Автор: 
Феерическая судьба капитана, литератора и деятеля театра.
Примерно месяц назад обнаружил в ГАКО, в фонде Василия Георгиевича Пленкова, любопытную автобиографию.
Из автобиографии Петра Алексеевича Оленина-Волгаря:
«Родился я 10 марта 1864 года в Москве, в Трубниковском переулке.
Неудачник – вот моя лучшая характеристика. В молодости я выбрал себе девиз: «Чтобы достичь, надо страдать». Достиг я только голодной старости, так что из девиза осуществилась только вторая часть. Это тем более странно, что я знавал и моменты крупного успеха. Другой бы при этом «достиг», а я за успехом видел только неудачи.
В 26 лет я был уже председателем земской управы.
Овации были результатом моих сценических выступлений в сильных ролях.
Я получил первое место за выставленный портрет (акварель).
Моя хроника «Севастополь» сделала мне имя. Она прошла более 100 раз при полных сборах в Народном Доме СПБ, в 1903-1904 годах.
Другая моя пьеса «Душа, тело и платье» с 1910 года обошла все русские сцены (более 1000 представлений) и переведена на четыре языка.
Одна пьеса получила премию на конкурсе.
Моя научная гипотеза о вариациях климата заслужила лестный отзыв
Фламмариона.
Мне удалось сделать географическое открытие: найти соединение бассейнов Волги и Северной Двины (1915 год).
Тут Петр Алексеевич ошибается.
Этот путь описан еще в 1786 году в фундаментальном издании Михаила Чулкова «Историческое описание российской коммерции». Вот выдержка из этого издания:
«Опись водяного пути, могущего быть из Оренбургской губернии к порту Архангелогородскому, по сказкам архангелогородских купцов.
От Оренбурга до реки Белой, где может быть судовая пристань, сухим путем со 150 верст, а оттоль вниз по реке Белой мимо города Уфы до Камского устья, и вниз по Каме до устья реки Вятки.
Сей водяной ход хотя и не способен, а, особливо от города Уфы Белою И Камой реками большие уже суда употребляются, но делает немалую окружность, пока до устья Вятки можно будет доехать.
Из Сибирской Провинции, где во многих местах родится хорошая пшеница, судами можно ходить вверх по Волге и по Каме до Вятского устья со всякой способностью.
По реке Вятке вверх до Котельнича. От Котельнича Моломою рекою до Верхомоломского монастыря.
От Верхомоломского монастыря вверх рекою Каем.
Отсель переволок на реку Кушму.
По реке Кушме до устья ее, коим она в реку Юг под Устюгом (Великим Устюгом) впадает.
От Устюга вниз по Двине до города Архангельска».
Чулков М. – История российской коммерции. М.: В университетской типографии у Н.Новикова, 1786, том I, книга II, с.327-328.
В 1894 году я выиграл безнадежное дело Кавтаревой (отравление мужа).
В речной службе я также завоевал себе положение: на третью навигацию я был уже командиром.
До 16 лет я жил дома в Касимовском уезде Рязанской губернии. Средств у семьи никогда не было, и мы всегда перебивались. Учился я дома у матери, женщины образованной и передовых взглядов. Она была двоюродной племянницей знаменитого Михаила Бакунина. Были и случайные учителя: один из них, Г.Г. Павелко, даже долго. Греческому языку не у кого было учиться и это помешало поступлению в университет. Учился хорошо, но без всякой системы. С детства говорю по-французски и по-английски. Позже научился киргизскому и испанскому языкам. Живя в Италии, я научился и итальянскому языку.
Мать, как и многие Бакунины и их родня (Муравьевы и Шаховские), были последователи Эммануэля Сведенборга и мать воспитывала меня в его религии, почему я никогда и не был православным. Позже религиозность перешла в индефферентизм, а затем в полную религиозную терпимость. Так я считаю Коран такой же книгой, как и Евангелие. Конечно, по духу. Сведеборгианство наложило на мою жизнь отпечаток мистицизма и романтизма, и особенно развило во мне любовь к ближнему.
В семье в большом почете было славянофильство. От него я отделался только после личного знакомства с «братушками». Тогда симпатии перешли к туркам.
