Автор: Поселились недавно у меня под полом мышки..
* * *
Леонид — 2015-12-14 01:09:37(137)
У замечательного, и, на мой взгляд, очень недооценёного писателя Михаила Зощенко, есть работа «Повесть о разуме».
Как всякий философ и мыслитель, он не мог не думать о смерти, и как всякий сатирик относился к ней… немного с юмором. Эта работа, в числе других, вызвала взрыв лютой ненависти ЦК ВКП(б)…«Если Зощенко не нравятся советские порядки, что же прикажете: приспосабливаться к Зощенко? Не нам же перестраиваться во вкусах. Не нам же перестраивать наш быт и наш строй под Зощенко. Пусть он перестраивается, а не хочет перестраиваться — пусть убирается из советской литературы. В советской литературе не может быть места гнилым, пустым, безидейньм и пошлым произведениям.» (Бурные аплодисменты.)
++++++++
Понравился комментарий Леонида, и за Зощенко понравилось, обстоятельный ком-ий, интересный. Заглянул и в статью Л.М., заглянул и сразу же ушёл. Статья интересная, но почему-то пессимизма многовато. Почему — не знаю, и думать не хочу на атеистические темы. Ну их, в сеть их, в болото. А, пожалуй, вот что мне понравилось меньше остального: «Мне бы хотелось умереть как Лафарги и, особенно, как Сократ, легко и быстро, в окружении друзей и учеников, но, боюсь, что не смогу..»
«Друзья, ученики..как Лафарги и как Сократ..» — что же, дело интересное, согласен. Но в 70 — по Лафаргу? Да ещё с женой.. И где этот Сократ.. От Германии до Греции,
впрочем, — рукой подать. Главное же, надеюсь, уважаемый Лев М. не поставит мне в упрёк, что не под его статьёй — про Лафаргов, а — в своём блоге. Так мне сподручнее, можно не ограничивать себя темой статьи, а — о чём угодно.. Да и сложно всё это — Лафарги, Сократ, Платон..
И решил я свою майсу рассказать, коротенькую, как «мышиный хвостик». За мышку, между прочим.
:: ::
Поселились недавно у меня под полом мышки. Двух я видел, маленькие совсем, шустрые.
Первая попалась в бумажный пакет, куда я собираю мусор. Искала чего-то. Может, и нашла. Но вылезть из пакета не смогла. Объелась? Прыгала, бедная, долго, а я слушал, иногда посматривал на неё. И удивлялся — такая маленькая, а какая упорная, смелая, и за жизнь свою борется.
Не как Сократ, сорри, а как мышь. Поскольку она и есть — мышь, а не греческий философ. Отдохнёт чуток, и опять прыгает, убежать хочет, жить и бегать хочет, и там, где ей нравится. И жить, — столько, сколько ей, серенькой мышке, отпущено. Не размышляя ни о каких смыслах. Не до этого мышкам сейчас, зима, надо как-то выжить.
Вынес я этот пакет, насмотревщись на незваннуя гостью-мышку, на улицу. И выпустил её в кусты. Пусть себе шуршит, вреда-то от неё — с мышиный хвостик.
А сам дальше стал свои глупости человеческие совершать. Читать, что придётся, размышлять «о небесных кренделях», как говорила моя мать. И всё ведь верно говорила.
Только я это после 70-ти понял.
Может, и поздновато, а, может, и не очень.
Один комментарий к “«По рыбам, по звёздам» и по материалам Гостевой”
Обсуждение закрыто.
http://modernlib.ru/books/kataev_valentin_petrovich/malenkaya_zheleznaya_dver_v_stene/read_8/
Маленькая железная дверь в стене
Катаев В.П.
Мы приближались к Парижу… Мне очень хочется прибавить — городу Ленина, потому что я всегда ощущаю Париж как город Ленина. В этот вечер президент Франции де Голль во всем своем скромном величии промчался мимо нас — по-видимому, обедать — с небольшим эскортом мотоциклистов из Елисейского дворца через мост Инвалидов по эспланаде и скрылся, как видение, сгорбившись в своей небольшой, элегантной машине — в окне мелькнул его профиль..
…Лаура Лафарг была во всех отношениях дочерью своего великого отца и верной подругой, помощницей своего мужа Лафарга — одна из самых выдающихся женщин своего времени. Если бы не сложные семейные обстоятельства — двое маленьких детей на руках, — она, возможно, также была бы в 1871 году среди борцов Коммуны. «Я практикуюсь в стрельбе из
пистолета в здешних полях и лесах, так как я вижу, как хорошо сражались женщины в недавних боях, и никто не знает, что еще может произойти», — писала она своему великому отцу, Карлу Марксу.
Вот к этим-то двум замечательным людям и приехали однажды Ленин и Крупская с визитом…
Лаура Лафарг показала Крупской свой фруктовый сад. Она подняла с травы длинный шест с ножичком и срезала на самой верхушке старого, красивого дерева созревший плод, который, прошумев в листве, твердо стукнулся о землю. Лаура, глубоко вздохнув,медленно нагнулась и с доброй улыбкой подала Крупской шафранно-желтую айву.
— Мерси, мадам, — сказала Крупская.
— Камарад, — поправила Лаура.
— Камарад, — сказала Крупская, с восхищением глядя на эту старую, усталую женщину с такими нежными, лучистыми глазами и бровями как у
Маркса…
Лафарг оставил предсмертное письмо. Пишет, что решение умереть в семьдесят лет было принято им давно.Уйти из жизни, когда ему исполнится семьдесят лет, он решил потому, что считал эту дату как бы рубежом, за которым последует неумолимая старость, и он станет балластом для партии, так как у него нет детей и средств к существованию.
— Детей и средств к существованию… Балластом для партии… Ленин всплеснул руками. — Невероятно, невероятно… Инесса, ты понимаешь, что это чудовищно? У них, у Инессы Арманд и у Ленина, были дружеские, товарищеские отношения: иногда они говорили друг другу «ты», иногда «вы». Чаще «вы».
Но сейчас, как это всегда случалось, когда Ленин был взволнован, он обратился к Инессе на «ты».
— Но Лаура, Лаура… — проговорила Крупская и
замолчала, не находя слов.
Глаза Инессы блеснули. Кажется, только глаза и волосы были у нее красивы. Но они делали ее неотразимой. — Лаура в течение всей их совместной жизни, — строго сказала Инесса, делила с Полем все трудности, радости, всю борьбу, и она с тою же верностью последовала за ним в его решении добровольно умереть. Иначе она не была бы дочерью Маркса.
— Он казался на десять лет старше ее, — заметила Крупская.
— Только казался, — сказала Инесса. — На самом деле он был старше ее всего на три года.
— Володя, ты помнишь, как он обращался к ней? — спросила Крупская. Всегда с нежной улыбкой: «Лора, дочь моя . . .»