Автор:
РАЗГОВОРЫ В «АВТОХАУЗЕ» ИЛИ… ПРОГУЛКА В ДРУГОЙ МИР
Напротив дома — автохаус. Огороженный проволокой пустырь. Владелец, как выведено от руки белой краской на стене вагончика-бюро, Евгений Евтушенко. Почти ежедневно прохожу или проезжаю мимо и вижу его, полного тёзку поэта, среднего роста, лет пятидесяти, собранного, спортивного, улыбчивого, с лёгкими, точными движениями. Несмотря на неказистый вид автохауза, там постоянно толпится народ. В основном, наши, русскоязычные, из России, Украины, Белоруссии. Реже — из стран Прибалтики. Приезжают именно к нему. К Евгению Александровичу. Так, по имени- отчеству называют его уважительно покупатели.
Иногда захожу тоже. Не столько посмотреть машины, сколько пообщаться с покупателями, значительная часть которых — перегонщики. Гоняют машины из Германии и обратно. Работа непростая, рисковая. И ребята подбираются крепкие, уверенные в себе, подчас, приблатнённые. Евгений Александрович поставил во дворе (такое в немецком автомагазине вижу впервые) деревянный стол, стулья. Можно посидеть, передохнуть от бурной жизни, пообщаться. Жена тёзки поэта — Алёна разносит кофе, чай или чего покрепче. Перегонщики расслабляются от бурной жизни, общаются, травят байки. Каких только историй тут не услышал.
Низенький, квадратный парень, крепко сбитый, стриженный наголо, с маленькими, внимательными глазками на деревенском лице, (мне уже рассказали, что в прошлый приезд, в Польше его ограбили бандиты) пьёт кофе, курит сигарету за сигаретой и лениво, с матерком, цедит, поминутно сплёвывая себе под ноги:
-Да знаю я, знаю. Что вы меня нагружаете. Знаю, чем с девочкой в постельке заниматься. На этих польских, грёбаных дорогах не первый год ошиваюсь. Знаю, что нельзя в Польше тормозить. Для здоровья опасно. Особенно, после Варшавы. Ты помнишь, Толик,- обращается он к высокому, выделяюшемуся из компании очками и интеллигентным видом, мужчине лет сорока, -как раньше было? До Варшавы платишь «Длинному». После Варшавы — «Барабанщику». Ну встревал иногда «Муха». Но его быстро осадили. И всё! У матросов нет вопросов. А сейчас? Полный бардак. Содом и Геморойчик. джунгли Чикаго.- За столом прокатывается шумок. Все согласны. Парень делает паузу. Довольный всеобщим вниманием, он не торопится. Медленно допивает крепкий, чёрный кофе. Закуривает. И только потом продолжает, так же лениво растягивая слова, -Короче, не выдержал. Ушёл в отпад. Представляете, трое суток, пока тачку брал, на вокзале спал. А там разве поспишь, если у полиции бессоница. За ночь по три раза ксивы проверяли.
Ты что, Серый?- удивился мужчина в очках. -Тебе Евгений Александрович тачку не приготовил?
-Приготовил, конечно. Тут другая история. Заказчица — дурная баба.- Серый длинно, замысловато матюкается. -На подъезде к Бресту звонит на мобильник: «Фольксваген не бери. Только БМВ». –Так, машина уже стоит, говорю. Надо будет неустойку платить.- «Плати. Но только БМВ. Серебристого цвета. Мне сказали у Фольксвагена мотор быстро изнашивается».- Сергей крутит указательным пальцем около лба -Мозги у неё износились, а не мотор.
Все смеются. Начинается разговор на актуальную тему — какие дурные встречаются заказчики, особенно, женщины. Сергей смотрит в сторону, курит, в разговор не вмешивается. -Ну давай, Серый, рассказывай. Чего тянешь?- говорит кто-то.
-Короче, засыпаю.- продолжает Серый. –Чувствую, отрубаюсь. Глаза сами закрываются. Машин мало. Вдоль дороги лес. Съехал на обочину и с концами.- Он снова умолкает. Держит паузу. Просит Алёну принести ещё чашечку кофе. Все терпеливо ждут. -Проснулся от того, что кто-то в окно постукивает. Не стучит, а постуивает. Вежливо, гад, стучит: «Тук, тук, тук.»- Сергей постучал по столу, показывая как это было. -Открываю глаза — рожа лыбится. Салажёнок. Лет 20-22, не больше. «Приветик, говорит, приехали. Доброе утро». И ствол показывает. Смотрю в зеркало, сзади «Мерс» прижался. Как подъехали, не слышал. Там ещё двое.Машут весело, улыбаются. Ну, прямо, друзья детства. И салажёнок продолжает лыбится: «Выходи потихоньку. Будем знакомиться».
-Что делать? Выползаю. И друзья детства вываливаются. Один высокий, худой. Другой небольшого роста. И улыбка у обоих, как приклеенная: «Будем знакомы,- говорит маленький,- Работает группа «Махно» Если без глупостей, разбежимся по-хорошему». Завели в лес. К дереву привязали. Тот, что со стволом, смеётся: -Можешь стоя поспать. Лошади спят и ничего».- Сергей откинулся на стуле замолчал, поглядывая по сторонам и, как бы, показывая, что больше сказать ему нечего.
— Сколько же ты так проспал?
-Да недолго. К счастью, время было грибное и один старичок-грибовичок через два-три часа меня отвязал.
-Ну, а дальше?
-Что дальше? До Варшавы на попутке и в полицию. Полицай вежливый попался: «Проходите, пожалуйста. Садитесь. Я русский понимает». Понимает, ёмаё, да толку мало. Я ему рассказываю, а он мимо пялится. Даже не записывает. «Это, — говорит, -ваши проблемы. Мы в русские дела нет вмешиваться».
Все загалдели. Стали возмущаться польской полицией. Рассказывать другие истории о дорожных приключениях. Я вышел из автохауза. Кругом размеренно-неторопливо протекала жизнь небольшого немецкого города. Я занимался своими делами, но ещё долго, в течении целого дня не покидало странное ощущение. Будто побывал я в другой стране, в другом мире. Было удивительно и непостижимо, что островок этого мира находится так близко. Рядом. Напротив моего дома…