Автор: Вскоре после прихода немцев в Белосток там был создан юденрат. Его возглавил местный раввин Розенман, а его заместителем стал инженер Эфраим Бараш. Через некоторое время все евреи города были согнаны в гетто. Первый год оккупации прошел относительно спокойно. Гетто превратилось в большой трудовой лагерь. Работали все в возрасте от 15 до 65 лет. Вскоре гетто стало важным производственным центром, работавшим на германскую армию. Бараш был убежден в необходимости производительного труда в гетто как способе спасения жизни евреев. Большинство в гетто поддерживало эту идею. В середине 1942 года в белостокском гетто была создана молодежная подпольная организация во главе с Моредехаем Тенебаумом-Тамаровым, целью которой было создание базы для дальнейшей вооруженной борьбы с немцами. Подпольщики, прибывшие главным образом из Литвы (Вильнюс), были уверены в готовящемся немцами поголовном уничтожении евреев. Однако большинство еврейского населения гетто возражало против вооруженной борьбы, поддержав идею Эфраима Бараша о «спасении через труд». После выборочной «акции» в феврале 1943 года население все еще поддерживало Бараша. Во время «акции» сорокалетний еврей Авраам Меламед выстрелил в немецкого полицейского, немцы немедленно расстреляли 120 ни в чем не виновных евреев и потребовали сдачи Меламеда в их руки. Еврейская полиция гетто предложила за его голову награду в 10 тысяч марок.
Проблема доносительства – универсальная проблема, она обсуждалась еще со времен танаев(3 век н.э). У Гедалии Аллона это описано так: «Ехала группа евреев по дороге и вдруг к ним пристали язычники (римляне) и говорят: «Дайте нам одного из вас, чтобы мы его казнили, иначе – убьем всех». Что им было делать? Пусть все они до единого будут убиты, это лучше, чем выдать кого-либо. Но если злодеи потребуют какого-либо конкретного человека…, то его можно выдать, чтобы никто больше не пострадал» (Аллон Г. История евреев Эрец-Исраэль в талмудическую эпоху. Т.2.-Иерусалим, 1994). Далее у Аллона рассказывается: «Явились войска, окружили город и предъявили ультиматум: выдайте нам этого человека или мы разрушим город. Рабби Иехошуа бен Леви побеседовал с беглецом и уговорил его отдаться в руки властей» (там же). Однако вывод Аллона из этого не столь очевиден: «Считалось недостойным выдавать человека властям, обвинявшим его в политическом преступлении, даже если из-за этого в опасности была вся община» (там же).
Три дня после немецкой «акции» вся белостокская еврейская община жила в колоссальном напряжении. Авраам Меламед сдался немцам, «спасая гетто», «на заводах (гетто Белостока) царила радость» (Давидович Л. Война против евреев. — Тель-Авив, 1982).
К ноябрю 1942 года все гетто Белоруссии, кроме минского и белостокского (если считать Белосток Западной Белоруссией), уже были уничтожены. «Все это в огромной степени влияло на мировоззрение евреев Белостока, создавая иллюзию, что их положение особое, избранное, что их гетто спасется благодаря своим отличиям и особенностям» (Тененбаум-Беккер. Мордехай Тененбаум-Тамаров. — Иерусалим, 1974), (имелось в виду: производительный труд на нужды немецкой армии).
Оптимистические слухи поддерживались и распространялись, пессимистические – отвергались и оспаривались. Вера в экономическую эффективность производства гетто Белостока, которая якобы спасет или отодвинет уничтожение евреев, поддерживалась немцами, ее распространял и руководитель юденрата Эфраим Бараш – «спаситель гетто, знавший, как вести себя с немцами», (Михман Д., Грайф Г. Еврейские лидеры и еврейское сопротивление. — Тель-Авив, 1995).Эта вера «одурманивала людей, ослабляя их противодействие врагу и способность гетто противостоять ему вооруженным путем» (там же), хотя и, понятно, путем гибели большей части людей.
Эфраим Бараш хотел спасти жителей гетто, хотя бы часть из них, был ослеплен своей иллюзией это выполнить, убеждал подпольщиков не предпринимать самостоятельных действий без согласования с ним. «Я ведь заранее узнаю, если что-то будет происходить», — говорил он им (Гросман. Люди подполья.- Тель-Авив, 1965).
Несмотря на разногласия между Барашем и подпольщиками установились неплохие отношения, Бараш помогал подпольщикам. Было несколько фактов, оказывавших влияние на взаимоотношения Бараша с подпольем:
-авторитет Бараша в гетто;
-в определенной степени уважительность Бараша к мнениям подпольщиков;
-искренняя вера Бараша в возможность спасения хотя бы части евреев гетто.
Эта готовность юденрата принести в жертву часть евреев ради спасения жизни остальных подействовала расслабляюще, даже деморализующе на решение подполья по отношению к «акции» февраля 1943 года, когда немцы потребовали от юденрата выдать 6300 евреев. «Акция» продолжалась 7 дней, в ее ходе было убито 12 тысяч человек. Восстание так и не началось. После «акции» отношения между юденратом и подпольщиками были разорваны. Бараш продолжал считать, что оставшиеся в живых после февральской «акции» доживут до конца войны. Подпольщики призывали готовиться к восстанию, чтобы ни один еврей больше не попал живым в руки немцев. Разногласия между подпольщиками и юденратами даже не позволили евреям подготовиться к новой «акции» в августе 1943 года, положившей конец еврейскому гетто Белостока и еврейской жизни в Белостоке вообще. «Таков был конец 200-летней истории евреев Белостока. Следы еврейской жизни и борьбы были стерты с лица земли» (Тененбаум-Ьеккер. Мордехай Тененбаум-Тамаров. — Иерусалим, 1974).