Я рос очень увлекающимся мальчиком, что мешало ученью. То я собирался освободить краснокожих, угнетенных белыми. То делал химические опыты. То изучал небо. То мечтал о далеких путешествиях и об открытии новых стран, рек и вулканов. То хотел быть матросом. Всего не упомнишь…
Но красной нитью в моих увлечениях проходила ненависть ко всякому насилию и горячая любовь к угнетенным. Этим чувствам я остался верен всю жизнь.
Мешала занятиям и охота – оленинская страсть.
Тем не менее, я был так хорошо подготовлен, что смог затем выдержать экзамен
в 6-й класс.
В 1880-1881 годах наша семья перебралась в Москву, когда отец был назначен директором Строгановского училища. Сперва я начал было ходить в Училища ваяния и зодчества, но не выдержал тогдашней рутины. В 1882 году я поступил в реальное училище Фидлера, которое и закончил в 1883 году.
В 1884 году я поступил, для отбывания воинской повинности, в Сумские драгуны, или «гусары», как я их упорно называл.
Московский период моей жизни был также богат увлечениями. Дом отца видел в своих стенах многих замечательных людей того времени и это, конечно, влияло на мое развитие. Назову знаменитого театрала С.А. Юрьева, художников Беккера, Зичи, Маковского, Стрелковского (учил меня акварели), Ясновского, Верещагина…
Путешественников – графа де Майли, Пясецкого, Чаплевского, среднеазиатца Громова…
Артистов – Андреева-Бурлака, Иванова-Козельского, Муромцеву-Климентову (знаменитую «Татьяну»)…
Многие интересные люди шли на наш гостеприимный огонек. Хотя долги нас и угнетали, но хлебосольство наше было выдающееся…
В Москве я увлекся народничеством (кружок Кузнецовых), но серьезного участия в нем не принимал: мешали увлечения (театром и одной замужней женщиной), а потом военная служба. Вообще политика меня никогда не увлекала серьезно, и я не принадлежал ни к одной из партий.
Театром я увлекся после удачного выступления в любительском спектакле (роль Карягина я проходил с Ивановым-Козельским). Я стал завсегдатаем Пушкинского театра и театрального дома Восняцких, где по субботам собирались московские артисты. Я играл сильные роли. Любовь к театру осталась на всю жизнь. Я был и профессионалом: поездка с Горевой, сезон в Чернигове, дружба с Орленевым, работа в опере Зимина, служба в Касимове и Муроме (1919-1923 годы) – вот этапы моей театральной деятельности, не считая драматургии.
Я с юных лет был очень влюбчив и в Москве влюбился очень неудачно. Меня водили за нос. Но эта страсть и через 13 лет причинила мне много горя и повлияла на мою жизнь.
В 1885 году отец уехал на Каспийское море управлять рыбными промыслами своего друга Базилевского. Я поехал с ним и был там рулевым, приказчиком, ревизором и лихим моряком и кутилой. Жизнь эта вспоминается как сон. С этих пор началась страсть к морю, пароходству и речной жизни. Я стал «волгарем».
В 1886 году я поступил в Нижегородский драгунский полк на Кавказе охотником, чтобы дать льготу слабому здоровьем брату. Лихая жизнь драгуна, увлечение славой полка.
В 1888 году я женился на астраханке В.Г. Тимофеевой. Брак оказался неудачен, так как жена не вынесла сурового климата Рязанской губернии и всю свою короткую жизнь хворала. Женщина она была прекрасная, но я не перебесился и не мог дать ей семейного счастья. С женитьбой я на 13 лет засел в Касимовском уезде. Имение у нас было общее и разоренное. Да я и не умел хозяйничать (занимался акклиматизацией разных хлебных злаков).
С 1889 года – член земской управы, а с 1891 года – ее председатель. Борьба с голодом, холерой и местным дворянством, от которого я отрекался и которое терпеть меня не могло. Оно считало земство своей вотчинной конторой. А я сразу поставил себя защитником крестьянства. Держался 12 лет только голосами крестьян, разночинцев и 3-4 дворян. Я создал медицину уезда, бывшую в полном упадке, улучшил положение школ, завел сельскохозяйственный склад, упорядочил финансы (оставил 19.000 рублей запасного капитала) и доступность сделал правилом. Меня очень любило население. Я горжусь своей популярностью в народе, которая сопутствовала мне и в речной деятельности.
В 1897 году я совершил путешествие в Египет.
В губернском земстве я выделялся как оратор.
