Необходимость задавать вопросы

Рабби Джонатан Сакс

Комментарий к главе «Бо» книги Исход

Перевод Бориса Дынина

Совершенно не случайно глава «Бо», рассказывающая о последних казнях египетских и начале исхода евреев, трижды обращается к вопросу о детях и обязанности родителей учить их. Мы, евреи, верим, что для защиты страны нужна армия, но для защиты цивилизации нужно образование. Свобода потеряна, когда воспринимается чем-то само собой разумеющимся. Если родители не передают свои воспоминания и идеалы следующему поколению, – историю о том, как они приобрели свободу и какие трудности преодолели на пути к ней, – долгая история прерывается, и мы теряем свой путь.

Но удивительно, как Тора выразила необходимость побуждать детей задавать вопросы:
«И когда скажут вам дети ваши: что это за служение? скажите: это пасхальная жертва Господу, Который прошел мимо домов сынов Израилевых в Египте, когда поражал Египтян, и домы наши избавил. И преклонился народ и поклонился» (Исх. 12:26-27)
«И когда после спросит тебя сын твой, говоря: что это? то скажи ему: рукою крепкою вывел нас Господь из Египта, из дома рабства» (Исх.. 13: 14)

Есть и другой стих Торы, указывающий на вопрос детей:
«Если спросит у тебя сын твой в последующее время, говоря: ‘что [значат] сии уставы, постановления и законы, которые заповедал вам Господь, Бог ваш?’ то скажи сыну твоему: рабами были мы у фараона в Египте, но Господь вывел нас из Египта рукою крепкою». (Втор. 6:20-21)
И еще в главе «Бо» мы читаем:

«И объяви в день тот сыну твоему, говоря: это ради того, что Господь сделал со мною, когда я вышел из Египта». (Исх. 13:8)

Эти четыре стиха Торы стали знаменитыми благодаря пасхальной Агаде. В ней говорится о четырех детях: один мудрый, другой нечестивый, третий – протстодушный и четвертый, не умеющий задать вопрос. Наши Мудрецы сделали вывод из Торы: [1] дети должны задавать вопросы, [2] Агада должна быть построена как ответы на вопросы детей [3] родители обязаны побуждать детей задавать вопросы и тех, кто не знает, как спрашивать, учить этому.

Нет ничего естественного во всем этом. Наоборот, путь Торы идет вразрез с историей. Большинство традиционных культур видят задачу родителя или учителя в том, чтобы давать директивы, направления и команды. Задача же ребенка состоит в том, чтобы повиноваться. «Дети должны быть видимы, но не слышимы», — говорит старая английская пословица. «Дети, будьте послушны родителям вашим во всем, ибо это благоугодно Господу», согласно знаменитому христианскому указанию (Кол. 3:20). Сократ, кто посвятил свою жизнь побуждению людей задавать вопросы, был осужден гражданами Афин за разврат молодёжи. В иудаизме звучит противоположная установка. Учить детей задавать вопросы – религиозная обязанность. Именно так они растут.

Иудаизм – редкое явление. Это вера, основанная на вопросах, иногда столь глубоких и трудных, что они ставят под вопрос основы самой веры. «Судия всей земли поступит ли неправосудно?», – спросил Авраам. «Господи! для чего Ты подвергнул такому бедствию народ сей, для чего послал меня?»– спросил Моисей. «Почему путь нечестивых благоуспешен, и все вероломные благоденствуют?», – спросил Иеремия. Книга Иова — это прежде всего книга вопросов, и ответ Бога распространяется на четыре глава и при этом в основном состоит из еще более глубоких вопросов: «Где был ты, когда Я полагал основания земли?»; «Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его?»; Вы может поймать Левиафана с крюком?… Сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда себе в рабы».

В ешиве наивысшая честь – это задать хороший вопрос: Du fregst gutte kashe. – Ты задал хороший вопрос! Раввин Авраам Тверской, очень религиозный психиатр, вспоминал, как его учитель ценил вызовы своим аргументам. На плохом английском, тот говорил: “Ты прав! На сто процентов прав! Теперь я покажу, где ты ошибаешься».

