Статья М.Ришина «Germans versus Russians»

К истории взаимоотношений немецких и российских евреев в период массовой эмиграции в Америку.

Статья М.Ришина начинается с замечания о беспокойстве немецких евреев, лишь недавно приобретших респектабельность в глазах  поддерживавших их жителей Нью-Йорка, относительно прибывающих единоверцев – евреев из Восточной Европы. Это беспокойство имело под собой почву: они только-только стали на ноги, перестали быть разъездными торговцами —  педдлерами, стали чувствовать себя американцами, зачем им такие надоедливые «родственники», которые и вести себя достойно не умеют?

Между тем новые эмигранты – восточно-европейские евреи также прикладывали немалые усилия

для того, чтобы вписаться в американскую жизнь. Поначалу ступенью для акклиматизации, им

могла служить лишь немецко-еврейская модель адаптации, которая к этому времени уже показала

свою успешность как в светской, так и в религиозной жизни. Так в 1870 году было торжественно

открыто новое «мавританское» здание Эммануэль-Темпла. В 1873 году община Эммануэль-

Темпла пригласила на свою кафедру  нового проповедника Густава Готтайла, «чтобы постигать

универсальное значение иудаизма в безупречных английских тонах, доступных всем нью-

йоркцам».

События в Европе – объединение Германии, развитие немецкого имперского духа и немецкого

мифа о своем превосходстве, все это убедило немецких евреев в необходимости принятия немец-

кого порядка вещей во всем, кроме языка. Приоритет в этой области оставался за английским язы-

ком.

Волны восточно-европейских евреев все прибывали и прибывали, продолжая беспокоить «нем-

цев», которые были «озабочены неамериканскими привычками «диких азиатов». Немецкие евреи

не верили в быструю акклиматизацию своих восточных собратьев, беспокоились за свой престиж

в глазах американцев, не хотели терять материальную помощь от них и делиться ей с восточными

евреями. Все в восточных евреях вызывало неодобрение: язык идиш, одежда, привычки, их теат-

ральные представления, их газеты, их профсоюзы, даже их не американизированные имена.

Помощь восточно-европейцам была поначалу минимальной. Когда в 1881 году  волна погромов в

России вытолкнула в Америку большое число евреев, немецкие евреи пытались ограничить имми-

грационный поток законодательно, однако, убедившись, что поток беженцев невозможно остано-

вить, они с неохотой и ограниченно все-таки стали помогать вновь прибывшим.

Хотя еврейские благотворительные организации не были подготовлены к необходимой массиро-

ванной помощи, они все-таки достаточно быстро перестроились, увеличив в одном из годов имми-

грации сумму помощи до величины, расходовавшейся ранее в течение семи лет. Еврейские благо-

творительные учреждения того времени обеспечивали помощь в жилье, пище, медицине, родо-

вспоможении, а также, для умерших, в похоронах. Бюро по найму прилагало серьезные усилия

даже, если предложения работы превышали спрос, а претенденты на рабочие места были  без спе-

циальной подготовки и физически недостаточно сильными.

В это время начали функционировать профессионально-технические школы, например, швейные

(для девушек). После 1890 года фонд барона де Гирша контролировал и поддерживал комплекс

образовательных заведений, в т.ч. вечернюю техническую школу и вечерние английские классы (в

дополнение к общественным вечерним школам). Были организованы классные комнаты для взрос-

лых, аттестация которых была несколько отложена, чтобы окончательно выверить основные

принципы обучения.

Между 1905 и 1910 годами развернулось значительное школьное строительство в Нижнем Ист-

Сайде, а лагерь — госпитальное судно «Huddleston Corlears» был даже преобразован в специаль-

ную городскую школу, где десять тысяч ребят получали образование.

В течение первого десятилетия двадцатого столетия в Нью-Йорке работала образовательная про-

грамма, целью которой было ликвидация разрыва между современным городом и миром Торы и

гетто. Занятия этой программы велись на понятном для всех восточно-европейских евреев языке

идише. Её начальная программа стала объединяющей для всего комплекса  еврейских клубов, уже

работавших в это время в самых разных сферах – музыка, рисование, театр, физические  упраж-

нения, здоровье мужчин и женщин. Всего во всех программах этого цикла было еженедельно за-

нято приблизительно 37 000 человек разного возраста. Однако официальным языком программ

был английский, хотя религиозные службы велись на иврите и немецком языках, в то время как

идиш, этот пробный камень истинной  еврейскости в глазах восточных собратьев, был под запре-

том. Работал также читальный зал, посещаемый 1000 человек ежедневно, в котором были

представлены около 100 журналов на иврите, идише и русском языках, а также литературное

общество евреев – сионистов. Подобно ивриту и идишу, русский язык также не был принят в

этих программах, в связи с чем их руководители смущенно объясняли, что «русский» обозначает

просто место происхождения иммигрантов, а не «полуварварской цивилизации часто называемой

тем же именем».

