Как жили, работали и отдыхали в предвоенные и военные годы

Из архивной мозаики. Выпуск семнадцатый.

 

Как жили, работали и отдыхали  в предвоенные и военные годы

 

Из письма Е.Д. Петряева  к В.А. Савченко в Ленинград от 27 декабря 1965 года.

«Сразу же меня угнали в Монголию. Там, на Халхин-Голе меня засыпало землей (переломы голени и ребер), но отошел. Даже медаль получил, что тогда было редкостью. Потом был начальником лаборатории в Кяхте, затем в Улан-Уде, а в 1942-1956 годах в Чите. Много ездил по Забайкалью и Монголии. Погибал от алиментарной дистрофии (вначале там пайка не было, тянулись на «галушках» – похожих на шинельные обрезки – раз в сутки). В 1945 году, боях с Японией, дали «Красную Звезду», монгольскую медаль и прочее».

(ГАКО, ф. Р-139, оп.1, д.119, л.119).

 

Постановление Президиума Кировского облисполкома от 21 февраля 1940 года №243с об отводе помещений летнего театра сада им. Степана Халтурина для формирования стрелковой дивизии.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.2, л.46).

 

Письма заместителя наркома просвещения РСФСР Сарычевой от марта 1940 года №308с и от 2 апреля 1940 года №453с об организации учебы детей переселенцев из Западной Украины и Белоруссии и о детях польских осадников.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.28, л.13).

Осадники (польские osadnicy, единственное число osadnik — поселенец) — вышедшие в отставку солдаты, офицеры польской армии, члены их семей, а также гражданские переселенцы-поляки, получившие после окончания советско-польской войны и позднее земельные наделы на территориях Западной Украины и Западной Белоруссии, отошедших Польше по Рижскому мирному договору (1921). На протяжении 19191929 77 тысяч польских осадников получили 600 тысяч га земли. По данным «Энциклопедии Истории Беларуси», в период 19211939 гг. с этнических польских земель в западную Белоруссию было переселено около трёхсот тысяч осадников. После вхождения Западных Украины и Белоруссии в состав СССР в 1939 году около 90% из семьей осадников были депортированы.

 

Приказ по облдрамтеатру от 13 апреля 1940 года  об освобождении актера Виктора Платоновича Некрасова от должности по личному желанию с 1 мая 1940 года.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.1, д.46, л.18).

Виктор Платонович Некрасов родился 17 июня 1911 года в Киеве. Его отец работал бухгалтером и умер в городе Красноярске в 1917 году. Мать Виктора  Платоновича была врачом. До 1914 года Некрасов жил у своей тети  в Лозанне (Швейцария), где его мать заканчивала учебу в университете, а затем в Париже, где она работала в госпитале. Его тетя, сестра матери, жила в Лозанне с 1905 года.

С началом Первой Мировой войны, Виктор Платонович с матерью вернулся в Киев.

В Киеве Некрасов окончил трудовую школу №63, а затем поступил в железнодорожную строительную школу, которую закончил в 1929 году. После окончания школы Виктор Платонович работал сначала старшим рабочим, а затем лаборантом на строительстве вокзала в Киеве. В 1930 году Некрасов поступил в Киевский строительный институт на архитектурный факультет. Одновременно он арботал лаборантом  в НИИ сооружений. В 1936 году Виктор Платонович окончил институт, получив звание «архитектор по гражданским сооружениям». Параллельно с учебой в институте, в 1932 году Некрасов поступил в драматическую студию при Киевском театре русской драмы (художественный руководитель – заслуженный деятель искусств И.П. Чужой), которую закончил в 1936 году. После окончания студии Виктор Платонович работал в театре русской драмы, а затем (сезон 1937-1938 года) в Киевском железнодорожном театре. Сезон 1938-1939 года Некрасов работал в  театре Тихоокеанского флота города Владивостока (художественный руководитель Штейн).

С 5 ноября 1939 года Виктор Платонович работал в Кировском областном драматическом театре (по дате заполнения анкеты, так как приказ, к сожалению, не сохранился – А.Р.).

Уже во Владивостоке Некрасов начал работать в театре и актером и художником. До приезда в Киров Виктор Платонович играл в спектаклях:

 — «Альказар» Мдивани – капитан Гедо;

 — «Стакан воды» Скриба —  Артур Мешель;

 — «Тропа шпиона» Дюма – Антуан;

 — «Очная ставка» Братьев Тур и Л. Шейнина – Сережа Мышка и доктор Ручьев;

 — «Мачеха» Бальзака – судебный следователь;

 — «Генеральный консул» Бр. Тур и Л. Шейнина – Княжницкий;

 — «Тартюф» Мольера – Дамис.

 

Выписка из приказа по Уржумскому колхозному театру от 10 мая 1940 года о зачислении в штат с 20 апреля художественного руководителя Сергея Павловича Максимовича, а, также, режиссера и актера Аркадия Львовича Ларского.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.1, д.46, л.44).