В 1901 году я потерял жену и оставил как земство, так и уезд. К тому же я не хотел подчиняться произволу Плеве и воевал с губернатором.
Я женился, очень неудачно, на артистке М.Э. Сабининой и ушел на сцену. Мы были совсем не пара и этот брак оставил тяжелые воспоминания в обоих. Сценическая деятельность кончилась прахом – вернулись «по шпалам».
В 1902 году я поступил помощником на пароход «Петр I», работавший в пароходстве компании «Надежда» на Волге.
В следующем году – помощник на астраханском пароходе К. «Христофор Колумб».
С 1904 года – командир, сперва в той же компании, а потом пять навигаций в пароходстве Кашиной (Волга – Кама).
Популярность. Сотрудничество в местных и столичных изданиях. Публицистика (до 50 фельетонов в месяц), мешавшая серьезной литературной работе.
Сезон 1908-1909 годов с труппой оперы Зимина и заведование просветительским отделом оперы. Поездка в Англию, Германию и Францию для изучения постановки дела в таких театрах.
В 1903 году я женился на Антонине Алексеевне Михайловой из крестьянской семьи и в жене нашел чудесную мать, подругу и труженицу. Ее влияние переродило мою буйную натуру, и я узнал, что такое счастье.
Я уехал за границу, откуда вернулся только к 1914 году редактировать издание Зимина «История частной оперы». Война помешала мне вернуться за границу, где я жил на литературный заработок.
С 1914 года я опять служил у Зимина, заведуя театром «Наука и жизнь», и работал в его лазарете вместе с другими «зиминцами».
В 1915 году командовал пароходом «Дед» на Вятке и обследовал реку Молому, убедившись при этом, что она судоходна и может служить для соединения двух бассейнов. Открытие это никого не заинтересовало и только в 1921 году нарком путей сообщения тов. Дзержинский дал мне возможность обследовать новый путь. Первые выводы подтвердились, но воз и ныне там…
Первое стихотворение «На смерть С.М. Лейхтенбергского, павшего в бою» напечатал в 1878 году. Оно насквозь пропитано славянофильством.
С 1882 по 1901 год печатался случайно в «СПБ ведомостях», «Московской газете», журнале «Россия» и других. С 1901 года печатаюсь постоянно, но неудачно.
Я член-основатель Союза драматических писателей, действительный член Русского общества мироведения. Был членом Нижегородского кружка любителей астрономии и корреспондентом Французского астрономического общества».
(ГАКО, ф. Р-128, оп.1, д.660, л.3-7).
Умер Петр Алексеевич 13 апреля 1926 года.
Из письма Николая Александровича Касимова в адрес В.Г. Пленкова от 4 марта 1968 года.
«В Касимовском краеведческом музее хранятся драматические произведения Оленина-Волгаря:
- Вакханка («Вампука» любви).
- Евдокия (Аламаркина и сын»).
- Рабы «под игом».
- Пруссаки.
- Душа, тело и платье.
- Безумный друг Шекспира.
- Великий вождь «Орлиные очи».
- Наполеон (либретто оперы).
- Шопен (перевод либретто).
- Вьючные люди (очерки).
(ГАКО, ф. Р-128, оп.1, д.660, л.2).
И, все-таки, труд Оленина-Волгаря по прокладке пути канала Северная Двина-Волга не пропал даром. В 1915 году проект канала был выполнен вологодскими инженерами и его копия есть в фонде Василия Георгиевича Пленкова.
(ГАКО, ф. Р-128, оп.1, д.70).
Жаль, что этот проект канала, предложенный Петром Алексеевичем, не был реализован.
Его реализация сократила бы путь от Архангельска до Астрахани почти на 500 км и, несомненно, повлияла бы на развитие экономики Вятско-Камского бассейна по многим направлениям экономической деятельности.
И еще. Обратите внимание, что Петр Алексеевич не учился в высших учебных заведениях, но всю жизнь занимался самообразованием.
А сколько он успел всего сделать…
Примечание:
— Курсив мой.
Александр Рашковский, краевед, 12 марта 2013 года.
И в заключение несколько слов о вопросах техники и экономики. Тот, кто своевременно позаботится о том, чтобы всегда иметь в запасе запчасти для газовых водонагревателей, тот избавит себя от множества проблем в будущем. Ибо любая техническая установка может выйти из строя, а без водонагревателя могут остановиться важные процессы.