Персонаж, не попавший в роман Л.Фейтвангера «Лже-Нерон»

Лион Фейхтвангер был в Германии поры Веймарской Республики человеком известным. Он родился в богатой семье, получил прекрасное гуманитарное образование — изучал не только филологию и философию, но даже и санскрит.  Когда студенческие годы миновали, Фейхтвангер взялся за литературную деятельность — занимался и театром, и литературной критикой. Hо известность приобрел главным образом как автор исторических романов.

Когда в Германии в 1933 грянула ее «Национальная Революция», Фейтхвангер, к большой своей удаче, был заграницей. Иначе ему бы сильно не поздоровилось — мало того, что по убеждениям он мало чем отличался от Генриха Манна, так в придачу к этому был еще и евреем.

Но, как уже и было сказано, в 1933-ем он был заграницей, и в результате национально настроенные студенты сожгли его книги, однако до автора их добраться все-таки не сумели.

И Фейхтвангер осел во Франции, и в 1936-ом выпустил в свет свой новый роман. Назывался он «Лже-Нерон», и речь в нем шла о временах очень далеких — о Римской Империи времен династии Флавиев.

Ну, это был роман-памфлет.

История историей, а совершенно непосредственная германская современность так из всех швов и вылезала, и сделано это было совершенно намеренно.

Сюжет был построен вокруг некоего горшечника, по имени Теренций. Он вообще-то — полное ничтожество. Ни ума, ни характера — так, нахватанные повсюду вершки того, что он считает образованием.

Примерно таким Фейхтвангер видит Гитлера — да еще к тому же и делает своего Теренция импотентом. Что тоже — намек на слухи, ходившие вокруг лидера Германской Национальной революции …

Однако, вернемся к тексту романа — согласно ему, горшечник Теренций и лицом, и повадками необыкновенно похож на императора Нерона.

И друзья императора демонстрируют его Нерону, и какое-то время Теренций служит ему как забава и игрушка. Но потом в Риме происходит переворот, Нерона убивают, а Теренций, чудом уцелев, скрывается, и живет теперь тихо в далекой римской провинции на Востоке.

И тут могущественные люди используют его опять. Он нужен им в качестве самозванца, и представлен публике как Нерон, законный император — ну, и так далее. Оказывается, однако, что горшечнику Теренцию ударяют в голову оказываемые ему почести — и «кукла» вдруг начинает проявлять самостоятельность. Вокруг него появляются его клевреты и советники — во-первых, его раб Кнопс, тощий и хитрый, во-вторых, некий «… офицер римской армии …», по имени Требон.

Фейхтвангер этого Требона демонстративно называет «капитаном», и описывает вот так:

“…С вульгарным, зверским лицом,  жирный,  сверкающий,  увешанный сотней орденов,  в  униформе  из  самой  дорогой  ткани,  бряцая  оружием, сверкавшим до такой  степени,  какая  только  допускалась  регламентом,  — шествовал он, хорохорясь, по красивым улицам Самосаты. Содержал  княжеский двор, имел большие конюшни, неистово охотился за женщинами и дичью по всей стране …”.

Мы уже достаточно знакомы с Германией начала 30-х годов, чтобы понять, что цитата, приведенная выше — фотографически точный портрет Геринга. Он безумно любил роскошь, обвешивался орденами как только мог, наряжался во что-то несусветное — гостей, скажем, встречал в алом шелковом халате в виде мантии — и после смерти жены, угасшей в 1931-ом от сердечной недостаточности, и впрямь увивавшийся за актрисами.

А еще в романе речь идет о подготовке к некоему таинственному предприятию. Hадо подготовить к нему общественное мнение — и поручают это Кнопсу:

“…Вы же, милейший секретарь … снова сможете показать свой не раз испытанный дар зажигать массы …”.

И, конечно же, нет никаких сомнений в том, что хитрый раб Кнопс, назначенный «… секретарем Нерона …» — это Геббельс. Ну, а лже-Нерон, ничтожный комедиант ?  Ему и делать ничего не надо — он только и должен, что давать общие директивы и излучать свой ореол вождя.

Понятное дело — таким Фейтвангер видит Гитлера.

Что же касается таинственного дела, приготовления к которому идут полным ходом — то это резня. И не врагов режима, а его друзей и сторонников. Они вышли из под контроля, и с ними надо что-то делать — и почему бы их попросту не убить, и уж заодно, одним махом, еще кое-кого ?

И вот — дело сделано. Его теперь надо обяснить и оправдать — и в романе Фейхтвангера горшечник Теренций, «лже-Нерон», делает это так:

“…  Какой внутренней борьбы … стоило мне убить стольких людей, в том числе и таких, которые мне были друзьями и более чем друзьями! Но я думал о величии империи, я совладал со своим сердцем, принес жертву, стер с лица земли заговорщиков …”.

И дальше Фейхтвангер описывает уже не речь его персонажа, а поведение:

“… Он зажигался, опьянялся собственными словами, он верил в них, верил в свои страдания и в величие своей жертвы, с бешенством обрушивался на преступников …Он говорил с пеной у рта, впадал в исступление, выворачивал себя наизнанку. Он метал громы и молнии, бесился, умолял, проливал слезы, бил себя в грудь, заклинал богов …”.

И наконец фигляр заканчивает свою речь, и говорит — якобы величественно, обращаясь с совоему собственному Сенату, уже заранее отпустившему ему все его грехи:

“… Я не несу ответственности ни перед кем — лишь перед небом и своим внутренним голосом. Но я слишком почитаю вас, отцы-сенаторы, чтобы уклониться от вашего суда. Вы знаете, что именно произошло, вы слышали, почему оно произошло. Судите. И если я не прав, повелите мне умереть …”.

Hy, какое там — умереть …

Это комедия чистой воды — оратора награждают бурей аплодисментов. его действия задним числом обьявляются законными — тем дело в романе и кончается.

Как мы знаем, примерно так же оно окончилось и в жизни.

Но все-таки пару слов о связи литературы с действительностью хочется добавить.  Фейхтвангер описывал то, что видел, и делал это по следам событий. А мы смотрим на вещи сейчас, из нашего далекого, далекого будущего. И можем отметить, что в отвратительной Фейхтвангеру кампании — Гитлера-фигляра, Геббельса-лжеца, и Геринга-фанфарона — один персонаж все-таки отсутствует.

Это Генрих Гиммлер. Aдминистратор.