Ларский (Пекерман) Аркадий Львович, родился в 1892 году в Заиренской слободе Кунгурского уезда Пермской губернии в бедной еврейской семье. Его отец был николаевским солдатом, кантонистом, и не имел специальности.. Он занимался кустарным ремеслом, работал пекарем и сапожником. Когда семья стала большой (10 человек), отца устроили сторожем синагоги, где тот и умер от разрыва сердца в 1915 году. Аркадия сначала отдали в городское училище, но так как он был шестым ребенком в семье, а средств не хватало, то пришлось отдать его учеником на фабрику. Когда Аркадию исполнилось 13 лет (у евреев это считается совершеннолетием), он, видя трудную жизнь родителей, ушел из дома, доучившись только до третьего класса городского училища. Работая на разных работах, он продолжал самостоятельно учиться грамоте.

В 1909 году Аркадий попадает в театр, где работал сначала рассыльным, потом рабочим сцены, статистом, сценариусом (помощником режиссера). О театре он мечтал с детства и вот мечта начала сбываться. Аркадий едет в Москву, сдает экстерном экзамены за полный курс гимназии и поступает в театральную школу. Но, через два года, из-за отсутствия средств, он оставляет театральную школу и едет в Семипалатинск, где начинает работать актером. Из Семипалатинска его, как еврея, не имеющего права жить вне черты оседлости, высылают в 24 часа. Аркадию пришлось креститься, приняв православие. После этого его оставили в театре и началась его гастрольная жизнь. Кузнецк, Стерлитамак, Рига, Витебск, Двинск, Нижний Новгород, Вятка, Красноярск, Астрахань, Саратов, Самара, Казань, Симбирск, Омск, Томск, Челябинск, Пермь, Екатеринбург, это города его актерской и начала режиссерской деятельности до революции.

Революция застала его в Омске. С наступлением на Омск чехословацких войск, он бежал в Тюмень, где служил в антрепризе Глинской. После окончательного прихода Красной Армии, он организовал в Челябинске Союз работников искусств и стал его первым председателем. Потом он служит в разных военно-культурных клубах и только в 1929 году начинает работать очередным режиссером в Челябинском государственном драматическом театре. С 1931 года Аркадий Львович работает художественным руководителем и главным режиссером театра в столице Коми-Пермяцкого округа Кудымкаре.

После работы в ряде театров Урала, он попадает в Уржумский колхозный театр, куда приказом от 7 мая 1940 года был зачислен режиссером, а его жена, Надежда Николаевна, актрисой.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.4, д.214).

Максимович Сергей Павлович, режиссер, родился в июне 1906 года в Петербурге, в семье инженера-строителя элеваторов. С 6 до 7 лет воспитывался в детском саду города Парижа. Учился в Петербургской частной гимназии Штемберга, но не закончил ее из-за закрытия гимназии в 1918 году. После самоподготовки, в 1925 году поступил на историко-филологический факультет Ленинградского университета. Продолжал образование в Париже (в Colledge de France) на факультете изящных искусств, который окончил со степенью доктора изящных искусств. Одновременно с обучением в колледже, был приглашен  парижским театром «Miroir» консультантом постановки пьесы Н. Евреинова «За кучками души» (так в автобиографии, на самом деле пьеса называется «В кулисах души» — А.Р.). Позднее поставил в этом же театре пьесу Артура Шницлера «Желтый попугай» (так в автобиографии, на самом деле пьеса называется «Зеленый попугай» — А.Р.). Это была его первая режиссерская работа. Позднее он перешел на режиссерскую и литературную работу в театр «Пигаль», где осуществил литературно и постановочно инсценировки романов Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы», Анатоля Франса «Аббат Куаньяр», Г. Мопассана «Милый друг» и ряд других драматических спектаклей. Одновременно Максимович сотрудничал в журнале «Ki», посвященном вопросам искусства и литературы.

По возвращению в СССР в 1929 году, после окончания образования, он работал режиссером Ленинградского Дома печати, а также художественным руководителем и главным режиссером Охтинского драматического театра, совмещая это с литературной и журналистской работой.

С 1931 года работал литературным секретарем и децернентом (ответственным сотрудником) по вопросам искусства в редакции «Комсомольской правды», а позднее газеты «Вечерняя Москва». Некоторое время работал художественным руководителем радиовещания 1-го Государственного подшипникового завода им. Л.М. Кагановича, а затем заведующим отделом искусства газеты «Коммуна» в Калуге.

В 1935 году был репрессирован и с этого времени по 1937 год работал художественным руководителем и главным режиссером драматического театра поселка Чибью (Коми АССР).

С 7 мая 1940 по 1 мая 1941 года работал художественным руководителем  Второго Кировского областного колхозного театра в Уржуме. За это время он поставил там пьесы:

— «Честь» — Г. Мдивани.

— «Распиленная монета» — А. Дюма.

— «Два брата» — М. Лермонтова.

— «Золото» — Филимонова и Дистлера.

— «Кто смеется последним» — К. Крапивы.

Имел научные труды по истории и теории театра.

В характеристике, подписанной начальником отдела искусств Кировского облисполкома 14 мая 1941 года,  сказано, что Максимович освобожден от работы по собственному желанию.

В Москве был прописан по адресу – К-9, Брюсовский переулок, 10 кв. 1. Тел. К-381-63.

Анкету и автобиографию Максимович заполнял 7 мая 1941 года.

 (ГАКО, ф. Р-2304, оп.4, д.232).

 

Письмо Наркома просвещения РСФСР В.П. Потемкина от 3 июня 1940 года №801с об организации работы с детьми польских осадников в спецпоселках НКВД СССР и других местах.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.28 , л.28, 37, 51).

