Все так непрочно. Этот хрупкий мир
взрывается опять протяжным воем,
к чему теперь бряцанье лир,
когда ходить придется строем…
Мы ничего не в силах изменить.
Заложники. И вечные солдаты.
Как паутинка — нашей жизни нить
в тревожные рассветы и закаты.
Моя земля! Из тысячи земель
многострадальней нет на белом свете.
Заложники. И взрослые. И дети.
И нескончаем счет твоих потерь…
А мы живем. Пускаем корни здесь.
Хороним близких. Радуемся внукам.
И вопреки всем домыслам и слухам
слагаем о любви и вере песнь…
22.08.13.
Спасибо, Александр! У нас опять в воздухе запах войны. Ненавижу сирены. Так за двадцать лет и не смогла к ним привыкнуть. Наверно, к такому привыкнуть невозможно.
Ну вот,а я пишу неведомо что,в то время как у Вас опять сирены.
И мои сёстры и вся мишпохА так же , как и Вы , и многие из них тоже не привыкли —
даже за тридцать лет и т.д. Спокойнее других — мои родственники в Галилее, у самой
ливанской границы.
Будьте здоровы и благополучны.
Мы ничего не в силах изменить.
Заложники. И вечные солдаты.
Как паутинка – нашей жизни нить
в тревожные рассветы и закаты.
Моя земля! Из тысячи земель
многострадальней нет на белом свете.
Заложники. И взрослые. И дети…
Не из галута — отвечать, комментировать — на эту тему; но что же делать,такая жизнь, Инна. Все мы — как
перекати-поле (?). И всё же ,»заложники» — приятней , чем «пушечное …» — в Ваших ранних, не менее интересных, стихах. Как пишут в наших»7И» — так держать. И — держаться. Помните, как И.М.Губерман рассказывал:не менее 3-х зрителей-пенсионеров (во время его гастролей в США) дают ему (израильтянину) советы, как он должен себя вести дома, в Стране.