НАШИ ЛЮДИ НЕ УЛЫБАЮТСЯ. Из цикла Визитные Карточки Времени

«Но сурово брови мы насупим если враг захочет нас сломать

Строка из самой популярной песни Сталинской Эры.

 

Белая ночь в Петербурге. Набережная Невы. Год тысяча девятьсот восемьдесят какой то. Одна заря сменить другую спешит. А может быть не спешит. Стою на Адмиралтейской набережной. На том спуске, где мраморные львы. Напротив — стрелка Васильевского острова. Кунсткамера. Пред нею Невы державное теченье. И медленно поднимающийся Дворцовый мост. Короче говоря одним словом, вечная рукотворная лепота. Время остановилсь и встретилось с вечностью. Как вдруг кто то довольно грубо бьет меня по плечу. Оборачиваюсь. На меня насупясь глядит парень, похожий на борца-классика полутяжелого веса. Лет двадцати четырех. В футболке до бицепсов. Ниже которой они, накачанные-перекаченные, замерли по левую и правую стороны торса. Как солдаты у входа в Ленинский Мовзолей.

Мужчина типа полумужик полупацан пристально смотрит в мои глаза. Точнее сквось них. И спрашивает так мрачно, что мрачней некуда.

— То почему улыбаешься?

— Почему улыбаюсь? — переспросил я. — Да как же не улыбаться?! Белая Ночь. Невы державное теченье. Ростральные колонны. Дворцовый мост поднимается…

Пацан типа мужик некоторое время разглядывает мое лицо. Так слово я был марсианином. И, закончив осмотр, цедит сквозь зубы.

— А в морду не хочешь?

Вот собственно и вся история. Или если хотите притча. К которой требуется послесловие. Для описания Франции Вольтеру пришлось писать философские повести. Для того, чтобы увидеть Россию — от края до края, достаточно нескольких строк. И даже двух фраз. Произнесенных случайным прохожим. Точнее неслучайно остановившимся возле меня. Потому что его раздражила моя улыбка. Как если бы я был инопланетянином или же крокодилом. Ты почему улыбаешься? и после паузы: А в морду не хочешь? И это все. Как характеристика времени. А может быть, всех времен сразу.

Советских времен.