Однажды кто-то спросил Исидора Рабби, нобелевского лауреата по физике, что побудило его стать ученым. Он ответил: “Это моя мать сделала меня ученым, сама не зная этого. Обычно детей спрашивают после возвращения из школы: ‘Что ты изучал сегодня?’ Но моя мать имела обыкновение спросить: ‘Изя, ты задал сегодня хороший вопрос?’ В этом было различие. Стремление задать хороший вопрос сделало меня ученым».
Иудаизм не есть религия слепого повиновения. Не удивительно ли, что в религии 613 заповедей, нет было слова на иврите, которое означало бы “повиноваться.” Когда иврит был восстановлен как живой язык в девятнадцатом столетии, возникла потребность в глаголе, означающем «повиноваться», и он был заимствован из арамейского языка: le-tsayet. Вместо слова, означающего «повиноваться» Тора использует глагол «шема» (shema), непереводимый на английский язык, потому что он означает [1] прислушаться, [2] слышать, [3] понять, [4], усвоить и [5] ответить. В саму структуру «ивритского сознания» вписана идея, что нашей высшей обязанностью является стремиться понять волю Бога, а не повиноваться ей вслепую. Нет ничего более чуждого складу ума евреев, чем стих Теннисона: «Им не положено знать,
Им — приказ исполнять, Им лишь идти умирать»: – («Theirs not to reason why, theirs but to do or die» – «Атака Легкой Бригады»).
Почему? Поскольку мы верим, что интеллект Б-га есть Его самый большой подарок человечеству. Раши толковал слова Торы о творении человека “по Его образу и подобию» как нашу способность понимать и различать по дару Б-га. И каждый будничный день мы произносим в молитве Амида: «Ты даруешь человеку разуи и обучаешь смертных пониманию. Удели же нам от своей мудрости, понимания и разума. Благословен Ты, Г-сподь, дарующий разум!». Одним из самых потрясающих решений раввинов было установление благословения при встрече с ученым не евреем. Не только они находили мудрость в других культурах, они благодарили Б-га за нее. Как далеко это от узости ума, столь часто унижавшей и умалявшей религии в прошлом и сегодня.

Историк Пол Джонсон однажды сказал, что раввинский иудаизм был “древней и высокоэффективной социальной машиной для производства интеллектуалов”. По большей части это было и продолжает быть обусловлено абсолютным приоритетом, которое приписывали евреи образованию, школам, бет-мидраш, изучению Торы как деятельности боле высокой чем даже молитва, учебе как делу всей жизни и учительству как высшего призвания религиозной жизни.

Но очень много здесь зависит от того, как мы учимся, и как мы учим наших детей. Тора говорит об этом в самый важный поворотный момент истории евреев – в том момент, когда они были готовы выйти из Египта и начать новую жизнь как свободный народ под суверенитетом Б-га. Передавайте своим детям память об этом дне, говорит Моисей. Но не делайте это авторитарным способом. Побуждайте ваших детей спрашивать, подвергать сомнению, испытывать, исследовать, анализировать, не бояться вопросов. Боится только тот, кто сомневается в своей вере, кто скрывает в себе и подавляет сомнения в ней,.

Но при этом чрезвычайно важно помнить и учить детей, что не каждый вопрос имеет ответ, который мы можем понять незамедлительно. Есть такие идеи, которые мы можем понять только с возрастом и благодаря опыту, есть и такие идеи, которые требуют большой интеллектуальной подготовки, и есть такие идеи, которые могут оказаться вне нашего коллективного понимания на той или иной стадии человеческих поисков. В данный момент, когда я пишу, мы не знаем существует ли хиггсовский бозон. Дарвин не знал о генах. Даже великий Ньютон, основатель современной науки, понимал, как много он не знал, и замечательно сказал об этом: «Уж не знаю, каким я представляюсь миру, но для самого себя я — словно мальчишка, играющий на морском берегу, развлекаясь поиском необычно гладких камушков или необычайно красивых ракушек, между тем как великий океан истины лежит предо мною, совершенно неизученный».

Уча детей спрашивать и не уставать спрашивать, иудаизм выражает уважение тому, что Маймонид назвал “активным интеллектом”, видя в нем дар Б-жий. Никакая другая вера не выразила большее уважение человеческому интеллекту.