Автор: о счастливых днях.
Несколько лет назад попросила у сына водички, он ответил, сразу:»Что старость лет наступила?»
Возможно, она наступает, хотя не все, что было раньше, видится сейчас лучшим и прекрасным. Речь пойдет о счастливом советском (сейчас говорят совковом) времени. Советское время — другой мир, и многим в этом мире было гораздо лучше, чем сегодня. Не хочу возвращаться в советский союз, но точно знаю, что там была адаптирована правильнее, чем сейчас. Мне повезло в те времена, удалось найти себя. Наука была в почете. Возможно, работники научной сферы зарабатывали не достаточно, но написав труды и преподавая в Вузах, можно было прекрасно жить, занимаясь любимым делом.
Я занималась архитектурой и искусством Средней Азии. Тема будущей диссертации заинтересовала Институт Реставрации Узбекистана, они обеспечили меня (по тем временам) хорошей зп и свободным посещением работы. Параллельно проходила учеба в аспирантуре и преподавание в двух институах: Театрально-Художественном и Политехническом(архитектурный факультет). Жизнь была наполнена интересными событиями и прекрасными людьми. Советские люди — это вид человеческой особи, который требует глубокого изучения и анализа. Полу-дети, полу-мечтатели, слово «бескорыстие» было очень многим понятно и не казалось смешным. Я тоже была настоящим советским человеком, глупая, наивная, мечтательница. Удивительно, что это гармонично сочеталось с работой и жизнью в целом. Удивительно.
Любое сильное
душевное состояние «заразительно» для окружающих. Моя восторженность и эмоциональный оптимизм, скорее всего передавался студентам. Вела преподавательскую деятельность на кафедре «Интерьера и реставрации», мы фанатели со студентами от памятников архитектуры, истории. Я увлекалась монументальной каллиграфией и этот интерес передала студентам. В свободное от учебы время вместе мотались в Самарканд, Бухару, Хиву. Так как некоторые учащиеся были из этих городов, то вопрос с жильем решался сам с собой. Боже, где нас только не носило, куда мы только не забирались.
Мы не просто путешествовали, по городам, степям, пустыням, мы дружно с увлечением, собирали материал для моей научной работы.
Институтская практика. Просто поехать на практику, например, в Бухару, уже было обыденно. Понесла нас нелегкая в июле в солнечную Туркмению. Если кто был в июле в Туркмении, тот меня поймет. В полустепь-полупустыню, в бывшую древнюю столицу Хорезма, под названием Куня-Ургенч. Сам Тимур когда то разрушил этот город, считая его конкурентом Самарканду. Конечно, древние сооружения находятся в плачевном состоянии и расположены они посреди степи на некотором отдалении друг от друга.
Впечатление1.
Отупляющая, расплющивающая мозг Жара, голая степь, трясемся в машине, и вот оно…., как мираж, громадные останки здания. Ничего вокруг кроме желтого горизонта, желтого неба, желтых кирпичных останков сооружения. Заходим внутрь, а там…!!! там!!! Там почти полностью сохранившийся интерьер, с высоченным куполом, декор с завораживающим орнаментом. Сплетенные узоры и надписи,из, не потерявшей своей яркости, майолики (бирюза, ультрамарин, охра). И прохлада-прохлада-прохлада. Невероятная красота и невероятная прохлада в далекой жаркой пустыне.
Впечатление2.
Совсем не помню чем мы питались в Туркмении. Но пить хотелось всегда.
Пить хотелось все, ничего не утоляло жажду. Решили наши парни съездить за пивом. Куда то далеко-далеко. Мы жили в ту пору на заброшенном мусульманском кладбище. Кладбище это было очень древнее, по всюду валялись кости и черепа, высушенные на солнце и выхолощенные ветром. Жили мы в заброшенной мазанке. Внутри находиться было не возможно, днем мы работали, а ночью спали на крыше. Пива ждали все-все и интеллигентная (единственная студентка женского пола) из хорошей еврейской семьи – Кира Фельдман, маленькая в больших очках (как ее родители отпустили?). Помню как сейчас, стоим все на крыше, под палящим солнцем напряженно вглядываясь в даль, и видим, идут два наших мальчика, с трехлитровыми баллонами. Вот это я вам скажу радость то была несусветная, с танцами и безумными возгласами. Как не умерли от счастья не представляю. Я не могу сказать какова на вкус ослиная моча, но это туркемнское пиво из глубоких степей, очень ее напоминало. Думаете нас это остановило? По-фиг, теплая-мутная-желтая жидкость пошла на ура.
