Автор: В Советском Союзе существовала система Гражданской обороны, прозванная в народе со свойственной ему едкостью «Гроб». Во всех организациях регулярно велись занятия по гражданской обороне, а периодически проводились и учения. У нас в НИИ эти занятия всегда шли в бомбоубежище под новым заводским корпусом. Обстановка там была вполне серьезная – железобетонные шершавые стены и потолки, стальные двери с резиновыми прокладками, герметично закрывавшиеся c помощью круглых штурвалов; длинный подземный лаз к аварийному выходу, сделанному в стороне от здания, чтобы его не завалило домом, обрушившимся под бомбами, как это бывало во время Войны. Сидя в оборудованных там классах, мы изучали, чтО должны будем делать в случае атомного нападения на наш город. За каждой организацией был закреплен поселок или район в пригороде для эвакуации, были определены маршруты движения туда и сборные пункты в городе. Указывалось. что при поступлении предупреждения о возможном атомном нападении мы – все сотрудники предприятия со всеми членами семей – должны в такой-то срок собраться там-то и там-то, перечислялось, чтО мы должны иметь при себе, каков допустимый вес поклажи и т.п. Планировалось, что cтарикам и детям будет по возможности предоставлен транспорт, а остальные должны быть готовы к пешему походу в колоннах. Некоторых, помоложе, готовили к тому, чтобы после того, как ядерный взрыв в Ленинграде произойдет, через какое-то время вернуться в город для проведения спасательных работ…
Думаю, что на этих занятиях мало кто пытался всерьез воспринять предлагаемую ситуацию и хорошенько выучить то, чему нас тут учили. Скорее, люди думали о том, что предупреждение реально может поступить не за несколько дней, а за несколько минут, что радиус действия новой водородной бомбы захватит с лихвой все эти пригороды, намеченные для бегства, что никакого спасения не будет, так что вся эта учеба бессмысленна и ведется лишь «для галочки». Всеобщее отношение к этой проблеме можно выразить тогдашним популярным анекдотом:
— Что делать при атомном взрыве?
— Нужно лечь на землю, накрыться белой простыней, и медленно ползти по направлению к кладбищу.
— Почему медленно?
— А куда спешить?
А меня лично, как, наверно, и многих других, больше всего мучила неотвязная мысль – а ради чего все эти грозящие мучения и погибель?! Почему, ради чего наш народ должен с кем-то воевать насмерть вплоть до полного, пусть и взаимного, уничтожения? Чтобы навязать другим странам ту отвратительную власть, которую мы так ненавидим в своей собственной стране? Почему вот уже десятки лет мы живем в кольце врагов, в лютой вражде с остальным миром, занеся друг над другом водородные бомбы?!
И каждый раз цепочка рассуждений приводила меня к большевистскому перевороту 1917 года. (Я не говорю «Октябрьская революция», поскольку подлинная революция произошла в феврале 1917 года, а октябрьский захват власти большевиками вернул страну от свободы к несвободе. В период перестройки я назвал свою статью об этом «Великая Октябрьская …контрреволюция» [«Смена», Ленинград, 9 октября 1990 г.])
Конечно, войны были всегда, но об антагонистических, то есть непримиримых противоречиях «между трудом и капиталом» впервые заявил марксизм, а реализовал их Октябрьский переворот, создав первое в мире “государство рабочих и крестьян” именно как плацдарм предстоящей всемирной революции. Именно с того самого дня многие годы Россия открыто заявляла о «капиталистическом окружении», о неизбежности распространения своей социалистической системы на весь мир. В первые годы эта концепция еще как-то оправдывалась теми иллюзиями, которые питали идейные коммунисты, совершая свою революцию “от рабства к свободе”.
Но жизнь очень быстро показала, что Октябрьский переворот привел не к свободе, а к еще худшему рабству, к невиданно зверской тирании, ожесточившей народ и уничтожевшей за первые же 20 лет многие миллионы граждан России, включая и почти поголовно всех идейных коммунистов. При этом произошло столь резкое ухудшение материальной жизни, что страны, избежавшие революций, уже виделись народам России как завидные и недосягаемо благополучные. И народ пришел к горькому прозрению – «За что боролись?!»
Казалось бы, раз никакой «Мировой революции» не получилось, то идейные основы конфронтации с окружающим миром потеряли всякий смысл. Но в России не нашлось достаточной силы, чтобы честно признать ошибочность Октябрьского переворота, вернуться на курс Февральской революции, развивать далее НЭП и снять лозунг о «кольце врагов». Во внутрипартийной борьбе победила сталинская линия упертых большевиков, и курс на «мировую революцию» сохранился. Но теперь это был просто обманный лозунг, прикрывавший стремление распространять советский режим насильно, на советских штыках и за российские деньги. Концепция антагонизма окружающему миру не только сохранилась, но даже усилилась, ибо теперь она стала необходима советской власти для оправдания ее агрессивной внешней политики. Так, предвоенный захват частей Польши, Финляндии, Румынии и всей Прибалтики подавался как освобождение их народов от «ненавистного капиталистического гнёта». Послевоенное насильственное установление просоветских режимов в Восточной Европе, в Китае, Вьетнаме, Северной Корее, некоторых странах Африки и Латинской Америки подавалось как стремление народов из капиталистического лагеря в социалистический. И еще более эта концепция «кольца врагов» была необходима, чтобы обманом поддерживать в СССР, уже прочно превращенном в тоталитарное государство, представление о себе, как о самой свободной стране, окруженной миром угнетения. Ведь для этого надо было изолировать свой народ от информации обо всём хорошем за рубежом, а другие народы – от информации обо всем плохом в Советском Союзе. Были наглухо перекрыты границы и страна превращена в гигантский лагерь за колючей проволокой, в котором власти могли творить что угодно. Cемь десятилетий жизни с представлением о «кольце врагов» сделали его для большинства народа привычным и естественным, без понимания того, что источник вражды лежит не вовне, а изнутри.