 

Выписка из Приказа Управления по делам искусств СНК РСФСР от 23 июня 1940 года №201 о присвоении высшей категории актеру Кировского драмтеатра С.Л. Гольдштабу за исполнение роли И.В Сталина и установлении ему оклада в размере 1200 рублей.

(ГАКО, ф. Р2304, оп.2, д.2 л.70).

 

Распоряжение Кировского облисполкома от 19 июля 1940 года №111с о состоянии спецпоселка «Дубровка» Нагорского района по обслуживанию польских осадников с приложением доклада по этому вопросу.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.28 , л.58-60, 74, 90-92).

 

Выписка из секретного протокола бюро Уржумского райкома партии от 1 августа 1940 года о работе Уржумского колхозного театра. В протоколе отмечены бесхозяйственность директора театра Держурина и постоянные пьянки руководства театра.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.2, л.3).

 

Приказ по облдрамтеатру от 27 сентября 1940 года №125 о зачислении на должность артистки Августы Леонидовны Миклашевской с 12 сентября с окладом 1000 рублей в месяц.

 (ГАКО, ф. Р-2304, оп.1, д.46, л.144).

Биография А.Л. Миклашевской подробно описана в книге Аркадия Иосифовича Ваксберга «Любовь и коварство. Театральный детектив» (М., 2007).

 

Письмо Управления государственной безопасности НКВД по Кировской области от 15 октября  об изъятии второго тома Большого советского атласа мира, изданного в марте 1940 года «Диапозитивторгом», так как на нем обозначены засекреченные объекты.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.2, л.12).

Любопытный документ эпохи.

 

Приказ по облдрамтеатру от 18 декабря 1940 года №169  о выезде со спектаклем по пьесе А.Н. Островского «Бесприданница» в город Слободской.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.1, д.46, л.140).

 

Приказ по облдрамтеатру от 15 января 1941 года №9. Объявлена благодарность за спектакль «Анна Каренина» (главную роль в нем исполняла А.Л. Миклашевская – А.Р.). Особо отмечен главный режиссер, художественный руководитель театра Иван Семенович Ефремов.

(ГАКО, ф. Р-1165, оп.2, д.8, с. 10).

 

Приказ по облдрамтеатру от 19 января 1941 года №12 об уплате артисту А.Д. Викторову  за консультации по французскому языку и военным костюмам в спектакле «Анна Каренина» 250 рублей.

(ГАКО, ф. Р-1165, оп.2, д.8, л. 12).

 

Доклад Нагорского райисполкома  от 29 января1941 года № 16с о школе спецпосёлка «Малая Дубровка».

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.41, л.14-15).

 

Письмо начальника Управления по делам искусств СНК РСФСР Н. Беспалова от 7 марта 1941 года №26с о запрете фотографирования актеров, исполняющих роли В.И. Ленина и И.В. Сталина, в гриме со зрителями.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.3, л.30).

 

Письмо зам. наркома просвещения РСФСР Гаврилова от 19 марта 1941 года о передаче Кировским областным краеведческим музеем всех дел канцелярии Вятской губернии, в том числе документации  жандармского и полицейского управлений, в Архивный отдел УНКВД Кировской области.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.41, л.12).

 

Письмо военного отдела Кировского обкома партии от 17 мая 1941 года №264с о проведении военно-тактической игры «ПВО района и борьба с воздушными десантами».

(ГАСПИКО, ф.988, оп.3, д.73,л.15).

 

Письмо начальника спецсектора Кировского облоно от 30 мая 1941 года №67сс в адрес спецсектора Ленинградского облоно,  с просьбой о подтверждении плана эвакуации детских домов во время войны из Ленинградской области в Кировскую область  и ответ, что план остается без изменений.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.38, л.20, 22).

 

Распоряжение Кировского облисполкома от 13 июня 1941 года №71 о пропусках в театры и цирк города Кирова.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.3, л.9).

 

Из письма харьковского художника Бориса Лазаревича Ингоря в адрес Е.Д. Петряева от 20 ноября 1971 года.

«17 июня 1941 года в город Киров передислоцировалось Львовское пехотное училище, где я служил красноармейцем роты обеспечения ( был художником в училищном клубе). А 19 июня мы были уже в Вишкиле Котельнического района, в лагерях. Поздней осенью училище возвратилось в Киров на «зимние квартиры». Если не изменяет память, находились мы где-то около КУТШО (Комбината учебно-технического школьного оборудования), кажется в бывшем монастыре. В помещении музея уже был госпиталь. Я успел познакомиться с Кировским театром. Помню Колобаева в роли профессора Окаемова в пьесе Афиногенова «Машенька». А осенью побывал на всех спектаклях эвакуированного в Киров БДТ им. Горького. В «Кировской правде» появились имена московских литераторов: Осипова, автора многих исторических повестей, Ф. Лигарнера, А. Кронгауза и А. Первенцева. Редактором газеты был Карнаушенко. Запомнилась мне его украинская фамилия.

Привела меня определенная сила в издательство. Здесь познакомился с Евгением Чарушиным, приехавшим из Ленинграда. Художественным редактором была Е. Лесик. Она сказала, что училась в Харькове и заказала мне несколько антифашистских лозунгов. Работа пришлась «ко двору». Тогда она поручила мне обложку книги. Автора книги не помню.  Называлась она «В краеведческом туристском походе по Кировской области».

