Ирода дети
Улыбаются сами себе.
Поднимается жар. Зажигается свет в кабинете.
Корифей дифтерита в сапогах зашагал по судьбе.
Он уже выбирает из русского списка комочки еврейских фамилий.
Он в ночи-сортировочной составляет товарные поезда.
Но зачем прививается славянская тяжесть крылий?
Ах, зачем нам ширококрылость тогда?
Как слезу не сглотнуть в этом первом полете,
Если сверху не то, что виднее – родней
Трубы, крыши да в воробьином помете
Триумфальные спины коней.
Вниманию С.Чевычелова:
«Вооружившись бубликом и Фетом,
Я сел на скате у Гремячьей башни,
река между Успеньем и Зачатьем
несла свои дрижащие огни» — etc