С годами, по мере развития термоядерного оружия и средств его доставки, опасность концепции двух враждебных миров возросла колоссально, и ставки в этой борьбе далеко превзошли предметы спора. В атомную эру ставкой стала жизнь, само существование целых стран, и даже всего мира, гарантированное взаимное уничтожение сторон в случае атомной войны.
Но советская власть упорно держалась на своём. Наконец, — долго же мы его ждали! – к власти в Кремле пришел человек, отказавшийся от этой многолетней конфронтации. Снятие угрозы взаимного атомного уничтожения явилось главным достижением горбачевской перестройки. Все народы благодарны ему за это, кроме своего родного народа, советского. Почему? Может быть, советский человек в глубине души не боялся атомных бомб с Запада, понимая, что демократические страны устроены так , что напасть на него первыми не могут – там же всё надо согласовывать с парламентом, а в атомной войне побеждает тот, кто внезапно наносит первый удар. Но как бы то ни было, дамоклов меч атомной войны был отведен, и люди вздохнули спокойней.
Привычно считается, что холодная война была Советским Союзом проиграна. Действительно, она закончилась “смирением” агрессивного социализма, (символом чего стало падение Берлинской стены), но разве народ СССР получил от ее окончания не меньший выигрыш, чем другие народы мира – устранение угрозы гибели в атомной войне, а также открытие границ, возможность ездить по миру. Это была не проигранная война, а выигранный мир, и потому нынешнее возвращение к состоянию холодной войны является для российского народа очень плохим оборотом судьбы.
Так ради чего эта новая конфронтация, причин для которой уже давно не осталось?! Ради чего снова атомная угроза ужасного уничтожения, снова призрак испепеляющего костра до небес, размером с Москву или Лондон?
Идейной основой этой новой вражды, раздуваемой в России, стал миф о военной угрозе, о том. что США и НАТО якобы стремятся напасть на Россию и поработить ее. Это миф, так как никакой угрозы для России этот коллективный Запад не представляет. Раз уж на нас не напали в дни распада СССР, когда страна была почти беззащитной, значит, у Запада не было таких намерений! Ни США, ни европейские страны не являются агрессорами. В отличие от СССР, они нисколько не расширили своих территорий в результате победы во Второй мировой войне. Наоборот, Англия и Франция мирно распустили свои империи, и ушли из множества стран, говорящих на английском или французском языках, в том числе Франция мирно ушла из Алжира, как бы болезненно это ни было для многих французом. Там понимали, что лучше установить дружеские отношения с этими странами, чем пытаться удерживать их силой. Тем более, США и НАТО не представляют угрозы для третьих стран. А если им иногда приходится выполнять роль полицейского, то за это их надо только благодарить, так как в отношениях между странами, как и в отношениях между людьми, полицейский, увы, иногда бывает совершенно необходим.
Задумайтесь, какой безумец решит нападать на Россию, самую большую страну мира, да еще и владеющую атомным оружием. И зачем? Главные богатства этой страны заключены в ее недрах, но большинство их расположено в отдаленных зонах с тысячекилометровым бездорожьем и суровым климатом. Их добыча обошлась бы дорого, причем ее можно организовать лишь при сотрудничестве местного населения, что более реально путем дружественного соглашения, чем путем завоевания.
Таким образом, никакой реальной военной угрозы для современной России в ее границах страны Запада не представляют. Они враждебны ей лишь в том отношении, что постоянно ставят заслоны ее дальнейшей экспансии. Именно так США противостояли агрессии СССР в Берлине, Корее, Вьетнаме, Никарагуа, Анголе. Но та агрессия была не нужна и народу СССР, она служила лишь цели распространения коммунистической империи на весь мир.
Для современной России угрозу представляют лишь фанатичный исламский фундаментализм и, возможно, Китай, но угроза Китая не военная, а демографическая, постепенное проникновение. Исламская угроза – также скорее внутренняя, чем внешняя. США и НАТО как раз могли бы быть союзниками России против этих угроз, как они (США и Англия) были ее союзниками в двух мировых войнах. Антизападный курс нынешней российской политики совершенно безоснователен и противоречит интересам российского народа. Что бы там ни говорили о каких-то российских интересах, которым якобы угрожает Запад, но нет таких интересов, ради которых стоило бы залезать в бомбоубежища и делать вновь актуальным «Гроб». Главный интерес народа России, который превыше всего, это мир, дружба и сотрудничество с США и НАТО.
Борис Певзнер
Март 2016