Впечатление3.
Как ни странно, на этом кладбище, посреди полу-пустыни, из живых мы были не одни. Там располагался старинный, почти ушедший под землю мавзолей (то ли 9, то ли 11 века). Кости и черепа валялись везде, невозможно было на них не наступить, а сооружения уходили под землю?
Была мечеть (откапали археологи)9 века из глины, как сохранилась? Даже надписи почти сохранились.
Про мавзолей. С этим мавзолеем у меня произошла история, еще до июльской поездки. Любимейшая мною, преподаватель Шваб Юдифь Зеликовна, поехала со студентами-дипломниками в Куня-Ургенч, я поехала с ними. Дело было зимой. По дороге в Куня-Ургенч, заехали на это кладбище, зашли в этот мавзолей и о чудо! Надписи, надписи, хорошо сохранившиеся. Я захотела остаться, чтобы скопировать их, я изучала монументальную каллиграфию и не могла пройти мимо столь древних и красивых орнаментов.
Меня оставили одну на этом заброшенном кладбище, закрыли на большой замок в этом мавзолее и уехали в Куня-Ургенч.
Одна на кладбище и в мавзолее,страшно не было, было интересно работать и было холодно. Когда надписи были скопированы, а все уголки мавзолея (он был небольшой) изучены, очень-очень захотелось по малой нужде. Мавзолей полностью из кирпича, спрятать следы преступления было невозможно. И только одна могила имела не каменное надгробие, она была окантована бордюром (с надписями), а сверху земля. Вот на эту могилку я и пописала (сил не было терпеть). Думаю что лежащему там под землей было даже приятно, молодая женщина 25 лет, надеюсь он не в обиде.
Не это впечатление №3. Вернемся к тем, кто жил там, кроме нас. Впечатление от них.
Два бородатых архитектора-реставратора из Москвы. Зачем то реставрировали, сами, за свой счет, описаный мною (во всех отношениях) мавзолей. Какого хрена (извините, но по другому не скажешь) им это было нужно??? Глубоко в Туркмении, среди пустыни, ушедший в землю древний мавзолей!? Зачем?
Других соседей кроме нас и скелетов у них не было, и мы не общались, тоже не могу понять почему.
Впечатление 4, самое короткое и самое сильное (для меня конечно).
Я поняла!!! Мы с ними были похожи, такие же «странные» и если они нас помнят то тоже задаются вопросом, какого хрена эти сопляки делали на этом кладбище и на этой крыше полуразвалившегося дома(?) Мы были отражением друг друга.
Впечатление4
Ночь, мы лежим на крыше (на чем мы спали – не помню). Мы все вместе спали на крыше. Конечно прежде чем заснуть весело переговаривались, шутили. Мальчики (штук 6) и девочки:я и Кира. Когда все утихомирились, я лежу, вглядываясь в небо. Это не то звездное небо как в горах, в пустыне другое небо, ниже что ли? Но если представить картину: Тишина (Краморова вспомнила)))… продолжим…..ночь,тишина, посреди пустыни кладбище, посреди кладбища, с оголенными костями, домик, на крыше домика лежу я, а над домиком охренительное звезное небо. Интересно, что такое счастье?
Вчера Изольда (подруга моя) орала на меня, ругалась матом (это редкое явление, что матом), но самое страшное она обозвала меня «рефлексирующей интеллигенткой». А орала она следующее: «Эстер! Ну сколько можно?! Когда ты уже станешь успешной (в ее понятии – это стать человеком)?! Тебе для этого все дано, дура ты эдакая! А ты опять за старое!» За «старое» имеется ввиду мой опус «о счастливых днях»
Все стремятся быть успешными, т.е. что то успеть… Но хорошо ведь там, где можно не торопясь «заглянуть в себя».
Да, кстати, я прочла что такое рефлексия, нет я догадывалась, но теперь точно знаю что это такое.
Рефле́ксия (от позднелат. reflexio — обращение назад) — междисциплинарное понятие с многовековой историей, обращение внимания субъекта на самого себя и на свое сознание
Согласно П. Тейяру де Шардену, рефлексия — то, что отличает человека от животных, благодаря ей человек может не просто знать нечто, но ещё и знать о своём знании
Одним из первых в психологии рассмотрением рефлексии занялся А. Буземан (1925—1926 гг.), который трактовал её как «всякое перенесение переживания с внешнего мира на самого себя».[2]