На письме рукой Е.Д. Петряева отмечено – Шернин А.И. «В краеведческом туристическом походе» (Киров, 1941 – 44с.). Технический редактор Е.П. Лесик.

 (ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.12, л.130-133).

 

Решение Кировского облисполкома от 26 июня 1941 года №831с о размещении Псковской школы глухонемых в селе Талица Опаринского района.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.38, л.44-46).

 

Письмо в обком партии конца июня 1941 года о размещении детских домов из Ленинграда и области:

 — детский дом им. Луначарского из Пскова (219 человек) на станции Стальная;

 — детский дом «Святая гора» из Пскова (160 человек) на станции Опарино;

 — Островский детский дом (216 человек) в городе Уржуме;

 — школьные детские дома общей численностью 600 человек в городе Молотовске (теперь  Нолинск – А.Р.);

 — Лужский детский дом (130 человек) в городе Советске;

 — все детские сады в Кировском районе.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.38, л.47).

 

Решение Кировского облисполкома от 2 июля 1941 года №845с о ликвидации на военное время Областного Дома народного творчества и  Театра юного зрителя с переводом труппы и спектаклей в драмтеатр и концертно-эстрадного бюро.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.3, л.11-14).

 

Решение Кировского облисполкома от 13 июля 1941 года №879с о передаче Наркомату просвещения РСФСР  для его размещения в Кирове зданий:

— начальной школы №9 по ул. Степана Халтурина;

— начальной школы №13 по ул. Энгельса;

— начальной школы №8 по ул. Энгельса.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.35, л.32).

Для справки.

В город Киров был эвакуирован наркомат просвещения РСФСР. Наркомом был Владимир Петрович Потемкин. Изучение архивов и мемуарной литературы открыло немало загадочного в биографии  Владимира Петровича.

Родился Потемкин в семье врача. В 1893 году окончил Тверскую гимназию и поступил в Московский университет на историко-филологический факультет. Университет он окончил в 1898 году, где  и был оставлен на два года при кафедре всеобщей истории для получения профессорского звания (Н.Н. Селихов «Советская педагогика», 1972, № 3, с. 106). С 1900 года преподавал в школах в Москве и Екатеринославе. В 1903 году примкнул к революционному движению. Но, вот что интересно.

Оказывается Владимир Петрович был профессиональным гебраистом.  Гебраистика ( от греч. hebráios — еврей, еврейский), комплекс гуманитарных дисциплин, изучающих еврейскую культуру; в языковедческом аспекте — изучение древнееврейского языка и памятников письменности. В 1904-1905 годах, он опубликовал в еврейском журнале «Восход» докторат о еврейских пророках. (Исторический альманах «Минувшее», №10, М., 1992, с. 176).  Все это в советское время почему-то тщательно скрывалось. Не был ли он крещеным евреем, окончившим ешиву, из-за чего и расхождения с годом рождения?

Кроме того, А. М. Горький посылал Потемкину для поправок стихи Яффе в переводах Белика и Черниховского для сборника «Помощь» (СПБ, 1901). Значит,  Владимир Петрович был признанным знатоком иврита. Работая в Тверской земской управе, он прочитал лекцию «Древнееврейская религия и пророки» с целью сбора денег для местной организации РСДРП ( «Советская педагогика», 1972, №3, с. 111).

С февраля 1917 года работал в отделе народного образования Московской земской управы. С ноября 1917 года —  член коллегии школьной политики и зав. отделом Наркомата просвещения РСФСР. Он принимает участие в подготовке программных документов о единой трудовой школе и  даже в июле 1918 года председательствует на первом всероссийском съезде учителей. Вообще организация съездов было тогда его главным занятием. Сейчас это трудно себе даже представить, но в 1918-1919 годах в атмосфере гражданской войны под его руководством было проведено более 180 съездов и совещаний учителей и работников народного образования, сыгравших важную роль в строительстве новой школы.

В 1919 году он вступил в РКП(6). В мае-сентябре 1919 года он — начальник политотдела Южного фронта, с января 1920 года — Юго-Западного фронта. Видимо тогда он и попал в «команду» И.В. Сталина, в которой оставался до последних дней своей жизни. Затем он командовал особым отрядом (каким!?), был член Реввоенсовета 6-й армии.