Несмотря на эти перегибы, немецкие еврейские благотворительные учреждения вызывали опреде-

ленное восхищение жителей Нью-Йорка. Внимание уделялось также медицинской помощи вос-

точным иммигрантам, так почти девять десятых пациентов в 1880 году были приняты врачами

бесплатно.

Хотя не все мероприятия удовлетворяли восточно-европейцев, они все-таки были благо-

дарны оказываемой помощи. Была однако область, в которой новые иммигранты чувствовали

себя ущемленными. Речь идет о выполнении ими религиозных обязательств, и, как только это

оказывалось возможным, иммигранты прилагали все усилия, чтобы их выполнить. Само

оказание помощи восточным евреям часто связывалось, однако, с унизительными расспросами,

анкетами и доказательствами вполне в духе «немецкого порядка».

«Каждый бедный человек был расспрошен как преступник, вот он опустил глаза и смотрит вниз; каждый неудачник чувствует  унижение и дрожит как лист, так же, как если бы он стоял перед российским чиновником. Когда тот же самый российский еврей находился в учреждении российских евреев, независимо от того, что он был бедный и маленький, это казалось ему удобным. Он чувствует себя дома среди своих собственных братьев, которые говорят на его языке, понимают его мысли и чувствуют его основу» (цитата).

В 1892 году только в Нижнем Ист-Сайде было не менее 136 религиозных еврейских обществ, из

них 93 были регистрированы как русско-польские, остальные — как австро-венгерские, охваты-

вавшие австрийские, венгерские, румынские и некоторые немецкие конгрегации.

Постепенно религиозные организации стали заменяться общественными и светскими, которые

предоставляли иммигрантам страхование, больничную помощь и беспроцентные ссуды, а так же

право на кладбище.  Сначала немецкие ассоциации обслуживали всех вновь прибывших, однако

восточные европейцы начали формировать и собственные организации. Принцип самопомощи

принял свою характерную форму в 1892 году в еврейском Обществе Ссуды. Общество давало бес-

процентные ссуды от 10$ до 200$ иммигрантам, желающим получить самостоятельность в бизне-

се. Восточные европейцы также основали свои собственные больницы. Этим учреждениям Ист-

Сайда можно было доверять, так как они были кошерны, лечили восточноевропейских пациентов,

а их врачи были на высоте. Однако, хотя 90% пациентов больницы «Гора Синай» были восточны-

ми европейцами, восточноевропейских врачей не допускали здесь к работе и не признавали в шта-

те этой больницы.

Наступивший новый век не принес изменений в отношениях к евреям Восточной Европы.

Все они, несмотря на свое разнообразие, были охарактеризованы как «русские». Российские имми-

гранты, с их численностью, разнообразием, интеллектуальным опытом и осознанием своего исто-

рического предназначения, сами определили свои горизонты и основы своего существования. Не-

смотря на свою ностальгию по родине, к которой уже не было возврата, они предприняли все уси-

лия для акклиматизации в Америке.

Низкий уровень смешанных браков отразил внутреннюю сплоченность внутри групп евреев.

Мосты коммуникаций формировались медленно и постепенно. Сложные преобразования, проис-

ходившие в различных группах новых американцев и в мире за больше, чем 50 лет, должны были

сломать взаимное непонимание и нетерпимость, которые держали евреев на расстоянии. В эти го-

ды сотрудничество «русских» и «немцев» было редко и нерешительно и чаще всего лишь в облас-

ти социальных контактов. Все же, именно тогда было отмечено начало нового состояния. В 1901

году было предложено создание Объединенного еврейского Общества, в котором предполагалось

«произвести объединение всех еврейских обществ и конгрегаций в Нью-Йорке». В этом, несо-

мненно, сказался общий демократический дух американской жизни, проникавший в обе группы,

немецкую и русскую.