Что не сделал еврейский дедушка – сделала русская литература

В Петербурге побывала Кэрол Дэвис (Carol V. Davis) – американская поэтесса, поэтический редактор издания Jewish Journal, преподаватель колледжа Санта Моники и Университета Антиок (Лос-Анджелес, США). Внучка эмигрантов из России, она влюбилась в русскую литературу и много раз приезжала в Петербург по зову души, чтобы преподавать, писать стихи, открывать для себя страну. На этот раз Кэрол Дэвис прочитала лекцию о современной литературе США в библиотеке им. Маяковского; пользуясь случаем, мы взяли у нее интервью.

Беседовала Елена Слабковская (информационный Портал www.jeps.ru)

– Кэрол, Вы внучка еврейских эмигрантов, но Ваше имя звучит совсем не по-еврейски. Как так получилось?

– История этой фамилии начинается с моего дедушки – папиного отца. Дедушка участвовал в Русско-Японской войне, в 1912 году перебрался в Америку, чтобы избежать службы в армии (что было типичным для того времени). Дорога в Нью-Йорк была очень трудной: дедушка не поехал через Харбин (Китай), как делали многие евреи, он сел на корабль и, в конечном счете, оказался в Нью-Йорке. Дедушку звали Давид Учитель. Фамилию, привычную для идиша или русского, оказалось слишком сложно записать на английском языке. Написали David David. Потом «d» зачеркнули и поменяли на «s». Отсюда моя англо-американская фамилия. Приблизительно в это же время в США переехала моя бабушка. Ее я не помню, я была маленькой, когда она ушла из жизни.

– О России Вы узнали от дедушки?

– Нет, о России он не рассказывал ничего. Я полюбила Россию благодаря русской литературе, которую изучала в Университете Западного Вашингтонa. Это связывает меня с вашей страной гораздо больше, нежели семейная история.

– А как родители Вашей мамы оказались в США?

– Ее отец эмигрировал из Германии, а мать из Австрии. Но вот что интересно: мамины родители были против ее брака с папой, потому что союз между евреями из Германии и из России в то время и для того поколения считался «смешанным» браком – «intermarriage». В то время в среде Нью-Йоркских евреев с этим было строго, причем отголоски этого остались до сих пор. Когда я участвовала в программах помощи семьям беженцев в Лос-Анджелесе, то сделала наблюдение: у иранских евреев браки совершаются только внутри своей общины.

– Как Вы впервые оказались в России?

В университете я изучала русскую литературу, потом стала стипендиатом программы обмена ученых Фулбрайт, что позволило мне первый раз приехать в Россию. В 50-е годы мой отец участвовал в восстановлении городов Европы в рамках плана Маршала, я путешествовала с ним по разным странам. Подобный опыт я хотела дать своим детям. Целый год я преподавала в петербургском Еврейском Университете (сегодня Петербургский институт иудаики – ред.) современную американскую и еврейскую литературу. В следующий мой приезд в Петербург сыновья остались в США, а дочку я взяла с собой. Учиться я ее определила в еврейскую школу – посчитала это самым правильным и безопасным вариантом. Жили мы в съемной квартире на Пушкинской.

– Каково ваше впечатление от поездок в Россию? Что они Вам дали?

– В Россию великолепно приезжать, будучи поэтом: это уважаемая профессия, поскольку люди склонны читать, и читать вдумчиво. Меня восхищают многочисленные памятники писателям (Пушкин, Маяковский, Достоевский). Такого не встретишь в Америке. Я написала книгу Into the Arms of Pushkin: Poems of St. Petersburg («В объятиях Пушкина: Стихотворения Санкт-Петербурга»), в котором отразила свой опыт за последние 10 лет. За него я получила премию Т.С. Элиота – это серьезная награда.

– О чем Вы пишете и для кого?

Мои книги, в первую очередь, для еврейской аудитории. Я постоянно пишу о еврейской истории, на библейскую тему. Пишу о музыке и искусстве, природе и новых для меня местах. Периодически я стараюсь выезжать на несколько недель в artist colony – поселения деятелей культуры. Это как Переделкино в России, где располагаются дачи писателей. Таких «поселений» в США десять – двенадцать.

– Вы поэтический редактор Jewish Journal. Что это за издание?

– Это самое крупное еврейское издание в Лос-Анжелесе, которое рассказывает о еврейской жизни города и всего мира. Еженедельный тираж – 50 000 экземпляров, 150 000 человек читают его на сайте. Это одна из немногих газет, которая публикует поэзию. Обычно автор сам присылает свое произведение в редакцию. У нас же все устроено иначе, я сама выискиваю стихи, в которых явно или завуалированно звучит еврейская тема, если они кажутся мне достойными, связываюсь с авторами.

Один комментарий к “Что не сделал еврейский дедушка – сделала русская литература

  1. «союз между евреями из Германии и из России в то время и для того поколения считался «смешанным» браком – «intermarriage». В то время в среде Нью-Йоркских евреев с этим было строго, причем отголоски этого остались до сих пор. Когда я участвовала в программах помощи семьям беженцев в Лос-Анджелесе, то сделала наблюдение: у иранских евреев браки совершаются только внутри своей общины».
    ——————————————————
    Мне кажется, что здесь уважаемая Керол отчасти не права, сравнивая отношение немецких евреев к российским евреям с отношениями иранских евреев. Иранские евреи — восточные евреи, в какой-то степени сефарды, но не совсем. А немецкие и российские евреи, те и другие, ашкеназы. Но поначалу отношения между ними в США не складывались из-за высокомерия немецких евреев по отношению к своим восточным собратьям, см об этом статью Ришина «Немцы против русских» (http://blogs.7iskusstv.com/?p=19585). Такие же отношения складывались у «немцев» и «русских», представьте себе, в Минском гетто во время ВМВ до тех пор, пока и те, и другие не пошли в одну и ту же печку.

Обсуждение закрыто.