В начале 20-х годов Потемкин заведовал Одесским губернским отделом народного образования, где сумел сплотить вокруг себя очень способную творческую молодежь (Ривес, Шульман, Лозинский и др.), которая, в дальнейшем,  внесла существенный вклад в развитие отечественного образования. В июне 1921 года Владимир Петрович встречается в Одессе с Ф.Э. Дзержинским, который приезжал туда с инспекцией. После этой встречи,  судьба Потемкина внезапно делает крутой поворот и с 1922 года он находится на дипломатической работе, занимая целый ряд ответственных постов. В 1922 году он член Советской репатриационной комиссии во Франции. В 1923 году – председатель репатриационной комиссии в Турции. В 1924-1926 годах  – генеральный консул СССР в  Стамбуле. В 1927-1929 годах  – полпред СССР в Турции. В 1929-1932 годах  Владимир Петрович полпред в Греции, в 1932-1934 годах — в Италии, а в 1934-1937 годах — во Франции. Муза Васильевна Канивез,  вдова известного советского дипломата-невозвращенца Ф.Ф. Раскольникова, в своих воспоминаниях пишет, что  полпреда в Италии В. Потемкина очень критиковали за поддерживание личных отношений с Муссолини. На его письменном столе стояла фотография ДУЧЕ с дружеской (!) надписью  («Минувшее», №7, М., 1992, с. 63). Надо отметить, что до него нашим послом в Италии был Л. Б. Каменев, который был приятелем Муссолини еще с дореволюционных времен. Какие вопросы обсуждали Потемкин и Дуче во время своих частых встреч с глазу на глаз, остается только догадываться. Кстати, сейчас широко известно о том, как немцы освободили Муссолини после его ареста при перевороте 1943 года. Однако, сведущие люди утверждают, что освободили его наши спецслужбы по указанию Сталина, который боялся быстрого продвижения американских войск по Италии и Балканам. Не исключено, что в подготовке этой операции принимал участие и  Потемкин, который хорошо знал все тайные резиденции Муссолини. В 1933 году он подписал советско-итальянский договор о дружбе, ненападении и нейтралитете. С 1934 года он член советской делегации в Лиге Наций («Советская педагогика», 1972, №3, с. 113). Интересно, на сколько лет был заключен договор с Италией, и как могла напасть Италия на СССР, не имея с ней общей границы? Вообще, послужной список Потемкина на дипломатической работе очень интересен. Он все время находился в районе Средиземного моря. Видимо именно через него осуществлял переброску в Палестину своей агентуры Ф.Э. Дзержинский. Дружеские связи Кемаля Ататюрка с руководством СССР известны, но мало кто знает, что турецкой армией фактически командовал М.В. Фрунзе, а его ближайшим помощником там был Мате Залка — будущий герой войны в Испании. Именно Потемкин «присматривал» за Троцким после его высылки из СССР, а затем за его сыном Львом Седовым во Франции. Видимо именно Владимир Петрович и был резидентом личной разведки  Сталина в районе Средиземноморья.  Такая разведка существовала, но, о ее деятельности до сих пор мало чего известно.

С апреля 1937 года Потемкин первый  заместитель  наркома иностранных дел СССР.

Удивительным образом его миновала  «чистка» наркомата при снятии наркома М.М.Литвинова в мае 1939года. Более того, ни один из участников процесса «чистки» никогда не упоминал о присутствии в это время в НКИД  Потемкина. Где же он находился?

Учитывая то,  что послом Германии в Турции был фон Папен – один из самых опытных дипломатов Гитлера, имевший многолетние  личные связи с В. П. Потемкиным, то логично предположить , что Потемкин находился в Турции, где вместе с нашим послом Алексеем Васильевичем Терентьевым готовил Пакт о ненападении , который в дальнейшем получил известность, как Пакт Молотова-Риббентропа.

Серьезность турецких переговоров по пакту отмечена и в мемуарах одного из руководителей советской разведки того времени П.А.Судоплатова.

10 мая 1939 года Владимир Петрович посетил Варшаву, где встретился с министром иностранных дел Ю. Беком. «Путем подробного анализа соотношения сил в Европе и возможностей эффективной франко-английской помощи Польше, — сообщал Потемкин об этой встрече, — я привел Бека к прямому признанию, что без поддержки СССР полякам себя не отстоять. Я подчеркнул, что СССР не отказал бы в помощи Польше, если бы она этого пожелала. Бек, со своей стороны, констатировал необходимость для Польши опереться на СССР, в случае нападения на нее Германии». Уже 11 мая Молотов принял посла Польши и пригрозил ему, что Польша может согласиться на советские условия слишком поздно. Здесь не будет лишним вспомнить предшествующие события советско-польских отношений.

Ю. Бек  с 13 по 15 февраля 1934 г. провел в Москве исчерпывающие переговоры со своим  коллегой Максимом Литвиновым. На переговорах, прежде всего,  затрагивался вопрос о польско-германской декларации. Как нам  известно по собственноручно записанным Литвиновым выводам, советского наркома главным образом интересовал вопрос: наладила Польша сотрудничество с Германией на основании секретного соглашения или не наладила? Переговоры с Беком Литвинов рассматривал,  как своего рода следствие, которое должно было прояснить, насколько обоснованны его подозрения. Отвечая на поставленные себе вопросы, он пришел к выводу, что хотя Польша и чувствует себя безопасной со стороны Германии, но это вовсе не значит, будто «она уже заключила какое-то секретное соглашение с Германией». По его мнению, Польша стремилась замаскировать свою новую ориентацию или свои новые планы, поддерживая внешне хорошие отношения с СССР, что было выгодно и для советской стороны, и поэтому, как он считал, Польше не стоило в этом мешать, а, наоборот, следовало идти ей навстречу.

Выводы и замечания Литвинова, хотя и были проникнуты недоверием и подозрительностью к Варшаве, но, в общем,  отражали истинное положение вещей: Польша не заключала секретного договора о сотрудничестве с Германией и на тот момент была заинтересована в поддержании хороших отношений с СССР, что Литвинов счел выгодным и для советской стороны. Выводы Литвинова подтвердили также то, что и в Варшаве, и в Москве в политике сближения в то время усмотрели важный фактор, благоприятный для политических интересов обеих стран, и решили поддержать эту тенденцию. Конкретным результатом этого,  стало продление, после визита министра Ю. Бека, польско-советского пакта о ненападении сроком на 10 лет, то есть до 1945 г. (!!!) («Независимая газета» от 24 января 2005 г.).

