В Италии 20-х годов, оказывается, был в ходу такой политический прием — депутаты партии, недовольной парламентом, бойкотировали его заседания и уходили из зала. Это называлось «уход на Авентин» — был даже термин «авентинцы» — по аналогии с уходом из Рима плебеев, протестовавших против монополии патрициев на власть. О таких депутатских приемах я понятия не имел, но казалось, что какая-то «песенка» на эту тему в голове все-таки жужжит.
И оказалось, что действительно — песенка-то есть:
***
Обиженно уходят на холмы,
Как Римом недовольные плебеи,
Старухи овцы — черные халдеи,
Исчадье ночи в капюшонах тьмы.
Их тысячи — передвигают все,
Как жердочки, мохнатые колени,
Трясутся и бегут в курчавой пене,
Как жеребья в огромном колесе.
Им нужен царь и черный Авентин,
Овечий Рим с его семью холмами,
Собачий лай, костер под небесами
И горький дым жилища и овин.
На них кустарник двинулся стеной
И побежали воинов палатки,
Они идут в священном беспорядке.
Висит руно тяжелою волной.
***
И вы, Б.М., «ушли на Авентин». Понимаю и — вдогонку за Вами.
Ваши «неожиданные сближения» оказались слишком неожиданными для нашей прохладной (и хамсинной -также) осени. Что и следовало ожидать.
Виктора Ефимовича не оказалось поблизости. Хотелось повспоминать о…
Наверное В.К. в отпуске, в Италии или — в России, в Питере,
«Где обрывается Россия
над морем черным и глухим».
ОДНАКО, как говорят знатоки Мопассана (или — Ильфа и П.) в губернии Р.Абр-ча, — ближе к телу.
Первое , что хотелось бы сказать — СПАСИБО за ТАКОЙ «уход на Авентин».
Напомнили Вы нам, что кроме моссельпрома
есть холмы и золотое руно.
Что же, «поговорим о Риме — дивный град…»
* * *
Где лягушки фонтанов, расквакавшись
И разбрызгавшись, больше не спят,
И, однажды проснувшиь, расплакавшись
Во всю мочь своих глоток и раковин.
Город, лЮбящий сильным поддакивать,
Земноводной водою кропят…»
* * *
Написано в Воронеже, в 1937, может поэтому так — про дивный град ? Не знаю.
А, может, вот о чём:
«Великолепен стихотворный голод итальянских стариков, их зверский юношеский аппетит к гармонии, их чувственное вожделение к рифме — il disio !
Уста работают, улыбка движет стих, умно и весело алеют губы, язык доверчиво прижимается к нёбу…
Искусство речи именно искажает наше лицо, взрывает его покой, нарушает его маску…»