17 августа 1939 г. нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов принял в Кремле посла Турции  Али-Хайдара Актая. ( «Кировская правда», 1939, № 189, с. 1 ).

А уже 19 августа, после заседания Политбюро, на котором с большой речью выступил И.В. Сталин, в Москву был приглашен Риббентроп.

24 августа 1939 года В. П. Потемкин, после подписания советско-германского пакта,  провожал Риббентропа на московском аэродроме. А в сентябре 1939 года  именно В.П. Потемкин вручил польскому послу в Москве ноту, в которой объявлялось о вводе советских войск на территорию его страны под предлогом, что «польское государство и его правительство перестали существовать». Исходя из всего сказанного, можно с уверенностью сказать, что в подготовке ПАКТА МОЛОТОВА-РИББЕНТРОПА Владимир Петрович принимал самое активное участие, тем более,  что он имел большой опыт подготовки подобных соглашений.

27 сентября 1939 года, во время второго визита Риббентропа в Москву, когда они со Сталиным расписались на карте раздела Европы, в Москве находился и министр иностранных дел Турции. В этот день на завтраке в турецком посольстве, устроенном в честь его приезда, присутствовали В. П. Потемкин и наш посол в Турции А.В. Терентьев («Кировская правда», 1939, № 224, с. 4).

Видимо Сталин, Риббентроп и министр иностранных дел Турции вели какие-то тайные переговоры, о которых до сих пор никто и никогда не упоминал. И, наверняка, в них участвовали, Потемкин с Терентьевым. У нас очень много написано о секретных протоколах к пакту Молотова-Риббентропа и никогда не упоминается о секретных протоколах к советско-германскому договору от 27 сентября 1939 года.  А именно этими документами была создана ось Москва – Берлин – Анкара. Все это было очень похоже на «мюнхенский сговор». Было бы очень интересно узнать, какие преференции от Сталина и Гитлера получила Турция. Не это ли соглашение явились причиной яростного желания Сталина уничтожить  фон Папена перед концом войны? Похоже, что фон Папен слишком много знал о взаимоотношениях Германии и СССР еще с 20-х годов, когда наша страна , нарушая версальские договоренности , тайно помогала германской военщине восстанавливать военный потенциал , наращивая ,при этом , и свое военное могущество.  А, самое главное, он был самым активным участником подготовки пакта Молотова-Риббентропа и соглашения по оси Москва – Берлин – Анкара. Предвидя международный суд над руководителями гитлеровской Германии после окончания войны, Сталин стремился избавиться от одного из самых важных и авторитетных свидетелей тайных контактов  СССР, Германии и Турции.

В течение 2-5 октября 1939 года в Москве происходили переговоры между Председателем Совнаркома, Наркомом иностранных дел СССР Молотовым и Министром Иностранных Дел Латвии г. Мунтерсом по вопросу о заключении Пакта о взаимопомощи между СССР и Латвией.
В переговорах участвовали т.т. Сталин, Потемкин и Полпред СССР в Латвии т. Зотов, а со стороны Латвии — Посланник Латвийской Республики в СССР г. Коциньш. Переговоры закончились подписанием 5 октября Пакта о взаимопомощи. Этим был закончен «мягкий» период сталинской предвоенной дипломатии и на международную арену перед началом войны должен был выйти «зверь».  Потемкин был переведен на другую работу, а на его место в наркомате иностранных дел был назначен … А.Я. Вышинский.

В 1940 году Владимир Петрович оказался на посту руководителя Наркомата просвещения РСФСР. Несомненно, что это был удачный выбор. На посту наркома просвещения Сталину нужен был человек, который был не только аналитиком, но и мог бдительно следить за всеми процессами подготовки и проведения обучения, а также всеми процессами культурной и идеологической работы в учебных заведениях.

Но, это не самое главное. На посту наркома начался новой этап тайной деятельности Потемкина. Надо было готовиться к войне,  и Владимир Петрович активно осуществлял эту подготовку по линии своего наркомата. Была организована паспортизация школьной сети РСФСР и закрыто 1,5 тыс. школ. Учителя этих школ были переведены на другую работу ( Н.Н. Селихов «Советская педагогика», 1973, №2, с. 115). Сделано это было якобы без ущерба для образования в стране. Ясно, что эти здания были отданы под военные школы, которые обучали многочисленных малограмотных солдат в новых формированиях для готовящейся войны против Германии. И учителя пригодились. Позднее эти здания были переданы под эвакуируемые детские учреждения и госпиталя, что, кстати, планировалось гораздо раньше. Кроме того, наркомат просвещения предложил выделить всем сельским школам большие пришкольные земельные участки. К 5 февраля 1944 года  их площадь составляла 77 тыс. гектаров, что очень помогло школам выжить в годы войны. Одновременно была организована практическая работа школьников на фабриках и заводах, в колхозах и совхозах. При всех детских домах были организованы мастерские, часть которых даже выпускала военную продукцию. Подсобные хозяйства детских домов и других учебных заведений наркомата не только обеспечивали себя овощами и другими продуктами, даже сдавали государству до 1500 тонн зерна. Дети собирали грибы и ягоды, лекарственные и технические растения ( «Советская педагогика», 1973, №2, с. 118).

Именно наркомат просвещения курировал все учреждения  образования и культуры РСФСР. А эти учреждения были во всех населенных пунктах страны, даже в тех, где не было подразделений НКВД. Это была идеальная сеть для сбора достоверной независимой информации, необходимой Сталину для создания всеобъемлющего контроля в стране, в том числе и за НКВД.  Кто бы мог догадаться, что такое подразделение есть в наркомате просвещения.

Во время Великой Отечественной войны Потемкин,  одновременно, был членом группы внештатных лекторов при Главном политическом управлении РККА.  Одновременно он был главным редактором «Истории дипломатии».

Время нахождения Владимира Петровича на этом посту было крайне тяжелым. И все-таки удалось не только сохранить школу, но и провести ряд пусть и неоднозначно оцененных преобразований.

В 1943-1944 годах  в нашей стране была создана сеть школ рабочей и сельской молодежи.

Вскоре после Великой Отечественной войны Потемкин сделал попытку (невольно хочется сказать – героическую попытку) восстановить хотя бы неполное классическое образование в нескольких средних школах. Были изданы учебники  латинского языка для восьмых – десятых классов и осуществлены учебные издания римских классиков. После смерти Владимира Петровича, это дело было спущено на тормозах. Тем не менее еще в начале 50-х годов в одной из московских школ (в Староконюшенном переулке ) Сергей Аверинцев с восьмого по десятый класс изучал латинский язык  и смог прийти на первый курс университета с тремя годами латыни. ( Станислав Джимбинов «Коэффициент искажения», «Новый мир», 1992, №9, с. 211).

Именно В. П. Потемкин создал, после окончания войны, специализированные школы с преподаванием на английском, немецком и французском языках.

При участии Потемкина в школах были введены выпускные экзамены в 4-х и 7-х классах, экзамены на аттестат зрелости, установлены награды золотыми и серебряными медалями. Владимир Петрович был организатором регулярных Педагогических Чтений.

Нельзя не отметить, что Потемкин был членом Чрезвычайной комиссии по установлению обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками военнопленных польских офицеров в Катынском лесу. Эта комиссия пыталась доказать, что польских офицеров расстреляли немцы, а не НКВД. Судя по стилю официальных сообщений комиссии, Владимир Петрович принимал в их составлении самое активное участие.
Он автор работ по истории международных отношений, истории Франции, Парижской коммуны, английского рабочего движения над частью из которых,  он работал в годы войны в Кировской областной научной библиотеке им. А.И. Герцена.

Умер Владимир Петрович Потемкин 23 февраля 1946 года  в Москве. Прах его погребен в Кремлевской стене.  Мало кто из наркомов РСФСР удостоился этой чести.

Удивительно, но о жизни и деятельности Потемкина практически ничего не написано, хотя он был академиком АН СССР и президентом АПН РСФСР. Можно сказать, что Владимир Петрович остался в тени своей тайной деятельности даже после смерти.

 

Приказ по облдрамтеатру от 18 июля 1941 года №118 о передаче постановок Театра юного зрителя драмтеатру и зачислении в штат драмтеатра всех работников ТЮЗа (23 человека), в том числе художественного руководителя Романа Михайловича Романовского и заведующего музыкальной частью Сергея Сергеевича Богатырева.

(ГАКО, ф. Р-1165, оп.2, д.8, л.133).

 

Письмо начальника Управления по делам искусств СНК РСФСР Н. Беспалова от 23 августа 1941 года о том, что в Кировской области на военное время сохраняется три театра: областной драматический, областной колхозный и областной кукольный.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.3, л.23).

 

Решение Кировского облисполкома от 29 августа 1941 года №1163с о размещении в здании Кировского драмтеатра Ленинградского Большого Драматического театра им. А.М. Горького и о переводе Кировского драмтеатра в город Слободской в здание клуба им. А.М. Горького.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.3, л.24).

 

Приказ по облдрамтеатру от 3 сентября 1941 года №146 о передаче здания Кировского областного драматического театра Большому Драматическому театру (БДТ) города Ленинграда и о переводе зам. директора драмтеатра Я.Н. Штейнберга в БДТ.

(ГАКО, ф. Р-1165, оп.2, д.8, л.169).

В архиве есть письмо Председателя Исполкома Ленинградского городского совета Попкова в адрес Кировского облисполкома от 19 августа 1941 года №802/904 о решении ЭВАКУАЦИОННОГО СОВЕТА ЛЕНИНГРАДА по эвакуации ГОСУДАРСТВЕННОГО БОЛЬШОГО ДРАМАТИЧЕСКОГО ТЕАТРА им. А.М. Горького в город Киров в полном составе. 

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.2, д.4, л.6)

 

Из истории эвакуации из Ленинграда  в город Киров и жизни в эвакуации Военно-медицинской морской академии.

«В 1941 году, при переправе на барже через Ладожское озеро, потонуло большинство врачей выпуска 1941 года, так как баржа была очень плохая. Еще с петровских времен известно, что в сентябре месяце Ладожское озеро непроходимо для барж. Предоставленная возможность вывезти академию из Ленинграда в августе 1941 года со всем учебным имуществом была сорвана. В результате с июня 1941 года по февраль 1942 года занятия в академии не проводились».

(ГАСПИКО, ф.1291, оп.1, д.52, л.112).

 

Из письма Марии Николаевне Огневой от 6 декабря 1941 года из города Фрунзе.

«Цены на продукты на рынке:

Картошка – 50 руб. за кг.

Масло – 75 руб. за кг.

Мука – 170 руб. за кг.

Мясо – 18 руб. за кг.

Рис – 15 руб. за кг.

Сахар – 18-20 руб. за кг».

(ГАКО, ф. Р-139, оп.1, д.104, л.101).

 

Письмо зам. наркома просвещения РСФСР Сарычевой от 13 января 1942 года № Н-80с. о сохранении в областях, городах и  районах газет для будущего пополнения фондов библиотек на время оккупации территории.

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.45, л.7).

 

«В госпитале военно-морской медицинской академии процветают систематические хищения. В течение 1942 года в нем пропало большое количество белья. Профессора Вайль и Долго-Сабуров на открытом партийном собрании заявили, что из всех обследованных ими госпиталей, госпиталь академии самый худший».

(ГАСПИКО, ф.1291, оп.1, д.52 , л.114).

 «Бывший начальник отдела материального обеспечения морской академии М.Г. Зайцев ныне работает начальником издательства академии. Он является личным другом начальника академии Иванова и даже живет в его квартире. Зайцев является одним из основных «дельцов» по добыче продуктов способом самоснабжения. Многие работники академии считают его «жуликом и плутом». Зайцев родился в 1902 году, окончил Институт иностранного туризма (оказывается,  у нас был такой – А.Р.). До поступления в академию, работал директором ленинградского ресторана «Астория». Брат и сестра его живут в Америке. По представлению начальника академии  26 февраля 1942 года Зайцеву присвоено звание старшего лейтенанта, хотя он никогда не служил в армии».

 (ГАСПИКО, ф.1291, оп.1, д.52, л.5).

Наверняка, после окончания института, Зайцев имел офицерское звание. У директора ресторана «Астория» были в Ленинграде очень большие возможности, тем более, что этот ресторан обеспечивался дефицитом через Смольный.

 Учитывая то, что после убийства С.М. Кирова наш город имел очень плотные связи с Ленинградом, Зайцев, наверно, успел, пользуясь военной неразберихой, отправить какому-нибудь приятелю из системы государственной торговли в Кирове несколько вагонов дефицитных продуктов, в том числе спиртных, что давало ему большие возможности для выполнения операций самоснабжения в Кирове. Это, кстати, объясняет тот факт, что начальник академии Иванов упорно отказывался перебазировать академию в город Иваново, где академии обещали предоставить помещения медицинского института, которые были конечно  намного лучше приспособлены для ее работы, чем помещения, выделенные в  нашем городе.

 

Справка от февраля 1942 года №3с о количестве школ в Кировской области.

«Начальных школ – 1490, в них 149024 учащихся;

Неполных средних школ –442, в них 9 9422 учащихся;

Средних школ –163, в них 122274 учащихся

(ГАКО, ф. Р-2342, оп.2, д.48, л.4).

 

Кировским областным драматическим театром только с 1 января по 15 апреля 1942 года проведено в госпиталях города Слободского 60 концертов, 1 бесплатный спектакль и 8 спектаклей со скидкой в размере 75%.

(ГАСПИКО, ф.988, оп.3, д.280, л.33).

 

Приказ по облдрамтеатру от 18 мая 1942 года №55 о гастролях драмтеатра в городе Кирове в летнем театре сада имени Степана Халтурина.

(ГАКО, ф. Р-1165, оп.2, д.8, л.293).

 

Приказ по облдрамтеатру от 25 мая 1942 года №57 о зачислении в штат актера Вячеслава Александровича Митрофанова.

(ГАКО, ф. Р-1165, оп.2, д.8, л.295).

Митрофанов Вячеслав Александрович родился 27 февраля 1903 года в Москве. Окончил пять классов Московского Комиссаровского технического училища. С 1919 по 1920 год работал в опытной психологической лаборатории Академии Генерального штаба Красной армии, одновременно посещая театральную школу под руководством Н.И. Львова. В 1920 году поступил в театр «Революционной мысли» (бывший К.Н. Незлобина), посещая, одновременно, студию при театре. В дальнейшем работал в театрах Старой Руссы, Москвы, Ярославля, Курска, Нижнего Новгорода. В 1928 — 1929 годах работал в Иркутском городском театре. Интересно, что в 1927-1928 годах он работал актером трудколлектива №139. Что это был за трудколлектив выяснить пока не удалось. В 1929 – 1930 годах работал на сценах Хабаровска и Владивостока. В 1930 – 1932 годах – в городских театрах Брянска и Бежицы. В 1932 – 1933 годах – в Архангельске. В 1933 – 1937 годах в городском театре города Горького. В 1937 – 1941 годах работал в областном театре города Калинина. С 15 октября по 15 декабря 1941 года был в оккупации в городе Калинине, но нигде не работал. С мая 1942 года работал в Кировском областном драматическом театре. Особенно ему удалась роль царя Ивана Грозного в пьесе «Великий Государь», которую поставил на кировской сцене режиссер Г.В. Крыжицкий. За исполнение этой роли, Митрофанов был в 1945 году награжден медалью. Именно Митрофанов читал речь А.И. Герцена при открытии Вятской публичной библиотеки  на  митинге, посвященном открытию памятника А.И. Герцену рядом со зданием  библиотеки.

(ГАКО, ф. Р-2304, оп.4, д.251)

 

 

Александр Рашковский, краевед, 20 декабря 2012 года.